— Диана, что с тобой? — Уитлокк тут же кинулся ко мне.

Я вскочила и бросилась на палубу. Свежий морской ветер ворвался в лёгкие и мгновенно осушил глаза. Я остановилась в нескольких футах от распахнутых настежь дверей в каюту капитана, обратив на себя взоры многих моряков. Они смотрели на меня как на привидение, правда, не со страхом, а с огромным удивлением. Ближе всех, у трапа на мостик, стоял Бойль с мотком каната в руке. Увидев меня, он так неестественно изогнул бровь, что можно было подумать, будто она собирается сбежать с его лица. Конечно, от былой оборванки, воняющей рыбой, которую он видел последний раз, не осталось и следа. Кто-то только подоспевший звонко присвистнул.

— Ну, чего встали? За работу! — раздался надо мной громкий, насквозь прокуренный голос. Пираты тут же вернулись к своим занятиям.

Я задрала голову вверх и увидела пожилого мужчину, чем-то смахивающего на Гиббса. Он стоял, опершись о перила, и с ухмылкой глядел на меня. Причём глядел только одним глазом, а другой, левый, скрывался под чёрной повязкой. Я кивнула в знак приветствия; он ответил и решил ко мне спуститься.

— Эка ты кукла! — хохотнув, изрёк он, подойдя ближе и оглядев меня с ног до головы. Сощурившись, он поглядел мне прямо в глаза своим одним, подёрнутым желтизной. — Барто. — Старик протянул руку.

— Диана, — сухо отозвалась я, несмело пожимая руку.

— Хех, — крякнул Барто, — кэп тебя что, не накормил?

— Почему вы спрашиваете?

— Младенец и тот жмёт руку сильнее, — ответил пират, закуривая трубку.

Я недовольно и резко выдохнула и вновь протянула руку. Старик улыбнулся уголком рта, протягивая свою руку тоже.

— Другое дело, — одобрил он второе рукопожатие. — Добро пожаловать к нам на борт!

В следующую секунду он, как знойный кавалер, ухватил меня за талию и повёл вдоль по палубе, на ходу раздавая приказы и оплеуху. Из его болтовни (а говорил он постоянно, и вставить что-то от себя было трудно) я узнала, что его настоящее имя Диего Серхио Карденас Ортега, но вот уже как сорок лет все зовут его Барто. На этом судне он служил старпомом и своей должностью был до невозможности доволен. Выяснилось и его несколько трепетное отношение к Джеймсу.

— Кэп вытащил меня из тюрьмы в Алжире. Меня чуть не вздёрнули. — Барто причмокнул пару раз. — Так что он мне теперь как сын. Мой-то, олух, в королевскую службу подался. — Старпом почесал затылок. — А вас каким ветром занесло?

Я вздохнула.

— Меня ваш капитан тоже спас.

— А что такая барышня делала на Тортуге? Вы ж из благородных? — Старпом сощурился.

Я засмеялась.

— Нет, я не из благородных.

— Откуда ж вы такая? — не унимался моряк.

— Это допрос, мистер Барто? — спросила я недовольно.

Старый пират крякнул, буркнул себе что-то под нос и ответил: «Просто светская беседа». Не без труда отделавшись от него, я уселась на бухту каната около фальшборта и подняла глаза к небу, запрокидывая голову. За несколько дней произошло столько всего, о чём стоило бы подумать. Мысли разбегались, но между тем я отчётливо понимала, что мне снедает душу желание как можно быстрее вновь встретиться с Джеком. Но вряд ли «Призрачный Странник» и «Жемчужина» шли одним курсом. Подумав об этом, я поняла, что совершенно не знаю, куда мы идём. Кругом было безграничное море, сплетающееся где-то вдалеке с пасмурным небом. Я закрыла глаза и постаралась отключиться от всего. Но куда уж там!

— Я обидел тебя? — прозвучал негромкий вопрос. Я открыла глаза. Джеймс стоял, опершись на планшир, и виновато смотрел на меня.

— С чего ты взял? — пробормотала я, разминая затёкшую шею.

— Ты выбежала в слезах, — заметил он.

Я вздохнула и, помолчав, сказала:

— Спасибо, что не пошёл за мной. В том нет твоей вины, — тихо добавила я и замолчала. Тишина висела несколько минут, пока наконец я не решилась вновь спросить с задорной улыбкой: — Куда держим путь, кэп?

— В Алжир, — ответил Уитлокк.

— Правда? — Я поднялась и подошла к нему, отводя взгляд на море. Такое путешествие меня не устраивало чуть более чем полностью. Я терпеливо ждала пояснений, но Уитлокк молчал. — Зачем? — спросила я, не выдержав.

— Там судно стоит, — отрешённо отозвался Джеймс, о чём-то глубоко задумавшись. Больше я приставать не стала. В этом человеке что-то изменилось, настолько, что я не знала, как себя вести.

