Меня не поймут многие мои «однопартийцы», ведь я не кинулась следом за Джонни… или его галлюциногенной формой в моём разуме. Наполеон, будь я его ученицей, верно, остался бы мной доволен, хоть и пристрелил бы позже за раскрытие. Но мне тогда было бы уже всё равно, ведь…
Стоп. Я, кажется, что-то пропустила… И пропустила я пару-тройку дней.
Мисс Тиффани по-прежнему не могла ничего выудить из моих захлёбывающихся воздухом восклицаний, а потому, невозмутимо подтащив меня за руку к раковине, брызнула в лицо стакан ледяной воды.
— А-а-а! Вы чего? — Честно говоря, я была в сознании и абсолютно не нуждалась в шоковой терапии. — Мисс Тиффани, я вообще-то адекватна!
— О! Я почему-то так сразу и подумала, — саркастично кивнула она.
— А вода зачем?!
— Ну, милочка, я же не хочу, чтобы случился разрыв сердца у тебя… или у моего хозяина, когда ты ворвёшься к нему в комнату в любовном порыве. — Мисс Тиффани заулыбалась и похлопала меня по плечу. — Вот теперь ты остыла, — удовлетворённо добавила она и вышла из кухни.
Я проводила её хмурым взглядом и посмотрела на своё отражение в блестящем дне кастрюли. На сумасшедшую, неадекватную, накачанную эфиром любви фанатку я не была похожа. Глаза светились радостью, щеки были слегка розовее обычного, разве что прядь волос вылезла из хвоста. Но это же дело поправимое, зачем водой в лицо-то?!
Странное это ощущение, когда сердце даёт больше ста ударов в сек… минуту, а ты стоишь и смотришь в одну точку. В голове абсолютная пустота. Что делать? Куда идти? Ты моргаешь раз, два, три… Но всё по-прежнему туманно, словно бы перед твоим лицом только что люди в чёрном сверкнули своей волшебной лампочкой. А сердце всё сильно бьётся, словно хочет что-то сказать. И вот до тебя доносятся слова, поначалу совершенно тихие, едва уловимые: «Эй, ты оглохла что ли? Я тебе говорю!». Диковинный, однако, у сердца голос, но когда вслед за голосом следует «нежный» толчок в спину…
— А? Что? — Я резко обернулась. Передо мной стоял Рик с огромным ящиком в руках, из которого торчали листья салата. Он недовольно смотрел на меня, явно ожидая нужной реакции. Но я не оправдала ожиданий: — Чем-то могу помочь?
— Да, наверное, — буркнул Рик. — Может, я куда-то поставлю это? — он кивнул на ящик.
— Ставь на пол, — развела я руками. — А зачем это? — Рик не ответил, а, покачав головой, вышел и, наверное, покрутил пальцем у виска.
Я огляделась и пару раз шлёпнула себя по щекам. Мисс Тиффани права. Что бы подумал Джонни, завались я к нему — наверняка, уставшему с дороги — с радостной миной на лице и заяви: «Мы давеча напились с вами, сударь, и вы изволили обронить свой браслет. И я, дабы не быть замученной совестью, позволила себе взять ответственность за сохранность сей вещицы. Не соизволите ли вы, милостивый государь, принять от меня вещь, вами утерянную, и облегчить груз ответственности, что беспокойным бременем лёг на мои плечи»? А вдруг он скажет: «Да-да, спасибо, положи туда» и помашет мне рукой, мол, «в добрый дальний»? Нет, этот вариант мне тоже не подходит.
Но, признаться, я испугалась не этого, вернее, не в первую очередь. Всё это время я шла к своей цели — долго и упорно, несмотря ни на что, и этой целью было — вернуть утерянную вещь. А теперь, если я выполню своё «предназначение», можно будет распрощаться и с этим домом, и — что самое главное — с людьми. Как истинный фанат, как настоящий деппоман — без консервантов и искусственных красителей — я решила задержаться в этом парадизе как можно дольше. Что поделать, к хорошему всегда быстро привыкаешь.
На кухне завертелось колесо. Я нарезала фрукты, напевая под нос самые весёлые песни, что хранились в мозговой медиатеке… «My Friends», конечно, не очень уж весёлая — зато памятная! День начался превосходно, а потому всё, за что я бралась, выполнялось с лёгкостью, без усердий и несостыковок. Мисс Тиффани, наблюдая за мной, иногда позволяла себе улыбнуться или усмехнуться, и от подобной реакции становилось ещё радостнее. Когда я начала танцевать по кухне, вытирая посуду, «фея-крестная» поняла, что меня уж больно сильно «накрыло».
— Ты бы придержала свои эмоции, милочка, — шепнула мне она, забирая ножи и вилки.
— А что не так? — хихикнув, пожала я плечами и крутанула на ладони тарелку. — Мисс Тиффани, дайте насладиться эйфорией!
— И откуда она у тебя взялась?
— Как откуда? Вы же всё понимаете, — коварно улыбнулась я.
