Тодороки посмотрел на баллончики и с полным серьезности лицом произнес:

— Это может быть ядовитый космос.

Космос получился темным и не ядовитым (зеленую краску запихнули в шкаф обратно). Пришлось отодвигать кровать и стелить на пол чистые листы из альбома и утепляться сильнее, потому что ветер, дующий в окна, почувствовал свободу в лице открытой нараспашку балконной двери и теперь норовил забраться ледяными лапами под одежду.

Граффити получилось на половину стены. Бакуго убрал от лица рукав толстовки и отошел назад, чуть не споткнувшись о кровать. Трещины получились немного кривыми, но, в целом, не бросались в глаза. Две планеты — на большее не хватило краски — находились в отдалении друг от друга, освещаемые горящими звездами; вдалеке, черной точкой, прорезались всполохи взорвавшейся звезды.

— Это очень здорово, — произнес Тодороки, сидящий на диване с накинутым на плечи пледом. Его взгляд Бакуго ощущал затылком во время рисования, отчего рука несколько раз дергалась, и краска выходила за очерченные грани. Не в первый раз уже за проведенные вместе часы у Бакуго ток по волосам бежал и коротил искрами корни — от внимания к себе хотелось то ли в другую комнату свалить, то ли сделать что-то более странное (что-то более странное хотелось давно и сильно, но он все… он все не решался сделать последний шаг, отрывающий от земли).

Через несколько дней к ним завалился Сэро с пакетами продуктов и теплыми куртками. Даже несколько пачек сигарет притащил, и Бакуго только сейчас вспомнил, что так и не начал те, что купил Каминари неделей ранее. Они лежали в кухонном шкафу, закинутые им же к самой стене.

— У нас ничего нового, — широко улыбнувшись, сказал Сэро и открыл принесенную пачку печенья. Запихнул несколько штук в рот и громко захрустел ими. — Каминари с Асуи сидят над сайтом, пока Тецутецу с Ашидо грызутся между собой из-за аргументов для речи на площади.

— Поверить не могу, что говорю это, но я надеюсь, что этим займется Шинсо или Деку, — скривился Бакуго, доставая из пачки крендель.

— Все настолько плохо? — поинтересовался Тодороки и налил воду в чайник. Перед его глазами все еще стояла теплая куртка, от которой он не мог отвести взгляд десятью минутами ранее. Бакуго его понимал.

— Они слишком эмоциональны в своих высказываниях, — Сэро, на взгляд Бакуго, выразился куда более мягко, чем те заслуживали.

— Че еще нового? — спросил Бакуго.

— Мик не нарадуется происходящему, — сказал Сэро, засовывая в рот очередное печенье.

— Мик? — переспросил Бакуго, чувствуя подступающую злость от упоминания одного имени, выкрасившего его жизнь в темно-красный. Обошлось без эпитафии — и хер с ним (не хер, конечно, Бакуго бы при удобном случае прострелил ему затылок, если бы не дела поважнее). — Он-то здесь каким боком?

— Ну так ведь он теперь заправляет рейтингом, раз Даби подох. — Развел руками Сэро.

— Разве не Токоями?.. — Тодороки переглянулся с не менее удивленным Бакуго. — Они заключали какую-то сделку.

— Он мог сделать из него очередного мальчика на побегушках. — Бакуго недовольно изогнул губу. — Фиктивный бизнес-партнер.

Понимание того, что Мик заполучил власть, скользило по глотке железом, спускалось им же по пищеводу и разжигало внутри кострища ненависти, от которой не спасли бы ни литры воды, ни холодный душ. Этот ублюдок… Бакуго цыкнул. Может, он хотя бы отстанет от них, развлекаясь с новой игрушкой в виде рейтинга.

— Кстати, видишь, Бакуго, я, — Сэро тыкнул пальцем в свою грудь, — в отличие от тебя, — тыкнул Бакуго, — не бросаю друзей без еды, пока они сидят под арестом. — Сэро осуждающе покачал головой и с огорченным лицом принялся жевать печенье. — Тодороки, представляешь?

— Живу с тираном, — серьезно сказал тот; Бакуго посчитал, что это была шутка — но кто его…

— Я опоздал один раз! — Бакуго гневно уставился на Тодороки. — И все это произошло из-за тебя!

— Я здесь при чем? — удивился тот.

— Я тащил тебя к себе после стычки в переулке, хотя должен был переть в магазин за продуктами для этого идиота.

