Мистер Гиббс усмехнулся.

— Это то ничего. Тут никто не мог поверить, что такое нам вообще под силу. — Я недоумённо качала головой: «Ущипните меня кто-нибудь!». — Говорю же, напрасно отчаивались.

Самый закономерный исход после такого зрелища — завалиться в таверну, чем несказанно обрадовать её хозяина. Помещение заполнил хохот, громкие голоса и развязные тосты. Трактирщик на радостях даже откопал где-то умельца с самодельной сипловатой флейтой. Кружки без устали встречались бортами: пираты твёрдо вознамерились обмыть каждую обновлённую часть корабля. Я тихонько радовалась, что стала очередь за парусами, а пушек и вовсе нет, иначе бы вечер грозил перерасти в месячный запой.

Что задумывалось как секретная операция, теперь стало всеобщей головной болью. Пираты громко обсуждали возможность нападения на испанский банк, но, так как разговор постоянно переключался на отвлечённые темы, перемежался шутками, тостами и дружеским подтруниванием, можно было не беспокоиться, что кто-то посторонний прознает про наши намерения.

— Да чего переживать-то? — икая, выплюнул боцман. — Вон, корабль почти заново отстроили! А тут — делов-то!

— На корабль у нас месяц ушёл, — сухо заметила я.

— И чего?

— А того, — я со стуком опустила кружку, — что мы не грабители банков. Тем более испанских банков!

— Не понял, — вклинился Джимми, — а кэп что, разве не этим делом занят?

Гиббс послал мне хмельной, но всё равно достаточно красноречивый взгляд. Я растянула искусственную улыбку. Маленький спор унёсся в дебри рассуждений о преимуществах банковских систем разных стран для лёгких ограблений. Глаза застыли на содержимом кружки: когда я попросила трактирщика разбавить мне ром, он от удивления едва не выпустил бутыль. Каждый раз, возвращаясь в таверну после очередного пиратского рейда, я ждала, что Джек Воробей встретит нас за столом, фривольно закинув на него ноги и всем видом демонстрируя, что устал от нашей неторопливости. Но всё, что мне доставалось от капитана, — быстрый исчезающий взгляд. Джек порой объявлялся у лестницы, наблюдал за собственной командой тусклым взглядом и, стоило мне только встрепенуться, обратить на него внимание, скрывался в комнатушке. С каждым разом мне всё труднее давалось натужное спокойствие и приходилось убеждать себя, что я должна поверить в Джека, в то, что он вполне способен перебороть хандру и отчаяние, а заодно высвободиться из ромовых сетей. Я чувствовала, что, если вмешаюсь, навяжусь с непрошенной помощью, то обесценю этот пусть странный, но важный момент борьбы.

Этим вечером я куда чаще поднимала глаза. Как и всегда капитан Воробей объявился наверху неслышно. В молчании созерцал всеобщее веселье и, когда я взглянула на него, он долго смотрел в ответ. На его лице читалась печаль важной потери, и от этого стало действительно страшно. Я поднялась, аккуратно выскользнула из-за стола и через секунду направилась к лестнице, но кэпа уже и след простыл. В пропахшей насквозь ромом комнате его тоже не оказалось. Поддаваясь зову сердца, я зашагала к двери в дальнем углу узкого коридора. «Ну и дела! Тут и балкон есть!» — мысленно воскликнула я, сначала вдохнув, а затем увидев карибскую ночь. Джек стоял спиной, положив ладони на хлипкие перила и изредка постукивая носком сапога. Меня захлестнул порыв страстного желания накинуться на него с объятьями до хруста костей: потому что соскучилась. Пришлось шумно вздохнуть. Я подошла и стала рядом.

Молчали несколько минут. Я снова вздохнула и просто сказала:

— Мы собираемся грабить банк.

Джекки слегка дёрнул головой. Я скосила глаза в его сторону. Косички на бороде подрагивали, кэп пережёвывал невидимую соломинку, похоже, чтобы удержаться от вопроса и пребывать в состоянии сурового пирата. И всё же не вытерпел.

— Как это? — Взгляд его был по-прежнему приклеен к звёздам на горизонте.

— Пока не знаем, — пожала я плечами, а, помолчав, добавила: — Думала, ты поможешь.

Воробей издал оскорблённое «Кха!».

— И на чью же роль я сгожусь? — язвительно поинтересовался он будто бы у ночного неба.

Я обрисовала взглядом созвездие: может даже, не существующее.

