Разумеется, нам никто не проводил ознакомительных экскурсий – все объекты на территории части я постепенно открывал для себя сам. Эти открытия для меня были воистину чудесными и приносили настоящую радость…
Вернёмся к зарядке. Какую-то часть маршрута мы продвигались на четвереньках, другую – крокодилами в парах (один солдат держит ноги другого на весу, в то время как первый перебирает руками по земле), но в основном мы просто бежали. Этот круг длиной пару километров выдержали не все. Некоторые мучились отдышкой, кто-то с побагровевшими лицами брёл пешком в конце колонны (таких сержанты пинали и материли).
В спортгородке нас ожидала разминка, одним из элементов которой являлась «армейская пружина» (комплекс упражнений на все группы мышц). Порядок выполнения пружины:
(РАЗ) Принять стойку «ноги на ширине плеч».
(ДВА) Сделать приседание, ладони поставить на асфальт перед собой.
(ТРИ) Прыжком вытянуть ноги назад.
(ЧЕТЫРЕ) Сделать одно отжимание.
(ПЯТЬ) Прыжком подтянуть ноги к туловищу.
(ШЕСТЬ) Выпрыгнуть вверх, одновременно с этим выполняя хлопок вытянутыми руками над головой.
На самом деле это довольно сложное упражнение. Выполнялось оно нами под счёт, и количество повторений было довольно большим. Помимо пружины мы приседали, отжимались, подтягивались на перекладине, отжимались от брусьев, выполняли упражнения на пресс в висе и качали пресс обычными скручиваниями, сидя на лавках. Поразительно, что на гражданке для меня ни одно из этих упражнений не вызвало бы особых затруднений (кроме брусьев), но в армии почему-то всё давалось крайне ТЯЖЕЛО. Возможно, причина в ТЯЖЕЛЫХ берцах или в том самом пресловутом счёте. Он был то нарочито слишком медленным, то чересчур быстрым.
После зарядки мы вернулись в расположение и занялись подготовкой к завтраку. Порядок приёма пищи в столовой был строго регламентирован: РМТО (рота материально-технического обеспечения), БОУП (батальон обеспечения учебного процесса), первая рота, вторая рота, третья рота, четвёртая рота, пятая рота, шестая рота, седьмая рота, восьмая рота и девятая рота.
РМТО и БОУП целиком состояли из старослужащих. Отличить «боуптян» или «бобров» (так их называли остальные) можно было по грязной и выцветшей форме (некоторые, вообще, носили «флору», хотя вся армия на тот момент уже перешла на «пиксель»; «флора» и «пиксель» – это неофициальные названия военной формы, отличающиеся материалом, фасоном и камуфляжным рисунком, внешний вид которого и дал названия форме), небрежному, а иногда и измученному виду, злобным глазам и «золотым» бляхам. В соответствии с традициями части солдаты из батальона и роты носили латунные бляхи на поясах. Так вот, эти товарищи отличались грубостью манер, и хоть мы с ними мало пересекались, думаю, все их побаивались.
В девяти учебных ротах было по девяносто новобранцев и по девять-десять сержантов-старослужащих, которые отличались от нас молодцеватым видом, подогнанной и ушитой по фигуре формой и наручными часами (на самом деле среди боуптян тоже встречались сержанты, но основная масса имела звание «рядовой»). Бляхи они носили стандартные (железные, выкрашенные в «изысканный» болотный цвет).
Одновременно принимать пищу в столовой могли лишь две-три роты (БОУП по численности был сопоставим с одной учебной ротой, а РМТО – не более одного учебного взвода), поэтому приём пищи у личного состава части был растянут на час как минимум. Причём, если РМТО и БОУП тратили на еду ровно столько времени, сколько требовалось самому медлительному из их числа, то последние учебные роты (восьмая и девятая) почти не ели. Из-за медлительности старослужащих (тех, что с латунными бляхами) смещался график приёма пищи у первой и последующих рот. Так как непосредственно после завтрака было обязательное утреннее построение на плацу (с подъёмом флага и пением гимна РФ), а после ужина вечерняя поверка, то задержка в приёме пищи приводила к вечной спешке и бегу третьего батальона со столовой на плац.