Тодороки задумчиво нахмурил брови.

— Ты тогда стоял у стены и курил.

— Я думал!

— Над списком?

— Хуиском.

Сэро откусил от печенья приличный кусок, тихо сетуя на то, что Бакуго променял друга на парня, но все-таки недостаточно тихо для того, чтобы они не услышали — Бакуго замер, Тодороки поджал губы и повернулся к зашипевшему чайнику.

Хруст печенья стоял на кухне с десяток секунд. Сэро начинал чувствовать себя неуютно. Он сказал что-то, что смутило их, но? что? Сэро шмыгнул носом и взял еще одно из пачки.

— Почему ты оказался под арестом? — спросил Тодороки, обращаясь к нему.

— А. — Сэро махнул рукой с печеньем, отчего крошки упали на пол. Бакуго стукнул зубами, и Сэро — нервно — загнал крошки под стол, не получая одобрения хозяина квартиры. — Где веник? — добродушно улыбнулся он. Бакуго ткнул пальцем под раковину. Сэро смиренно пошел к ней, что-то бубня Тодороки.

— Чего-чего ты там мелешь? — Бакуго сощурил глаза.

— Делюсь впечатлениями о том, какая ты хозяюшка.

— Прибью.

— Так почему? — спросил еще раз Тодороки, пока Сэро подметал пол на кухне, держа в другой руке совок.

— Собирал информацию про Айзаву и его дела, ошиваясь с его людьми. Шпион под прикрытием, который умудрился выйти сухим из воды. Ну почти. Во время одной из стычек пришлось выпустить пули в нескольких не самых приятных граждан нашего великого города. Тогда думал, что мне хана. Но, — Сэро победно улыбнулся, — в детстве я был поцелован в лобик ангелом и…

Бакуго закрыл лицо рукой, отказываясь слушать дальнейший бред. То, что ему хана, думали тогда не только Сэро, но и его друзья, узнавшие о перестрелке и не находившее себе места — телефон оказался разбит, Сэро пропал с улиц и не появлялся на базе. Чуть позже они выяснили, что тот сидел дома, ожидая, когда вернутся баллы.

— А что с передвижением того мудака? — спросил Бакуго.

— Курокавы? — уточнил Сэро и поставил совок с веником на место. — Киришима занимается этим.

— Что? — Бакуго, расслабленно сидящий на стуле, подскочил. — Какого хрена? Он вернулся на работу? В эту…

— Да, — прервал Сэро. — Мы думали над альтернативой, но проникнуть в крематорий без доступа невозможно. Бакуго, — выставил руку вперед — то ли обороняясь, то ли успокаивая, — мы говорим о базе данных, к которым мы не подберем ключа.

Бакуго не тупой, Бакуго понимает все это.

А еще он понимает, что дурак Киришима начал принимать на своей чертовой работе по развозке трупов, которая являлась рассадником наркомании. Бакуго читал, что тому, кто пытается слезть, нельзя, блять, нельзя возвращаться в среду, в которой это считается нормой.

— Ты не доверяешь ему? — спросил Тодороки, садясь на стул и не сводя с Бакуго глаз.

— Это ты как сюда приплел? — возмутился тот, отклоняясь назад и прислоняясь спиной к стене. — Блять, дело не в доверии, а в том, что такая хуйня может произойти снова. А я опять буду сидеть здесь и ничего не… — Бакуго прикусил язык и замолчал.

— Я уже говорил тебе не…

— А я сказал тебе тогда отвалить, — перебил он, тыча в Тодороки рукой с шиной.

— Наверно, я не расслышал.

— Думал о херне какой-то, вот и не расслышал.

— Самокритично, — весомо произнес Тодороки, опуская его замершую в воздухе руку на стол (пока шина не свалилась).

— Киришима не будет наступать на те же грабли, слышишь? — вступил Сэро, внимательно наблюдающий за ними и закативший в итоге глаза.

Бакуго фыркнул.

Слышит он все прекрасно, не глухой же.

— Пока вы тут сидите, как принцессы в башне, там люди выползают на мини-протесты и отказываются кидать штрафы. — Сэро указал большим пальцем на закрытое окно, за которым опавшие листья швыряло порывами ветра о стены-землю. — Всего-то стоило рассказать о грядущем обновлении, как вон, все повставали с задниц.

— Ну так мало кто горит желанием торчать здесь всю жизнь.