— Мы разберемся, — уверил Тодороки. — Но для начала поедим.

Разбираться с открывшимися подробностями их небольшой поездки Тодороки предпочел бы на сытый желудок. И Бакуго, вчера так и не покинувший второй этаж, наверняка был голоден.

Открывая холодильник и доставая из него яйца, Тодороки не мог избавиться от рассуждений о том, когда друзья Бакуго осознали, что все пойдет… не так, как они рассчитывали. За неделю? За несколько дней? За сутки? Он помнил последний вечер перед рейдом и ни за что бы не поверил, что то царящее предвкушение от следующего дня могло быть наигранным.

Когда Тодороки разложил по тарелкам почти не подгоревшую яичницу с крупно порезанными помидорами, Бакуго крутил на столе огрызок бумаги, затуманенным взглядом глядя на центр стола. Грудь Тодороки кольнуло.

— Я еще сказал ему тогда, чтобы он за моей пачкой следил, — произнес Бакуго и взлохматил волосы размашистым движением пальцев. — Черт.

— Ты не знал. — Тодороки сел рядом, ставя перед ним порцию и расставляя столовые приборы.

— Я все думал, почему он ведет себя… — Бакуго вновь запустил пальцы в волосы, дергая себя за пряди. — Если бы мы не свалили сюда…

— Мы бы не узнали, что делать с этим. — Тодороки, взяв вилку, ткнул зубцами на лежащую бумажку. Он впихнул ему в руки вторую вилку, взглядом настаивая на еде.

Если бы они сделали это, если бы они сделали то… бесполезно строить догадки о том будущем, которое никогда не настанет. Поднимите якорь, задрайте люки и надрайте палубу — на корабле под названием «Черт знает что творится» они отправлялись черт знает куда без нескольких человек, которые когда-то были частью их команды. И как бы Тодороки не было тошно от произошедшего, ему следовало… взять себя в руки и побыть очередным голосом разума (и не важно, что этот голос уже второй день как охрип).

Спустя какое-то время, которое они находились в тишине и завтракали, Бакуго сказал:

— Слушай, я ни черта не понимаю, чего добивался тот… — Бакуго осекся, ненавистно дернув рукой с ИРСом. — Ну подставил он нас, а дальше? Люди ослепнут и перестанут видеть происходящее в третьем и четвертом? — Бакуго запихнул в рот кусок яичницы, громко чавкая.

— Ты не читал новости? — Тодороки, прожевав помидор, достал из кармана телефон, открывая новостной сайт и показывая Бакуго комментарии под статьей с рейдом.

— Ну они орут, чтобы закрыли Трайтон, класс, у вас это, наверно, каждый раз происходит, — предположил Бакуго, прочитав несколько однотипных комментариев.

— Да, но никогда еще не было такого обилия… категоричных высказываний. — Тодороки отдал телефон в руки Бакуго, продолжающего листать вниз. — Помнишь, Шинсо говорил, что его отправили за…

— Инфу про тех, кто выполз из Трайтона? — вспомнил Бакуго, слизывая с губ сок. — Типа, там было написано, что никто на самом деле не покидал его?

— Возможно. Шинсо так и не успел просмотреть данные.

— Самое тупое, что никто из наших никогда не просматривал эти блоки данных, — произнес Бакуго, запихивая в рот еще один кусок. — Мы тупо… — поводил вилкой по воздуху, — игнорировали их, потому что не предполагали, что в них может быть что-то стоящее.

— Но Шинсо же оказался здесь из-за…

— Он думал, что дело в экономической структуре или в чем там еще, — перебил Бакуго.

— Вкусно? — спросил Тодороки, заметив, что половину порции Бакуго уже умял.

— Нет, — ответил он, отрезая еще кусок. — У тебя еда когда-нибудь перестанет подгорать?

— У меня подгорает еда, у тебя подгораешь ты сам, так что мы рав… — Тодороки не договорил из-за несильно пинка по ножке стула. — Если они хотели закрыть Трайтон, то становится понятно, почему они поменяли ИРС Шинсо.

— Ага, так и написано «выходец из Трайтона решил подчинить город себе», — фыркнул Бакуго, вернувшись к чтению комментариев. — Они знали обо всем, что мы делаем, поэтому не отключили ни его, ни мой ИРС.

— Интересно, что пишут на сайте Трайтона. — Тодороки ковырял вилкой свою порцию, съев не больше трети.

