Затем, подобно кадрам на киноленте, сменяя друг друга, стали появляться сюжеты дивной природы, завораживающей своими необычными формами и многообразием расцветок.

— Это мир где я родился и жил, прежде чем попал на Землю. Поверь, Леночка, в настоящее время я не принадлежу самому себе, но вскоре мой контракт закончится, и мы будем вместе.

Он решительно взял её за руку:

— Я сейчас веду себя глупо, мне бы скакать козликом и веселиться, но в данный момент обстоятельства сильнее нас.

Эдвард повернулся к ней боком, сделал несколько быстрых пассов обеими руками и из тёмной дыры, образовавшейся перед ним, в воздухе, извлёк небольшой блестящий сундучок.

— Возьми, — предложил Эд, протягивая Лене шкатулку. — Если всё пойдёт не так… Вернее, если вдруг меня не станет.

— Как не станет? — испугано отшатнулась Лена.

— Я говорю: «если… вдруг». Это вовсе не означает, что всё именно так и случится.

Лена всем телом прильнула к нему, уткнувшись лицом в грудь, чтобы скрыть выступившие слёзы, но не выдержав разревелась:

— Я ни…че… го… не понимаююю, Эдва-а-а… ард. Я тебе не нужна?

— Ну что ты, моя хорошая, конечно нужна! — ответил он, прижимая её к себе и нежно чмокнул в горячую, чуть влажную щеку. — Но, даже если я тебе всё расскажу, ты ничего не поймёшь, да и не поверишь…

— А ты расскажи!

— Я выполняю важную миссию… — Эд запнулся и кивнув на шкатулку продолжил: — Там есть ключ и ответы на многие вопросы. Если я сам не смогу, тогда ты вручишь её нашему сыну. Отдашь, когда ему будет 18-ть лет. Поняла?

— Так долго? Эд, ты что, шпион?

— Лучше! — улыбнулся он.

Эта встреча была последней, Эдвард пропал.

Чтобы хоть что-то выяснить об его исчезновении, Лена аккуратненько поинтересовалась у администрации цирка — почему из графика выступления артистов убрали сценические номера с демонстрацией фокусных трюков.

Толком ей ничего не ответили, проворчали что-то типа: «Иллюзионист — мужик одинокий, загулял наверно. Когда протрезвеет появится. Пришлось из-за него всю концертную программу менять».

В те далёкие времена «застоя» нередко случалось, что человек «малость подзагуляв», мог не выйти на работу и прогулять несколько дней.

Таких обычно не увольняли — жалели. Обсуждали на товарищеском суде или собрании трудового коллектива, брали на поруки и, как правило, строго наказывали — считалось, что лишение премии и 13-й зарплаты было для них жёстким наказанием.

Свои романтические отношения любовная пара старалась не афишировать и Лена боясь, что лишние вопросы могут привлечь повышенное внимание посторонних, помешав Эдварду выполнить порученную миссию, сделала вид что удовлетворилась полученным ответом.

«Хотя, какую миссию? Запудрил девушке мозги — показал пару фокусов из области гипноза, получил удовольствие и отделавшись сувениром смылся», — всё ещё, не теряя надежды дождаться Эдварда, размышляла она.

Все её ожидания были напрасны.

Утром следующего дня, Влад с Иваном Петровичем, отправились на «Рембазу».

— А вот и начальство, — кивнул Владислав, указывая на круглолицего высокого мужика, шедшего в сторону ангара с каким-то работягой.

Периодически останавливаясь, тот всякий раз поворачивался к идущему следом за ним парню в замасленной спецовке и, нервно размахивая руками перед его лицом, что-то кричал.

«Видать, за пьянку ругает», — Влад сразу узнал того, с кем беседовал руководитель.

Это был Лёшка — тракторист. Любитель выпить и погулять за чужой счёт.

— Дуй за ними! — скомандовал Петрович, ускоряя шаг.

— Одну минутку, господа, — крикнул он вслед уходящей парочке и легонько подтолкнул Владислава в спину. — Действуй.

Прервав нравоучительную беседу, круглолицый повернулся.

— Ты зачем грузовик забрал с базы? — сурово взглянув на Влада, жёстко спросил начальник. — Кто разрешил? Это тебе не самокат, чтоб по селу куролесить!