Она приосанилась с видом абсолютного серьёзного непонимания.
— Я понимаю, милочка, только то, что мимо тебя прошёл твой, как ты говоришь, кумир, то есть видела ты его секунд пять, не больше, но у себя в голове, похоже, успела станцевать с ним сальсу.
Я остановилась, точно врезалась в невидимую стену, и теперь уже адекватно взглянула на ситуацию. Да, наставница была абсолютно права во всём. Ну, разве что я не умею танцевать сальсу…
— Но, мисс Тиффани, послушайте, надо же мне чем-то поддерживать… э-э-э… силу духа? Всё равно меня вы не пустите дальше кухни. — Я шмыгнула носом и продолжила вытирать посуду, правда, уже не танцуя.
— Вообще-то, — как бы за между прочим отозвалась она, что-то переставляя в холодильнике, — мне очень не хочется подниматься на второй этаж и нести чай, но раз ты…
— Чай? —тут же оживилась я, разве что уши торчком не стали. — Я вас правильно поняла?
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Но, милочка, если ты не в курсе, мистер Депп — человек и иногда не прочь выпить на завтрак чашку чая или свежий сок.
Я сосредоточенно тёрла тарелку, сдерживая рвущуюся наружу чеширскую улыбку. Затем, поставив на место посуду, я обернулась и серьёзным тоном предложила:
— Может, я отнесу завтрак?
Это был самый торжественный подъём по лестнице в моей жизни. Ноги тряслись так, будто я на эшафот поднималась, а на балконе, за красивым резным столиком ожидает палач. На самом же деле, на балконе, в плетёном кресле и, действительно, за столиком с резными чёрными ножками сидел Джонни, внимательно изучая какие-то бумаги. Чем ближе я подходила, тем труднее было сдерживать улыбку и накатывающий волнами истерический смех, но вопреки ожиданиям, когда я вошла в двери, все волнения утихли: только сердце билось сильнее обычного.
Культурно кашлянув, я поставила поднос на стол со словами:
— Ваш завтрак, сэр. — В голове что-то рухнуло с грохотом, может, табуретка из-под ног повесившегося самообладания. Ибо это прозвучало… как в старых фильмах, когда слуга так горд своим положением, что достоинство заставляет задирать нос выше люстр.
Джонни мгновенно обернулся и одарил приветливой лёгкой улыбкой.
— А, ты новенькая? — спокойно спросил он. От этого голоса по мне прошёл разряд тока, и я испуганно промямлила:
— Да… — что прозвучало больше как «Не убивайте».
— Ага, — кивнул хозяин, — что ж, зови меня просто Джонни. Хорошо?
«Что? Что, простите? Я буду звать самого ДЖОННИ ДЕППА просто Джонни?! Я?! Его?! Просто Джонни?! Нет, я знаю, такая просьба от его лица часто звучит… Но — я?! Просто звать Джонни?! «Эй, Джонни, не хотите ли чаю? Джонни, у вас классная шляпа!» По-моему, это слишком, чрезмерно, излишне, очень, чересчур, непомерно… Очешуенно! Только бы от счастья не умереть! Кажется, уже ноги отказывают… Чёрт, Джонни!..»
— Мисс? Эй, ты в порядке? — Джонни держал меня за руку и взволнованно заглядывал в глаза.
Я оторвалась от своих мыслей и от неожиданности шарахнулась в сторону, как ошпаренная.
— Ой… Я… Простите… — Ляпнув ещё что-то неразборчивое, я постаралась как можно скорее «скоперфильдиться» с балкона, попутно сшибая всё на своём пути.
Вбежав на кухню, я рухнула на стул и тут же начала отбивать пальцами чечётку. Мисс Тиффани не было, а, стало быть, и приводить меня в чувство тоже было не кому. Пришлось справляться самой.
Вот так тебе и встреча! А какие амбициозные были планы! Какая речь! И всё провалилось в тартарары из-за неадекватной реакции на самую что ни на есть обыкновенную просьбу! «Ну, молодец, сестра, чудненько у тебя получилось «не упасть в грязь лицом». Ты не то что лицом упала, ты как Шрэк — грязевую ванну прямо приняла. Катя, как так можно было, Кракен тебя за ногу?! Значит, сидеть с кумиром и вести задушевную беседу мы могём, а пожелать хорошего дня и приятного аппетита — это прямо нечто сверхъестественное! Нет, это просто ужас какой-то! Я ведь никогда в жизни не думала, что так переклинить вообще может!.. А собственно, подожди-ка. Постоять на горохе всегда успеешь. Ведь что произошло-то? Ну, задумалась девушка — причём, не просто девушка, а новый работник, — о чём-то своём, ну, конфуз вышел. И что же дальше? Извинилась и продолжай работать. Правда, сейчас я туда точно не пойду, иначе никакая «скорая» не успеет, а когда пересечёмся с… Джонни, тогда и извинюсь за своё поведение».