— «Закройте нас, пожалуйста?» — хмыкнул Бакуго, блокируя телефон и откладывая его на стол. — Что-то типа: «О-о-о, мы им доверяли, а они нас всех поставили, а вот добрые рейдеры вычислили их, да еще и повысили шансы выбраться отсюда». Идиоты, — Бакуго сжал вилку. — Как повысили, так и понизят. Волна восхищения пройти не успеет, как Лэдо примет решение закрыть выход из Трайтона для всех.

— И больше ни у кого не возникнет вопросов, почему их знакомые не возвращаются, — подвел итог Тодороки. — Но разве жители Трайтона воспримут это нормально? Ведь именно информация о закрытии заставила их выйти на площадь.

— Которую до них донесли люди, хотевшие «захватить власть в городе», — повторил Бакуго ненавистную строчку и положил вилку на пустую тарелку. — Они теперь доверять никому не будут. Да даже новость о закрытии при нормальном навязывании не будет восприниматься ими в штыки.

Тодороки отложил вилку тоже, так и не доев свою порцию.

— Ты задумал что-то? — предположил он по загоревшимся глазам, смотрящим на притащенную из квартиры того мужчины тетрадь.

— У нас есть пароль от главного компа в бюро. Что Шинсо имел в виду под «главным компом»? — Бакуго подтянул к ним обоим тетрадь, ища нужную страницу.

— Тот аппарат? — Тодороки выпрямился, смотря на помятые страницы, в которых говорилось о перезагрузке системы.

— Я не понимаю, почему он не поделился такой инфой с нами, но он может пойти к черту еще раз, так что плевать. Этот пароль не прописан ни в одном нашем файле, — объяснил Бакуго. — Так что никто не в курсе, что он сейчас есть у нас.

— И никто не в курсе, что мы живы, — догадался Тодороки. — Вовремя устроенный суицид…

— Спас нам жизни, да, — хмыкнул Бакуго.

— А ключ, про который говорил? — Тодороки вновь потянулся к своему телефону, ища последнюю информацию о местонахождении Курокавы. — Он все еще в Трайтоне. Решает вопросы и устраняет беспорядки.

— Да с Миком или с Айзавой о новых поставках договаривается. — Бакуго закинул ногу на ногу.

— Написано, что возобновят сообщение с Трайтоном сегодня-завтра, — Тодороки повернул телефон к Бакуго. — Погоди. — Его плечи напргялись. — Ты намерен…

— Отключить к черту эту систему? — Бакуго вскинул бровь. — Да.

— Бакуго. — Тодороки потер виски, пытаясь унять подступившую боль. — Нельзя просто взять и отключить ее.

— Ты дурак? — Бакуго склонил голову и показал подбородком на тетрадь. — Тут написано, что можно.

Тодороки вздохнул. Ему нужен был баллон кислорода, такой, которым пользуются аквалангисты, погружающиеся на дно, потому что именно туда он и падал сейчас. Медленно тонул в свете последних событий, скрутившими его ноги-руки грязными водорослями и стремительно подбиравшимися к шее.

— Представь о той информации, которая хранится в базе, — сказал он, смотря на безразличного Бакуго. — Люди потеряют… все? Все то, что записано на профилях. Образование, работу, свои достижения… Это все равно, что устраивать информационную катастрофу в рамках одного города. Двух городов.

Тодороки знал цену этой потере и не хотел, чтобы жителям Лэдо пришлось проходить через то же, что и он.

— При этом из одного города ты не сможешь выбраться, поэтому твое образование, работа и достижения идут к черту, а в другом ты обречен вечно целовать ноги псевдоправосудию. Ну просто мечта, а не жизнь, а? — Дерганная ухмылка разрезала губы Бакуго, и цвет его глаз потемнел в мелькнувшей ярости.

— А паника, которая поднимется? Никто не сможет сдержать особо опасных граждан без штрафа.

— Те бравые ребята из рейда устранят ее.

— Они в любом случае… — взгляд Тодороки скользнул по тетради, — рано или поздно восстановят все.

— Ну у людей будет время свалить отсюда. В любой другой город, где нет такого… — Бакуго осекся. — Такого дерьма, как здесь. — Он посмотрел в окно. — Подальше отсюда.

— Это все равно, что бежать по беговой дорожке, Бакуго.

Тот широко развел руками в стороны.