Проведя ещё полчаса в полном молчании, я сделала вывод, что это приключение не будет подобным моей первой истории. Ни Джек, ни Джеймс, никто из тех, кого я знала, уже не был прежним. Но, если всмотреться в суть, я ведь тоже изменилась. Быть может, это непреложный закон времени. И всё же, как бы там ни было, что бы ни произошло, я не собиралась опускать руки, по крайней мере сейчас, в самом начале.

Вернувшись в каюту, что успела приобрести новые предметы мебели и капельку уюта вместе с ними, я легла на кровать, уставившись в потолок. В голову полезли воспоминания прошлого. Я пережила достаточно, чтобы сейчас с грустью вспоминать те времена. В прошлый раз во мне содержалось куда больше безрассудства, непокорной уверенности в завтрашнем дне, в окружающих и в самой себе. Казалось, так просто — пуститься в путь, ввязавшись в авантюру, побывать за решёткой и, плюнув на всё, броситься на спасение пирата. С чего-то вдруг я засомневалась в правильности решения отправиться в плавание вместе с «Призрачным Странником». В Джеймсе я не сомневалась, не такой он человек, чтобы устроить неприятный сюрприз. Во всяком случае, не был таким. Но между тем Алжир — слишком далёкое во всех отношениях место для того, кто хочет вернуться на борт «Жемчужины».

Я задумалась: обмен, что я видела, между Джеком и оружейником на Тортуге, был чересчур… необычен, даже для капитана Воробья. Менять пистолеты на человеческую голову? Да, возможно. Только в том случае, когда это какое-то особое оружие. И если это так, то во что опять ввязался Джекки? Не в новые ли поиски источника вечной жизни? Если допустить тот факт, что я не ошиблась в состоянии Джека и он был неуместно трезв для Тортуги, это могло значить, что пират куда-то отчаянно спешил. Спешил настолько, что даже пропустил несколько кутёжных вечеров в пиратской бухте. «Ну вот, — с досадой подумала я, — у Джека на носу новая авантюра, а я иду в Алжир на умопомрачительном судне со слишком непохожими на пиратов пиратами!» В довершение всего я решила расстроиться и из-за того, что в капитанской каюте вместо рома подавали изысканные вина. «М-да, путешествие обещает быть скучным».

====== Глава IV. Песо ======

К своему удивлению и к удивлению как минимум половины команды — я ошиблась. Сначала выяснилось, что по пути в Алжир судно сделает большой крюк и навестит крохотный островок на северной оконечности Кубы, неподалеку от Гаваны. Я была очень заинтригована подобным изменением, и Джеймс объяснил это так:

— На острове Песо живет один старый… эм… джентльмен. В общем-то, только он один там и живет. На затворника не походит. Он из местных аборигенов, но как раб объехал чуть ли не весь свет. Набрался всяких знаний и сидит себе на острове, всякие штуки мастерит. Но, Диана, поверь, он гений! Подобных умельцев я ещё не видывал. Перед каким-то большим предприятием я захожу к нему, иногда покупаю что-то полезное.

— Полезное насколько? — улыбнулась я.

— К примеру, этот пистолет . — Джеймс задернул рукав. На правой руке, на запястье, крепился просто до ужаса маленький пистолет. Не знаю, можно ли было из него стрелять, но по части незаметности вещица была великолепна.

— А он случайно не делает компасы, указывающие на то, что тебе нужно? — с иронией спросила я.

— Нет, к моему сожалению, — ответил Уитлокк. — Хоть я просил его об этом. Похоже, компас Джека и вправду уникален, — развел руками капитан.

После этого высказывания я вновь заперлась в голове наедине с мыслями. Путь до острова Песо занял чуть больше полутора дней. Но надо отдать должное судну — путешествие было чудесно. Ветер нам благоприятствовал, корабль гордо разрезал лазурные воды Карибского бассейна, перешагивая через волны. Я как раз вышла на палубу, когда судно набрало скорость, шло около десяти узлов. В те мгновения мне казалось, что я сойду с ума от счастья. Я и подумать не могла, что первый выход в море окажется таким трогательным. Именно тогда я поняла на все сто процентов слова Джека о том, что море дает почувствовать себя свободным, и, почувствовав однажды эту свободу, ты будешь потом вечно грезить о ней, пока вновь не окажешься посреди океана. Да, теперь я понимала. Понимала, каково это стоять на носу корабля, забравшись на бушприт, чувствуя, будто обгоняешь сам ветер. А внизу разбиваются вдребезги и исходят белоснежной пеной волны, сокрушенные форштевнем. Я едва сдержалась, чтобы не закричать во всё горло. Этот обезумевший от непреодолимой радости крик застрял в горле. Будь я на «Жемчужине» — непременно бы так сделала, но на «Призрачном Страннике» сама обстановка обязывала вести себя иначе. Некрасиво будет сказано, но на этом судне даже гальюна на носу не было; чистый балкончик, видимо, никогда не бывший в употреблении в качестве уборной, сразу же завоевал мое расположение, став личным оазисом для разговоров с собой.