Теперь же взору открылась не гавань, укутанная в шумный людской поток, не суда, с завидным проворством снующие по фарватеру, и не город, красневший волнами черепичных крыш. На «Жемчужину» холодно взирал заросший берег, с обеих сторон оканчивающийся обрывистыми утесами. Сочная, буйная зелень взбиралась всё выше и круче, не оставляя надежды найти здесь приют и человеческое жилище. Дикая, непокорная сторона Нью-Провиденса все ещё жила прошлым. Теми далекими годами, когда единственными, кто вытаптывал длинные стебли осоки, были пятнистые кабаны, а утреннюю дремоту разрушали не крики торговцев и рыбаков, а насмешливые вопли обезьян и попугаев. В этой неприступности всё же существовало что-то притягательное. Несмотря на крутой нрав природы, думалось, что под зеленым кровом из плотной листвы можно найти защиту и от врагов, и от стихии. Так, разглядывая покачивающиеся кроны деревьев, я постепенно забылась, погрузившись в фантазии. А потому разговор коснулся уха не сразу.

— А кого возьмешь? — пыхтя, спросил мистер Гиббс. Я развернулась вполоборота. Джек перебирал пальцами, любуясь, как играют камни на его перстнях в лучах утреннего солнца. На его плечах появился китель, голову прикрывала старая добрая треуголка, а из-за пояса торчала пара пистолетов. Кэп обернулся (не знаю: то ли ко мне, то ли к острову) и поскреб подбородок.

— Никого, — медленно, словно в раздумьях, ответствовал он.

— Это опасно, — заметил Гиббс.

— А идти всем скопом ещё опаснее, — отмахнулся кэп. Его глаза, периодически сощуриваясь, не спеша скользили по рельефу острова.

Гиббс чему-то недовольно кивнул.

— И долго тебя ждать? — осведомился старпом.

Джек тут же одарил его возмущенным взглядом.

— Сколько придется, — последовал обиженный ответ.

— А случится что?.. — намекнул Гиббс.

— Не случится, — быстро бросил Воробей, начиная терять терпение.

Всё это время я покорно стояла у борта, тщательно убрав с лица все признаки любопытства. «Акулы приплывают не только на запах крови, но и когда просто голодны», — всплыло в голове. Несмотря на внешнее равнодушие, в мозгу так и билась мысль: «Возьми меня с собой!». Очень надеюсь, что Джек не умеет читать мысли, но посыл мой он всё-таки уловил.

— Как насчет прогулки? — Я пожала плечами. — Надо встретиться кое с кем, — заинтересовал меня кэп.

Бросив на остров якобы сомневающийся взгляд, я, скрестив руки на груди, решительно кивнула. Надеюсь, вышло по-пиратски.

Не доверяйте пиратам! Особенно, если они приглашают вас на прогулку. Когда шлюпка заскребла по дну, Джек проявил себя настоящим «джентльменом», позволив первой плюхнуться в воду, а потом ещё и пытаться затащить лодку на берег. На капитана лег тяжкий груз обязанностей — придержать лодчонку, ходящую ходуном, забрать фляжки с водой, чтобы позже благополучно забыть их в зарослях пальмовидного кустарника. Мы двинулись по узкой полосе пляжа, словно намереваясь обогнуть остров. Но лес и море с каждым ярдом все ближе подступали друг к другу, и через четверть часа острый песчаный клин воткнулся в дельту ручья. Я бы даже сказала, скромной речушки. Джек остановился, зачерпнув воды и протерев шею. Меня уже начинала брать за горло безжалостная и неминуемая жажда. Прохладная вода приятно охладила кожу, обещая райское наслаждение, если я вдруг удачно свалюсь в неё. Напиться вволю кэп не дал. Я едва услышала командное «Вперед!», а Воробей уже исчез за листом пальмы, который открыл аттракцион «Хождение по мукам». Мы держались вдоль ручья, спускавшегося по склону горы. Чем круче становился подъем, тем уже и агрессивнее становился речной поток. Но лес стеной стоял вокруг водной дороги: словно его кто-то специально, из своих садистко-параноидальных наклонностей сажал так, чтобы пройти мог либо муравей, либо бульдозер. Но так как ни муравьиные, ни бульдозерные технологии нам были не доступны, в арсенале остались лишь старые добрые конечности и пара сабель, одна из которых просто название, не более. Лианы зверски хватались за руки, подбородок, уши, спутывали ноги тропической паутиной; свисающие и практически незаметные ветки с колючками царапали лицо, горюя, что не могут оставить нас без глаз. Джек, поначалу двигавшийся бодро и уверенно, теперь каждый шаг сдабривал кряхтением и ругательством под нос, нещадно рубя жесткую и злобную растительность. Я скромно двигалась следом. Наконец, выбившись из сил, после попытки высвободиться из плюща, я столбом рухнула наземь с глухим стуком. Кажется, это был знак привала.

