— Heave a pawl, oh, heave away, way, ay, roll an’ go! — Во все возможности диафрагмы распевала я, периодически слизывая с губ остатки рома. Я не пила, нет, лишь не посмела не «выпить за старого черта, морского волка, чтоб ему в аду жарко было, — Уильяма Кидда!». От таких тостов не отказываются. И голова пьянела не от крепкого напитка, а от бурлящей атмосферы, беззаботного гогота и громких споров. Удобно устроившись на теплом песке, я с азартом болельщика со стажем наблюдала за тем, как пираты мерялись силой в том, что еще не назвали армрестлингом. Гудели разговоры и бесконечные, зачастую хвастливые споры, перекрываемые лишь заливистым хохотом гетер местного пошива. Джеймс, не отказываясь от рома, успевал обсуждать с квартирмейстером вопросы продажи груза и ремонта корабля. Боцман, заменявший вездесущего Барто, раззадоривал моряков порционными рассказами легенд и не обросших бородой слухов.

Потом музыка вновь захватила всех, против воли поднимая на ноги и увлекая в танец вслед за присоединившейся скрипкой. Помимо меня, мужскую компанию разбавляли две худенькие девицы из ближайшего борделя, однако в танцевальный круг угодила первой именно моя персона. Обычно серьезный и равнодушный к кому бы то ни было парусных дел мастер — крупный, с пышными усами и обкусанной трубкой в зубах — вытянул меня ближе к костру. Музыка лилась волшебная. Против желания ноги сами пускались в пляс, выписывая босыми ступнями чудные рисунки на песке. Голова очистилась от тяжести прошлых дней, и стало так легко, что, казалось, еще немного и на спине прорежутся крылья. Танцевальный партнер лихо выделывал ногами фортели, не переставая вместе со мной кружить вокруг костра. Я позабыла обо всем и просто сдалась музыке. Казалось, мир танцевал вместе со мной. Может, просто кружилась голова… Публика хлопала в такт, и то и дело на песчаный танцпол вываливались или выпрыгивали новые участники. А музыка все лилась, закручивалась, подбадривала и уносилась к небу новыми тактами. Дыхание сбилось — ведь хотелось и петь, и смеяться. К счастью, музыканты всё же сжалились над раскрасневшимися задыхающимися танцорами и дали время перевести дух.

Я буквально рухнула рядом с Уитлокком, всё ещё хохоча от той ерунды, что пытался мне ласково прошептать на ухо мистер Йорат, а не получилось лишь из-за злосчастных усов. Кто-то из гостей с другого корабля предложил отправиться к старику Долли, где можно схлестнуться за игрой в кости и потискать симпатичных баб. К удивлению, публика заметно поредела, видимо, остались лишь истинные ценители. Я завалилась на спину, прыгая взглядом по огонькам звезд в такт бренчанию гитары. Закат давно догорел, но последний отсвет на перьях облаков растаял у меня на глазах. Синеватые сумерки расползлись над окрестностями в ожидании луны.

— Эй, мисс Диана! — Я вздрогнула от бравого крика. Шум моря убаюкал прежде, чем я успела заметить. Ко мне обращался тот самый помощник кока, то ли Сэм, то ли Рэм, галантно предлагая руку. — Подарите танец, а?

Я с улыбкой глянула на Уитлокка и, нехотя, но всё же поднялась. Капитан лишь отсалютовал нам кружкой. «Ты следующий», — хитро ухмыльнулась я еле слышно. Свирель, гитара и скрипка зазвучали с новой силой, будто их диковинные механизмы кто-то успел завести, и кавалер тут же пустился в пляс. Уже через полминуты все собравшиеся у костра заливались хохотом, а я недоуменно стояла в стороне, не совсем понимая, что делать. Хоть повар из Рэма был недурной, танцор вышел никудышный: то ли координация подвела, то ли злосчастный медведь, а может, опорожненная бутылка рома. Танец в итоге походил на мои недавние попытки устоять на палубе во время качки. Всё же обижать доброго малого не хотелось, и, поймав задорную партию скрипки, я почти с закрытыми глазами отдалась на волю музыкальных волн. Танец вновь дарил легкость, которую не хотелось отпускать. Затем я обнаружила, что отплясываю в гордом одиночестве под одобрительные взгляды моряков, а мой нетрезвый рыцарь с умилением почесывает бороду, усевшись на бочку. «Ну и пусть, — подумала я. — Стыдиться мне нечего».