Случалось так, что команда «Закончить приём пищи» звучала даже до того, как я успевал сесть за стол. Приходилось вставать, брать поднос и нести его содержимое к мойке. По пути я пытался съесть самую калорийную пищу, а также выпить чай, сок, кофе, какао, молоко, компот, морс, суп (жажда нас мучила вплоть до выдачи фляжек). Разумеется, приём пищи в небольшом количестве, быстром темпе и, по сути, без фазы пережёвывания не утолял голод, и я вечно думал о еде. Процесс получения блюд на раздаче довольно небыстрый, и поэтому насколько близко к началу очереди на раздаче ты окажешься, настолько долго (и комфортно) ты сможешь поесть. Так как в роте сто человек, и раздача движется со скоростью один военнослужащий в две-три секунды, то первому в очереди полагалось на четыре минуты больше времени на приём пищи, чем последнему. С одной стороны, разница не такая уж и большая, но только если не учитывать, что сам приём пищи длится те самые четыре минуты. Такая несправедливость порождала давку – все пытались протиснуться вперёд, ближе к началу очереди.
Чтобы успеть хоть что-то съесть, нужно было включать либо наглость (лезть без очереди), либо прибегать к разным стратегиям и тактикам (простор для их применения имелся). Рота строилась повзводно перед столовой. По команде военнослужащие либо с правого ряда, либо с левого или даже с центрального начинали забегать в столовую (причём всё это происходило одновременно во всех трёх взводах). На втором этаже нас встречали сержанты, указывающие руками на столы, за которые мы должны рассесться (зимой рота строилась ещё и на первом этаже столовой, так как необходимо было раздеться – снять бушлаты). Затем по команде солдаты бежали (точнее шли супербыстрым шагом) от столов к началу раздачи. Итого ваше положение в очереди зависело от шеренги (в которой вы стоите в своём взводе, а шеренга зависит от вашего роста), от вашего ряда, скорости вашего бега от крыльца столовой до второго этажа (я часто обгонял на этом этапе нескольких человек), удалённости вашего столика от начала раздачи и скорости вашей быстрой ходьбы (бегать в самом зале приёма пищи было запрещено) от столика до вожделенных голубых подносов. Подносы, кстати, до тех пор, пока они были пустыми, мы использовали как щиты, прикрывая раздачу от набегов «товарищей солдат», которые не были знакомы со значением слова «очередь» (такие наглецы всегда встречались).
Сложно описать все «прелести» столовой, все её конфликты, крики, местечковые стычки, угрозы и разборки. Порядок в столовой наводили (или не наводили) наши сержанты, а иногда в дело вмешивался офицер, дежуривший по столовой. С очередью на мойку дела обстояли совсем иначе – я старался попасть в конец и нарочито медленно шёл от стола, одновременно с этим запихивая в рот еду. На самом деле это очень обидно и жестоко – ты голоден, перед тобой целый поднос еды, а ты должен его отдать. Содержимое отправится на помойку, ты же уйдёшь из столовой почти таким же голодным, каким в неё и пришёл. Разумеется, иногда мне удавалось оказаться в начале очереди, и я успевал съесть больше, но «жевать» еду всё равно не было возможности – только откусывать и глотать. На большее не хватало времени.
Сам рацион нашего питания лично меня полностью устраивал, хотя многие его ругали и некоторые из блюд не ели принципиально. Однако, подробно про меню я напишу позже, когда повествование дойдёт до того момента, когда я начал успевать съедать всё содержимое подноса.
После первого моего завтрака в составе доблестной (нет) восьмой учебной роты состоялось построение на плацу. Затем, если я не ошибаюсь, нас отправили на территорию, закрепленную за ротой, на уборку. Мы собирали бычки и прочий мусор (нас распределили по одному человеку на каждые девять-десять квадратных метров).
Скорее всего, в тот день была тотальная уборка казармы – так называемое ПХД. Этот термин официально расшифровывается как «парко-хозяйственный день», неофициально – «просто хуёвый день». Сержанты назначали людей на разные объекты: лестница, умывальная комната, бытовая комната, туалет, центральный проход и так дальше. Вообще, в казармах были следующие помещения: комната информирования и досуга (комната психологической разгрузки или «ленинская»), канцелярия (в ней сидели офицеры и играли в компьютерные игры), комната для хранения оружия (она же «оружейка»), комната (место) для чистки оружия, комната бытового обслуживания (сокращённо «бытовка»), кладовая (она же «каптёрка»), комната (место) для спортивных занятий (она же «качалка», но новобранцам туда путь был заказан), комната (место) для курения и чистки обуви («курилка»), сушилка для обмундирования (помещение с температурой около сорока градусов), душевая (в нашей казарме не было горячей воды, впрочем, как и душевых), комната для умывания, туалет.
