— О чём вы го… — Вместо ответа старик медленно опустил весёлый взгляд к моей груди. Я наклонила голову и в который раз пожелала провалиться на месте, подтягивая выше платье, опасно сползшее вниз. Старпом заулыбался и одобрительно кивнул. — Спасибо, — одними губами ответила я. Что ж, теперь ясно, чего Бойль так пялился. Благо, хоть ни Джеймс, ни Джек не видели моего роскошного декольте.
Потянулись минуты ожидания — капитан Воробей, получив дозволение Феникса, поднялся на мостик, где с напускным интересом увлекся рассмотрением искусной резьбы гакаборта. Я же уселась на ступенях, усталым взором оглядывая гавань. С моря город не казался таким большим, а вот стены форта, напротив, сразу же заявляли о мощи, которую противнику будет трудно сломить. В порту кишмя кишело торговцами и их подручными. Толпы носильщиков кочевали меж судов. Здесь же шла и погрузка, и разгрузка, и торговля. Подальше от рыбацких шхун важно вышагивал взвод солдат, с явной жадностью поглядывая на прогуливающихся портовых девиц. У пристани на волнах, поблёскивая новой краской, покачивался военный бриг, на флагштоке которого развевался тёмно-синий флаг Британской Империи. Но даже несмотря на это и в городе, и тем более здесь, в порту, хватало разбойников, воров, да, и что уж говорить, и пиратов. Всё же город получал неплохой доход от их, может, не совсем благородных занятий. Именно поэтому здесь часто можно было встретить старых знакомых, с кем ты пил на Тортуге или кому остался должен. Один из бывших губернаторов, которого сменил Уитлокк-старший, нажил неплохое состояние, получая «презенты» от незаконных гостей за то, что смотрел на их деяния, мягко говоря, сквозь пальцы. Нынешний же, прибывший на Нью-Провиденс сравнительно недавно, был кардинально иного мнения. Поговаривали, что он даже выпросил у короля дополнительный гарнизон, «дабы очистить Нассау от изменников и подлецов, что заполонили остров». Пока же солдат было маловато, чтобы поддерживать желаемый порядок, поэтому-то пираты и прибыли сюда без излишних переживаний.
— Диана. — Негромкий зов Уитлокка оторвал меня от размышлений. Я повернула голову и на какое-то мгновение потеряла дар речи. Надо сказать, капитан Феникс всегда выглядел опрятно (насколько позволяла морская разбойничья жизнь). Теперь же передо мной стоял сэр Джеймс Уитлокк, прекрасный английский джентльмен и завидный жених. От идеально начищенных сапог ослепительными бликами отражались лучи солнца, под тёмно-синим, почти чёрным камзолом и вышитым серебряной нитью жилетом проглядывала белоснежная рубаха с неизменно ажурными рукавами. Голову капитана украшала чёрная треуголка с пером, а на поясе поблескивала серебром длинная шпага.
— Д-да? — выдавила я, с трудом отрывая взгляд от тёмных волос, касавшихся плеч.
— Я хотел спросить… — Пират прервался, подбирая слова. — Мне кажется, так было бы правильнее. Не хотели бы вы пойти со мной?
Я едва удержала челюсть от фееричного падения. Глаза растеряно забегали по палубе, натыкаясь то на любопытную физиономию Барто, то на хитрый взгляд Джека, склонившегося через перила с мостика. Казалось, кэп с трудом сдерживается, чтобы не хохотнуть.
— Я… Но как я… — Я встала, нервно теребя платье. Глаза тщательно отлынивали от пронырливого взгляда Воробья. — Совершенно не знаю, как себя вести, и выгляжу странно… И у меня даже нет платья! — Смущенный взгляд несмело поднялся к лицу Феникса. Тот по-доброму заулыбался, нежно беря меня за руку.
— Если позволишь, я обо всём побеспокоился. А тебе — не следует.
Вновь глянув на Барто, который очень яростно кивал головой, я приняла предложение капитана «Странника». Прежде чем покинуть корабль, Джекки подошел ко мне, одаривая многозначительным взглядом.
— Что? — неловко спросила я. Кэп лукаво заулыбался. — Всё по плану, так и вправду надежнее.
— Конечно, — пропел пират, — даже и не собирался спорить. — Я закатила глаза и направилась к трапу, где уже ждал Уитлокк. — Дивного вам вечера! — пожелал Джек Воробей напоследок, не тая в голосе улыбки. Я фыркнула и спустилась в шлюпку.
До заката оставалось ещё часа три, примерно столько же и до приёма в доме Уильяма Смолла, куда мы, собственно, и намеревались попасть. Сойдя в порт, Джеймс приказал Бойлю возвращаться на корабль, быть там до полуночи и лишь потом подплыть к пристани. Войдя в город, мы сели в повозку и покатили по пыльным жарким улочкам куда-то на запад. Миновав квартал ремесленников, возница остановился в просторном проулке, резко обрывавшемся у моря. Тут же из двухэтажного дома, отделанного бордово-малиновой штукатуркой, вышла женщина-мулатка лет сорока и с улыбкой пригласила в открытую дверь.