— Ты меня на встречу ведешь или убивать? — хрипло спросила я, отдышавшись.

— А для этого есть причины? — парировал Джек.

Я фыркнула, закатив глаза.

— Кому вообще понадобилось забираться в эту адову чащобу?

— Удачливому разбойнику, дерзкому пирату, скрывающемуся от закона, — пожал плечами капитан «Жемчужины». Добавил бы уже и «славному малому»!

— О, — протянула я, — это многое объясняет. И как его зовут?

— Инь Янь, — бросил кэп через плечо, всматриваясь в дальнейший отрезок беспутицы.

— Я думала, пираты мастера придумывать прозвища.

— Поверь, дорогуша, ты увидишь его и всё поймешь, — коварно улыбнулся пират, доставая из ножен саблю.

Звучит многообещающе. Слегка отдышавшись, мы предприняли финальный рывок. Через четверть часа ходьбы ручей, что так уверенно вел нас, резко нырнул вправо, скрываясь в траве, а затем заблестел на дальних скалистых порогах. Перед нами волшебным мановением предстала бревенчатая стена, ярдов пять в высоту. Я задрала голову, щурясь от солнца и ухмыляясь трусости человека, решившего строить крепости посреди джунглей. Кэп тем временем ловко юркнул в кусты, откуда спустя минуту стало доноситься равномерное постукивание.

— Сюда, — позвал Джек, взмахнув ногой (!), будто отдал пинок невидимому Барбоссе.

Стоило мне присоединиться и проползти под упавшим стволом, как нос уткнулся в крохотное зарешеченное окошко. Лишь приглядевшись и призвав на помощь воображение, можно было угадать прорисовывающиеся контуры ворот и массивные черные петли. Стучать не пришлось. В окошке попыталась поместиться широкая, откормленная физиономия.

— Чего надо? — Вместе с глухим тяжелым голосом прилетел отвратный запах протухшего мяса.

— Я капитан Джек Воробей.

— А она?.. — страж кивнул в меня бровью.

— Моя прислуга, — повел плечами кэп, словно только заметил моё присутствие, но потом добавил: — Шагу без неё ступить не могу.

Стражник ответил что-то похожее на «хм» и «ого», если слепить их вместе и произнести растянуто и где-то на самых нижних ступенях своего горла. Загрохотал метал, зазвенели цепи, и ворота с недовольным скрипом отошли, впуская нас внутрь.

Глядя на стену пару минут назад и размышляя над словом «крепость», я и подумать не могла, что за бревнами укроется целое… поселение. Мы оказались в огромном овальном дворе. По четырем сторонам света высились деревянные вышки, где важно вышагивали долговязые охранники. А внизу расположился большой каменный особняк в два этажа, с балконом и террасой, кузница, пара лавчонок и ещё несколько подсобных строений. Но и это не самое удивительное. За исключением того охранника, что встретил нас, и четырех на вышках, кругом не было ни души. В молчании мы достигли порога особняка. С террасы к нам подошел плотный негр, настолько высокий, что даже Джек Воробей рядом с ним походил на чихуахуа, который подбежал к доберману. А про себя уж промолчу… Его звали Богго (имя белело шрамами на оголенной груди).

— Оружие. — Грубый голос отнюдь не спрашивал, а приказывал. Джек шустро освободился от всех предметов, что могли колоть, стрелять или взрывать.

— Хм, где-то это уже было, — заулыбалась я, протягивая саблю.

— Нет. Только оружие, — отрезал Богго.

С жалостью и чувством крайнего унижения я стыдливо спрятала клинок в ножны и пристроилась за спиной Джека. Богго провел на второй этаж, где две темнокожие служанки распахнули перед нами двери балкона.

Тут же навстречу поднялся человек, раскрывая объятья в приветственном жесте: