Комментарий к Глава

XIII

. Бегство Аллилуйя! Я наконец практически выпуталась из липких ручонок сессии, а потому могу предаться плаваниям по водам Карибов и проводить как можно больше времени с нашими славными пиратами!

====== Глава XIV. Вопросы ======

Привычный шум крови в голове вдруг сменился тишиной. Именно по ней я поняла, что окончательно пришла в себя. Веки были столь тяжелы, что не удалось поднять их с первого раза. Слух напрягся. Скрипело дерево, что-то наверху негромко постукивало. Пахло ромом и пылью. Я прислушалась к себе — болела каждая клеточка, за исключением, пожалуй, ушей. Что ж, значит, хоть концы не отдала. Да и, похоже, опция «Бессмертие» в этот раз не подключена. Надеюсь, возможности проверить это у меня не будет. Организм не переставал удивлять пределами выносливости, и каждый раз, когда казалось, все ресурсы на исходе, утром во мне вновь оживал человек.

Пролежав ещё несколько минут, я наконец разлепила глаза. Щуриться не пришлось — сквозь маленькое мутное окошко рассеивался свет с серого неба. Оглядевшись, я обрадовано присвистнула, опознав каюту на борту «Черной Жемчужины». Стиснув зубы, я села, и лицо мгновенно исказилось гримасой боли. Рука, потянувшаяся к невообразимо тяжёлой голове, коснулась повязки, что охватывала лоб. Немного привыкнув к новой, хотя, вернее сказать, потрёпанной себе, я сделала глубокий вдох, становясь на истерзанные в кровь ноги. Тело ответило звонким похрустыванием косточек на непривычную легкость — без пыточных туфель и слоёного пирога-платья. Стараясь не думать, кто снимал его с меня, я бегло оглядела скромное нижнее платье и поплелась на дек. Ступать было больно, к тому же каждый шаг отзывался в голове слоновьим прыжком. Уже у трапа с верхней палубы слышались возбуждённые мужские голоса, увлечённые жарким спором.

— Твои выходки могли всем стоить жизней! — наступал капитан Уитлокк.

Джек Воробей снисходительно фыркнул.

— То-то все твои зазубренные планы всегда срабатывают.

Феникс пронзил оппонента гневным разгорячённым взглядом.

— Напомни-ка, чьими стараниями на нас ополчились солдаты? — язвительно спросил он.

— Ха! — парировал Воробей. — А устроить в городе беспорядки, чтобы вытащить барышню из тюрьмы? Отличный план! — Джеймс не успел ответить. — Ох, погоди, это бы не понадобилось, если бы кто-то не решил прятать жизненно необходимую карту у бабы под юбкой.

Эта реплика заставила Уитлокка замереть на несколько секунд, чтобы примириться с яростью и явным желанием придушить Воробья одной левой. Капитаны бушевали на полуюте, а на шкафуте, привалившись к борту, за этим хладнокровно наблюдал мистер Гиббс. Немногочисленные члены команды были увлечены не меньше спорщиков, поэтому моего появления никто не заметил.

— И долго они так? — спросила я у Гиббса. В горле пересохло, и голос походил трение наждачной бумаги о грубую деревяшку.

— Уже успело надоесть, — отозвался старпом. А потом, словно опомнившись, шокировано глянул на меня.

Покачав головой, мол, не спрашивайте, я медленно двинулась к разъярённым пиратам, попутно оглядываясь по сторонам. «Черная Жемчужина», убрав паруса, легла в дрейф. Небо затянули хмурые облака сплошной серой стеной. Где-то далеко на горизонте маленькой точкой маячил оставленный нами кусочек земли.

Тем временем спор всё продолжался, с каждым словом набирая обороты. Внутри же меня не было ни одной струны, которую бы трогала эта картина. Голова превратилась в африканский барабан во время языческого обряда, и лишние крики отзывались в душе эхом раздражения и сарказма.

— Не надоело? — сухо поинтересовалась я, поднявшись на палубу полуюта. Спор оборвался на полуслове. Две пиратские головы обернулись ко мне с недовольством, с каким смотрит король на слугу, помешавшего трапезе. Ус капитана Воробья дрогнул, когда шоколадно-янтарные глаза бегло оглядели меня. А на лице Джеймса былая раздражённость сменилась излишней серьёзностью. — Когда последует драка? — Я саркастично приподняла брови, разбавляя вопросом молчание.