— У тебя два часа, Лейла, — обратился Уитлокк к хозяйке, затем обернулся к моему непонимающему взгляду: — Лейла позаботится о тебе, не беспокойся. Я вернусь к вечеру.
Вздохнув, я покорно выбралась из экипажа и поднялась по ступенькам. Кинув прощальный взгляд, Джеймс пристукнул извозчика по плечу, и вскоре повозка скрылась в желтоватом облаке пыли. Лейла, терпеливо ожидавшая моего внимания, провела в дом и плотно закрыла дверь, опуская засов. Я оказалась в жарком влажном помещении, окутанном полумраком. Пахло маслами — роза, жасмин, лаванда, — в воздухе витал аромат духов и свежих трав.
— Девочки! — неожиданно громко вскрикнула Лейла. Тут же по лестнице буквально слетели три девушки едва ли старше меня, одетые в лёгкие короткие платья. Длинный палец хозяйки указал на меня. — Клаудиа, на всё — два часа. Она должна быть идеальна. — Клаудиа кивнула, и, переглянувшись, девушки коварно захихикали.
Задать вопрос я не успела: с меня буквально сорвали платье и потащили в комнату под лестницей. Дверь открылась, и оттуда вырвались плотные клубы пара. Меня, как игрушку, окунули в огромную бадью, наполненную горячей водой. О, моё бедное бренное тело! Жёсткие щётки с таким остервенением вгрызались в кожу, словно хотели её содрать. Пятки натирали каким-то чёрным жёстким раствором, тёрли щёткой, смазывали маслом. Волосы промывали во множестве настоек: одни пахли лавандой, другие — птичьим помётом. Отпарив и отмыв как следует, меня укутали в шерстяной колючий плед и под руки потащили в следующую комнату. Там, пока Клаудиа придирчиво оглядывала «короткие, никуда негодные лохмы» (А между прочим волосы у меня ниже лопаток!), две другие подружки суетливо носились меж шкафов, упиравшихся в потолок, комплектуя будущий наряд. Многозначительно хмыкнув, Клаудиа позвонила в колокольчик, и вскоре в комнату залетела юркая полноватая Мария. «Видишь?» — брезгливо искривила губы Клаудиа, указав на мои руки. Мария понятливо кивнула и принялась за маникюр. Ни зеркала, ни какой-либо другой отражающей поверхности в поле моего зрения не было, на мои расспросы мне либо резко затыкали рот, либо просто не отвечали. Достаточно быстро я смирилась и отдалась на волю этих мастериц. Окончив с причёской, Клаудиа одобрила подобранный наряд и разрешила одеть меня. Тут уж, наученная горьким, но, к счастью, чужим опытом, я решила схитрить. Когда на талию опустился корсет, и мне приказали выдохнуть, я, наоборот, сделала незаметный, но с достаточным запасом вдох. Пока одна из девушек затягивала ленты за спиной, другая подошла и пытливо заглянула в глаза. «Не мухлевать!» — хихикнула она, ударяя меня по животу, так что все запасы воздуха исчезли с резким выдохом. Корсет впился в ребра мёртвой хваткой.
— Ещё сильнее, — прокомментировала Клаудиа, оглядев талию.
— Не-а, — решительно подала я голос, — затянете ещё, и я выпрыгну вот в это окно, ломая закрытые ставни.
Девушка фыркнула, но настаивать не стала. Довольно быстро на меня надели перламутровое платье и жемчужные украшения. Туфли оказались невероятно неудобными, но ради того, чтобы быстрее сбежать отсюда, я выдавила одобрительную улыбку. Именно в тот момент, когда каблучки застучали по лестнице, с улицы донёсся цокот копыт. На первом этаже раскрыли все окна — теперь дышалось свободно, а комнату заливал тёплый свет катящегося к горизонту светила. За мгновение до того, как открылась входная дверь, Лейла мастерским движением надела мне на руки атласные перчатки и после широко заулыбалась. Заскрипели петли, я обернулась и встретилась с застывшим на месте Уитлокком. Его рука всё ещё покоилась на дверном кольце, а глаза, удивлённо сверкая, смотрели на меня. Нервная улыбка дрожала на моих губах. Я не знала, куда деть руки или веер, что Клаудиа заботливо всунула в ладонь напоследок. Единственным адекватным человеком осталась Лейла. Смекнув, что к чему, она привычным движением сорвала со стены бордовый бархат и, словно куклу, повернула меня к зеркалу. На меня глядело шокированное отражение прекрасной молодой прелестницы с яркими золотисто-ореховыми глазами и легким румянцем на щеках. До меня не сразу дошло, кто она, но потом в глазах заблестели слёзы восторга. За спиной появился Уитлокк.