— Эй, кэп, чего вы сидите! — раздалось в толпе. Взгляд тут же наткнулся на фигуру Феникса, как-то сиротливо ютящегося подальше от огня. Грациозным прыжком через костер я оказалась в паре шагов от него.

— Действительно, капитан, прятаться в темноте от такого вечера — преступление. — Я уперла одну руку в бок, а другую требовательно вытянула вперед. Бросив быстрые взгляды по сторонам, Джеймс нехотя, словно был придавлен к земле ношей в несколько пудов, поднялся и принял мою ладонь. Музыка стихла в ожидании.

— Думаешь, это хорошая идея? — Отсвет костра обозначил резкие контуры ссадин на пиратском лице.

Я коварно улыбнулась, медленно отступая назад.

— Уверена.

Джеймс покорно шел следом с настроением барашка, коего ведут на заклание.

— Чего играть, мисс? — поинтересовался моряк со свирелью.

Вдохнув поглубже свежесть моря, я уверенно положила руку Джеймса к себе на талию, обхватила за плечо.

— Ничего. — Музыкант что-то недоуменно протянул. Наши с Джеймсом руки соединились, взгляды встретились. — Всё просто. Раз — шаг назад. — Партнер покорно отступил. — Два, приставили. Три, переступили. Раз, два, три.

За следующим шагом я наступила Уитлокку на ногу, и глаза машинально нырнули к земле. Медленно, даже больше спокойно, отставая пока от ритма вальса, мы совершили первый круг, обогнув костер. Я вспоминала проведенные в школьном спортзале часы, занятые подготовкой к выпускному, глупый смех и движения невпопад. В голове вертелась первая строчка песни, под которую мы тогда танцевали, но ни мотив, ни продолжение текста вспомнить не получалось. Зато из забытья выплыла незнакомая мелодия, возможно, мельком услышанная в каком-нибудь фильме. Я негромко начала напевать её, и Уитлокк, словно отучился по классу бальных танцев, тут же подхватил ритм и повел в танце, ввергая меня в легкий эстетический шок. Человека можно вывезти из Англии, но Англию из человека вывести нельзя.

Песок шуршал под босыми ногами, а поленья в костре потрескивали точно в такт мелодии. Я и не заметила, как под голос подстроилась скрипка, романтично-печально ведя свою партию. Мы глядели друг на друга, не скрывая улыбок. Моряки затеяли спор, что это за танец такой. «Вальс кружил и нёс меня, словно в сказку свою маня…» — точнее и не скажешь. Такой странный, непривычный, совсем не по канону, совершенно внезапный пиратский бал, и я чувствовала себя на нем не много не мало принцессой. Меня охватило лишь одно желание: чтобы эта музыка никогда не кончалась. Первый танец с Уитлокком, в поместье Уильяма Смолла, был для меня в диковинку, да и к тому же мешали натянутые, словно ванты, нервы. Но не теперь.

В очередном круге я заметила бредущие по пляжу фигуры, потом поняла, что они точно направляются к нам. Трое незнакомцев захватили всё моё внимание, пока я не распознала в них мужчину и двух барышень, примкнувших по бокам от него. Еще поворот, и незнакомец обрел не только особенности фигуры, но имя, фамилию и звание. Капитан Джек Воробей фривольной походкой, загребая и разбрасывая песок, плыл к нам, обхватив за талии полураздетых девиц. Это зрелище полностью поглотило меня, мозг утратил контроль над телом, и в следующий миг мы рухнули на песок, запутавшись в шагах. Джеймс стиснул зубы, но промолчал.

— Прости, прости! — Я вскочила, как ужаленная, стараясь не дать распознать причину собственной оплошности. — Я чересчур увлеклась.

Уитлокк поднялся, улыбаясь.

— А я уж думал, это обязательная часть танца.

— Ну тебя! — рассмеялась я. — Маэстро, музыку!

Скрипка вновь заиграла, вальс вновь продолжился, и я старалась выглядеть в нем максимально беззаботно и комфортно, но, похоже, переборщила. По крайней мере, Джеймс заметил это довольно быстро. Сначала он вопросительно вглядывался в мое лицо, озаренное нарочитой улыбкой, а затем сместил взгляд за спину. И всё стало на свои места. А я всё продолжала игру, пока Джек Воробей не подал голос в приветственном восклицании. Танец прекратился. Ладони разомкнулись. Появление двух куртизанок тут же встретили одобрением, позабыв о недавних культурологических спорах.