Спасибо родителям и сестре.

Выражаю признательность Андрею Шилову.

За помощь в работе над книгой благодарю военного лётчика, писателя и переводчика Юрия Касьяненко, прекрасную модель и поэтессу Наталью Гаськову, самого красивого фотографа и самого близкого друга Анну Верещагину, десантника в розовых очках Бориса Гринина и неуловимую мышуню Марию Воробьёву.

Отдельное мерси Дарье Чашечкиной и Елизавете Дмитровой.

Для большего погружения в книгу рекомендую запастись следующими продуктами и кушать их в процессе чтения (через тире указаны названия глав).

вафля – Санчасть (раз)

фисташковое мороженое, конфета «Лёвушка», расстегай – Полигон (раз)

кусочек сала – Полигон (два)

чебупели – Замполит

пряник, кусочек сахара-рафинада – Рота

чебурек – Папа

пара орешков – РМТО

козинаки – Новый год

армейский сухой паёк – Сухие пайки

яблоко – День победы

виноград – Стрельбы

хамон – Голубые береты

чашечка липового чая – Завершение службы

пирожное «Корзиночка», Martini Bianco + Schweppes Indian Tonic в пропорции 1 к 1 (эта комбинация куда как лучше и мягче, чем приведённая в книге Salvatore Blanco + 7up) – Дорога домой

Имена персонажей, географические названия и даты изменены.

Утром 4 июля 2012 я посетил парикмахерскую. Там я подстригся налысо и выслушал пожелания удачи от мастера. Из парикмахерской я сразу же поехал на троллейбусе на призывной пункт, а с призывного пункта нас (призывников) сразу же на автобусе отвезли на краевой сборный пункт. Так как он располагается в Барнауле на улице Папанинцев (улица названа в честь Папанина Ивана Дмитриевича – руководителя советской полярной научно-исследовательской дрейфующей станции «Северный полюс» и других членов экспедиции), то пункт, помимо универсальных для таких заведений названий «Холодильник» и «Обезьянник», именовался (и благополучно именуются до сих пор) «Папанка».

На Папанке мы прошли медицинскую комиссию, которая проходила следующим образом:

– Жалобы есть? – спрашивал врач.

– Нет. – отвечал призывник.

– Годен! – делал заключение врач.

Осмотра так такового, можно сказать, что не было. Точнее, некоторые врачи снисходили до чего-то похожего на реальные обследования, но большинство ограничивалось одним лишь вопросом о наличии жалоб. По-моему, медицинские работники на такого рода комиссиях абсолютно не заинтересованы в реальном обследовании молодого человека на предмет его годности к несению службы. Заработная плата докторов, судя по всему, напрямую зависит от количества годных (признанных годными) призывников, а не от того, скольких людей они уберегут от обострения хронических болезней, от полученных увечий, психологических проблем, суицидов и преступлений, которые происходят как раз из-за халатности военкоматовских медиков.

Сам взгляд врачей, тон и манера речи ясно давала понять, что нас ждет в будущем и с каким отношением (сразу скажу, со скотским) мы столкнёмся в воинских частях. Сомневаюсь, чтобы кто-то из этих медиков проходил срочную службу. Сомневаюсь, чтобы кто-то из детей медиков проходил срочную службу (и будет проходить). Сомневаюсь, чтобы кто-то из знакомых этих медиков и знакомых их детей тоже проходили срочную службу. Однако, это не мешало врачам хмурить брови, презрительно сжимать губы, поднимать голос и именовать всех людей с жалобами «уклонистами».

Конечно, среди врачей были исключения! И эти исключения заслуживают отдельного упоминания, так как это настоящие ГЕРОИ, спасающие жизнь и здоровье молодым людям, не допуская до службы ребят с заболеваниями.