— Уже неинтересно, — бросил Джек, закатив глаза.

— О, а я бы с радостью. — Я недовольно воззрилась на спорщиков, скрещивая руки на груди.

— Есть повод? — Кэп прищурил глаза. Его лицо едва заметно посветлело от улыбки.

— О, — протянула я, — множество. — Воробей приподнял брови, а Уитлокк поднял внимательный взгляд. — Значит так, с этой минуты вы оба запоминаете раз и навсегда: я — человек, не марионетка! Хватит обращаться со мной, как с куклой!

— Даже во благо? — уточнил Джек.

— Во благо? — Я всплеснула руками. — Да ты просто использовал меня! Привёл к Инь Яню и заставил проговориться!

— Случайные слова всегда убедительнее, — парировал кэп, пожав плечами.

— Протащил по непроходимым джунглям!

— Чтоб добавить решительности и капельку яда.

— Нацепил вонючую рясу!

— Монашкой тебе идёт.

— Толкнул под лошадь!

— Это был не я.

— Отдал в руки этих истязательниц, что едва кожу с меня не содрали в своей бане!

— Так вот, где вы пропадали?

— Вытолкнул из окна!

— Так быстрее.

— Скинул со стены!

— Ты же не ушиблась.

— Да ты… Да ты!.. Ты выстрелил в меня из пушки!

— Дорогуша, не драматизируй, это же был просто порох.

Я хотела ещё возмутиться, но обвинения внезапно кончились. Грудь часто и гневно вздымалась, воздух шумно покидал лёгкие, глаза сверкали недобрым огнём. Но выразить в словах — не получалось. Джек Воробей в тот момент был само спокойствие: хоть шаолиньских монахов приглашай смотреть на образец. Он небрежно барабанил пальцами по широкому ремню, безмятежно и со снисходительной улыбкой глядя на меня из-под прищуренных глаз. Я проглотила ком обиды, подходя к кэпу совсем близко:

— Так значит, карта — важнее всего? — Я глядела прямо в пиратские глаза, стараясь за каждым блеском радужки, за каждым дрожанием зрачка разглядеть истинные мысли капитана.

— Какая разница, — не отводя глаз, заговорил Джекки, — нет важности в том, чего у нас нет.

И только тут до меня дошло, из-за чего возник этот театр боевых действий. Истина открылась из-за замеченного краем глаза понурого вида Джеймса Уитлокка: ей-богу, копия картины «Опять двойка». С каменным лицом, все так же пронзая кэпа взглядом, я запустила ладонь в лиф платья, ловя пальцами тёплый кусок пергамента. Карие глаза тут же загорелись, и, думаю, Джеку стоило немалых усилий не отвести взгляд и не проследить за моей рукой. Изящно достав карту, я прилепила её к пиратской груди чувствительным ударом, ощущая под пальцами учащённое биение сердца. Некоторое время мы просто глядели друг другу в глаза, пока наконец Джекки, наклонившись ко мне, не пропел бархатным голосом:

— Сколько же в тебе секретов? — Тёплое дыхание коснулась уха, и я едва успела поймать счастливую улыбку, чтобы она не сдала меня с потрохами. Кэп положил руку поверх моей ладони. Карта медленно выскользнула сквозь пальцы. Отстранившись, я уже громче спросила:

— Не так уж все плохо, да? К счастью, общим мнением решено не питать к… бабам особого доверия, так что, Джеймс, — я искренне улыбнулась, — ты спас наш маленький отряд. — Феникс, мрачнее тучи, на мои слова лишь слегка качнул головой.

Карие обольстительные очи сверкали довольством, а сквозь шикарные капитанские усы проглядывала лукавая улыбка. Торжественно затаив дыхание, Джек медленно развернул хрупкий и невероятно драгоценный клочок бумаги. Дружно мы склонились над пергаментом в молчаливом удивлении.

— И это всё? — наконец возмутился кэп, вертя карту во всех возможных плоскостях. — Ты ничего не перепутала?

— Пфф! — кратко ответствовала я, закатив глаза.

— Чтоб мне дьяволу в карты проиграться, здесь явно чего-то не хватает! — Джек приблизил карту к глазам, затем отставил на вытянутую руку. — Например, координат, ориентиров, параллелей или хотя бы какого-никакого названия, на худой конец!

Джеймс устало вздохнул.

— Что же, нас провели? Мы отхватили кусок карты, но явно не тот.