— Я по делу, — нахмурился хлопец. — Моей маме было совсем плохо.

— Знаю я ваши дела! — энергично отмахнулся круглолицый. — Ладно, иди работай.

— Я хочу отпроситься на пару дней. Очень надо.

Иван Петрович предложил подтвердить его просьбу соответствующей медицинской справкой о состоянии здоровья матери, но услышал в ответ:

— Не хочет деньги зарабатывать не надо. Других найдём, пусть гуляет.

Поняв, что разговор окончен, доктор похлопал Влада по плечу:

— Не переживай, всё устроится! Идём отсюда.

Покинув «Рембазу», они направились в амбулаторию, где трудился участковым терапевтом Иван Петрович.

Влад сдал несколько анализов и раздетый догола, был осмотрен и прослушан фонендоскопом.

После чего Петрович усадил его в кресло и попытался провести сеанс гипноза, но увы, ничего не получилось.

— Так бывает. Ты просто закрылся от всего постороннего.

Вечером попробуем другую методику… у меня дома, там нам никто не помешает. Не возражаешь?

— Хорошо! — быстро согласился Влад.

— Тогда, до вечера… и не забудь взять шкатулку, со всем содержимым.

— Возьму, возьму. Обязательно.

Вернувшись домой, Влад уединился в маленькой комнате, и чтобы не томиться без дела в долгом ожидании, достал шкатулку.

Он очень хотел во всём разобраться.

Больше всего его напрягала мысль: "Вся жизнь ещё впереди, а у меня в голове уже бардак. Может моё теперешнее состояние каким-то образом связано с отцом?"

Присев на диван, он бережно повертел в руках отполированный до зеркального блеска сундучок:

— Интересная вещица. Целых 18-ть лет эта штуковина была у мамы, а она ни словом не обмолвилась о её существовании.

Влад мало знал об отце. Мама очень редко сама заводила о нём разговор, но когда маленький Владик спрашивал, то она рассказывала ему где и как они повстречались. Говорила, что он работал фокусником в цирке, не забывая упомянуть о его доброте и таланте.

— Эдвард был хороший, — вспоминала Лена, — как славный волшебник из сказки. Только сказка оказалась страшной, и злые силы разлучили нас, но он, победив их обязательно вернётся.

Повзрослев, Влад старался не приставать к матери с расспросами, боясь причинить новую боль видя, что она, всё ещё на что-то надеясь, продолжает его любить и ждать.

«Что отец имел в виду? — продолжая рассматривать шкатулку, думал Владислав. — Какой ключ и ответы? На какие вопросы?»

Никакого «ключа» там точно не было. Он отлично запомнил, что находится внутри.

— Ребус какой-то. То, что все предметы пригодны для фокусов — факт, но, чтобы дать ответы на вопросы…

Иван Петрович, сидя за письменным столом, внимательно просматривал свои конспекты в поисках нужной информации. На полу, возле книжного шкафа, лежала стопка книг и журналов по гипнотерапии, психотерапии, аутогенной тренировке…

«Раз парень не пускает меня в свою голову, — размышлял он, прокручивая в мозгу рассказ Влада, — то пусть сам попробует во всём разобраться, а я ему помогу».

«Где же я видел рисунок, что был изображён на медальоне из шкатулки? — мучительно пытался вспомнить доктор, но вдруг нервно дёрнулся и хлопнул ладонью по шее. — Не о том думаешь, дурачина, сосредоточься».

«Такой случай упускать нельзя, — Петрович отшвырнул конспект в сторону и беспокойно заходил по комнате. — Может хоть теперь повезёт, удача сама идёт в руки. Как же мне тебя родимая не хватало!»

Последнее время ему и правда не везло: приходилось скрываться и прятаться, чтобы продолжать «дело всей его жизни» — как частенько любил говаривать он, имея в виду поиск причин проявления аномальной активности и их влияния на окружающее пространство.

Нехватку денег на научное оборудование для проведения анализов отобранных проб, Петрович старался компенсировать усердием и верой в положительный результат.

Выглядело это наивно, но он был фанатом и никакие трудности не могли заставить его прервать своё любимое занятие.