После медосмотра у всех нас сняли отпечатки пальцев. Также в отдельном кабинете спросили об образовании – я ответил, что учился в Алтайском Государственном Техническом Университете имени Ивана Ивановича Ползунова на факультете информационных технологий по специальности «Вычислительные машины, комплексы, системы и сети». Уже потом, отслужив и получив на руки свой военный билет, я ужаснулся от того, что было записано в военнике в графе «Образование». Там было лишь одно слово! И это слово «Машины»! На самом деле я пять лет изучал компьютерные сети, программирование, схемотехнику, высшую математику и другие аналогичные предметы, но никак не автомобили.

Кстати, диплом об окончании вуза я получил пару дней назад. Из моих одногруппников, да и, вообще, из всех моих знакомых по университету, никто не собирался служить (и не служил). Трое учились на военной кафедре и получили звание лейтенантов запаса. Ещё один продолжил обучение в аспирантуре (и получил отсрочку), остальные же, очевидно, купили военники или на самом деле были негодны по здоровью. Армия в моей среде считалась (и считается) пустой тратой времени, актуальной лишь для представителей не самых высших слоев общества.

Однако, у меня (принципиально честного человека, педантично соблюдающего законы) и мысли не было, чтобы не пойти служить в армию незаконным способом. Категория годности у меня была Б-3 (существуют следующие категории: А-1, А-2, А-3, А-4, Б-1, Б-2, Б-3, Б-4, В; A1 – идеальное здоровье, В – не годен к службе), а до последнего момента Г (временно не годен) из-за дефицита массы тела.

Ко всему прочему, в результате одного из последних медицинских обследования у меня выявилась непонятная «повышенная частота сердечных сокращений». Я четыре раза проходил ЭКГ в разных медицинских заведениях, и везде частота моего пульса оказывалась выше допустимой.

В конце концов с одним из врачей состоялся следующий диалог:

– Ты хочешь служить? – спросил доктор.

– Да, – ответил я.

– Тогда уберём кардиограмму из личного дела?

– Хорошо, уберём.

Я на самом деле хотел служить (я слишком романтизировал военную службу), на самом деле не имел проблем с сердцем (точнее не имел жалоб) и сам недоумевал, почему раз за разом аппарат ЭКГ выдавал «негодную» кардиограмму. Во время замеров я старался не волноваться, а врачи давали мне возможность пять – десять минут спокойно полежать на кушетке непосредственно перед обследованием. Однако, результат оставался неизменным (вообще, с тахикардией, без выяснения её причин, в армию не должны были призывать).

Также на краевом сборном пункте призывники в массовом порядке заключали договора с фирмой МТС и ВТБ. МТС предоставляла две сим карты со специальным тарифом (одна симка предназначалась для солдата, другая – для матери, отца или другого родственника). ВТБ обеспечил зарплатными картами. На момент моей службы денежное довольствие военнослужащего составляло 2 000 рублей в месяц.

Кстати, в моём университете стипендия была меньше – всего 1 247 рублей. Причём нужно было очень постараться, чтобы её получать. У нас в группе «очень старались» три-четыре человека. В некоторые семестры количество стипендиатов сокращалось до единиц. Учёба была объективно очень сложной. Приходилось учиться и в университете днём, и дома вечерами и ночью, на выходных, праздниках и каникулах. Долги по учёбе имелись у всех и всегда, а до пятого курса «дожила» лишь половина от первоначального набора. Многие студенты, переводящийся на другие специальности (такие переводы практиковались, чтобы избежать отчисления), как по мановению волшебной палочки становился лучшим в своих новых группах, сдавали всё досрочно и получали отличительные стипендии.

Трудность учёбы являлась причиной малого числа учащихся на военной кафедре. Вообще, изначально на неё поступили пятеро моих одногруппников, но спустя год двое студентов ушли с неё по собственному желанию (перестали справляться с обычной «гражданской» учёбой).

Так как мы уже потеряли свободу (выйти за пределы сборного пункта было нельзя), то наше питание стало заботой военных. Каждый из нас состоял в одной из команд, и периодически по громкой связи то одну, то другую такую команду строили на плацу (плац – это асфальтированная прямоугольная площадка) для отправки на очередной приём пищи.