— Ты — наш капитан. — Кэп слегка отвернулся, вскидывая подбородок, отчего звякнули между собой бусины на косичках. — Всегда им был и будешь.

— Охотно верю, — буркнул Джек.

— Даже несмотря на то, что думаешь, будто я позарилась на твой корабль и команду.

— У тебя имеются все шансы, — как можно более бесстрастно проговорил кэп.

— Приятно слышать, — улыбнулась я, поглаживая пальцами треуголку за спиной. — Я всё понимаю, Джек. И объяснения мне не нужны. — Я проследила, как ветер шустро бежит по пышным кронам деревьев. — Недели назад я не могла спать. Если это сон, а не очередное полуобморочное забытьё, всё снова было перед глазами. Битва. Кровь. Смерти. Нескончаемые. Я думала, что проще утопиться, чем избавиться от них… — Я прикусила губу, на секунду закрывая глаза. — Жизнь — череда бесконечных сражений, и я вступила в очередное скорее вынуждено, чем по своей воле. И теперь поняла: не время лечит, а люди. Те самые, что ждут тебя там, внизу, хоть даже и под дулом пистолета не сознаются в этом. Достаточно времени прошло или нет, я не знаю, но знаешь… Джек, я видела, как тебе удаётся вдохновлять людей, это не каждому под силу. Так что позволь и людям вдохновлять тебя. — Кэп почти обернулся ко мне. — Одно я знаю точно: «Чёрная Жемчужина» и её команда ничто без их капитана. — Я протянула треуголку. Пират тут же взглянул — на меня. — Без тебя, Джек Воробей. Смекаешь?

Он смотрел на шляпу в моей руке, не отводя глаз, не моргая. Мне было достаточно того мимолётного взгляда: просветлевшего, слегка недоумённого, как в тот раз на палубе «Жемчужины» перед ожидаемой гибелью. Подобная откровенность, честность, а главное, вера пугала и в то же время восхищала Джека, я поняла это по его глазам, что стали мне самой желанной наградой. В сердце разливалась теплота — почти позабытое чувство. Капитан Воробей двумя руками взял треуголку, глянул на меня, точно спрашивая разрешения, и церемонным движением водрузил на голову. От широкой улыбки на губах свело скулы, но я не могла её сдержать. Однако Джек по-прежнему пребывал в мрачном состоянии духа.

— Думаешь, — засомневался он, поднимая на меня взгляд, — они захотят видеть меня капитаном, после всего…

— Почему нет? — усмехнувшись, перебила я. — Ты же доверил своей команде собственный корабль, пока сам решил немного отдохнуть и собраться с силами и… мыслями для новой, куда более сложной авантюры. — Я нахмурилась и часто заморгала. — Разве не так всё было? — И тогда под усами сверкнула коварная и вместе с тем одобрительная улыбка. — Ну, — как бы уклончиво протянула я, — уж что смогли, кэп. — Он прищурился. Я тяжело вздохнула. — Лучше сам посмотри.

Стало ясно: Джек Воробей как минимум неделю назад покончил с регулярными чарками рома, потому как я едва поспевала за ним, когда мы чуть ли не вприпрыжку неслись прочь из деревни к ненаглядной «Жемчужине». Мой безрадостный взгляд и извиняющийся тон прибавляли скорости лучше всякого нитро. Джек что-то высказывал недовольное под нос, а я с трудом удерживалась от злодейского смеха. В ночи с берега можно было разглядеть разве что огни на корме: но поскольку все ответственные засели в таверне, не было и их. Яркая луна лишь краем показывалась из-за облака, поддерживая интригу до последней секунды. Зажглись фонари, и следующие десять минут капитан Джек Воробей, барон Карибского моря, носился по кораблю с восторгом ребёнка, которому подарили магазин игрушек. Он подбегал к штурвалу, пальцами изучая заделанные трещины. Дёргал гигантские ванты, проверяя на прочность. Перевесился через борт, чтобы убедиться, что у нас снова два носовых якоря. Потом умчался в каюту, откуда несколько минут доносилось ликующее «Хе-хей!». Я наблюдала за происходящим с нескрываемой умильной улыбкой, засмеялась и поморщилась, когда в спешке Воробей загремел по трапу в трюм. Завершился восхищённый забег у перил трапа на полуют: двумя пальцами кэп проверял, не отвалится ли навершие столбика. Я вновь засмеялась и неспешно направилась в каюту.