Феникс, бросив на меня беглый взгляд, опустил шпагу.

— Убирайся.

Джек Воробей подавился громкой усмешкой.

— Забавно, — кэп схватился за раненое левое плечо, — с каких пор тебе кто-то дал право командовать? — В его темных — то ли из-за неверно падающего света, то ли из-за эмоций — глазах всё ещё сверкали гневные молнии.

Феникс сплюнул кровь и пошёл прочь, не сказав больше ни слова. Кэп презрительно дёрнул губой: остальные отступать не собирались.

— Джек, — растянул Барбосса, шагнув вперёд, — вряд ли кто-нибудь здесь поручится за твою безопасность.

Воробей улыбнулся с грустным пониманием на лице.

— А, — многозначительно кивнул он, — ясно, вместо благодарности избавляешься от конкурентов? Грязно работаешь, Гектор.

Шкипер фыркнул и направился следом за Уитлокком.

— Ну и пожалуйста! — Воробей театрально поклонился. — Стану я задерживаться среди таких мелочных неженок! — Сабля пирата со стуком нырнула обратно в ножны. — Только почаще напоминайте себе, господа, где бы вы были без старины Джека!

Моряки проводили изгнанника равнодушными взглядами и, мрачно переговариваясь, вернулись к костру, заговорили о прощании с павшими собратьями и похоронах мистера Бэтча. Скривив губы, я несколько минут наблюдала за печальными физиономиями пиратов, одновременно понимала их поступки и поражалась неуместной эмоциональности. Уитлокк обсуждал что-то с Барто, Барбосса наставлял своих людей — и все старались вести себя так, словно ничего не произошло. Я подняла с земли кусок верёвки с вплетённым перстнем — одну из множества подвесок Джека — и нырнула в джунгли. Выследить кэпа не составило труда: после себя он оставлял яростно искромсанные листья неповинных растений и редкие капли крови.

— Если явилась с порцией нравоучений, то надо было принести ром, — бросил Воробей через плечо. Он задумчиво стоял меж трёх пальм и буравил взглядом компас.

— Его не осталось, — спокойно отозвалась я. Джек что-то усмотрел на шкале и заспешил дальше в лес. Я следовала по пятам в течение нескольких минут, пока кэпу не надоело игнорировать моё присутствие. Он довольно резко обернулся и развёл руками. — Ты ранен, — взглядом указала я на плечо. Пират только отмахнулся. — Им просто нужно было выпустить пар, ты же понимаешь. — Карие глаза сошлись в недовольные щёлочки. — Если ты не заметил, все на взводе.

Джек приблизился. Моё лицо до последней морщинки изучил придирчивый взгляд.

— Так и не пойму, кого ты защищаешь.

— Никого, — пожала я плечами. — Пытаюсь сделать так, чтобы вы не поубивали друг друга раньше времени.

Недоверчиво сверкнули скрытные глаза.

— И что ты забыла здесь? Добровольное изгнание? — издевательски блеснул улыбкой кэп.

Я протянула часть подвески и добавила:

— Знаешь, когда в пещере на нас обрушился тот ад, я тоже была готова вытрясти из тебя душу. В этом был бы смысл, если бы ты наблюдал за всем со стороны или спокойно дожидался окончания экзекуции в лагере за бутылкой рома. Но ты был там, и у всех имелись одинаковые шансы умереть. — Я повела глазами. — До них это тоже дойдёт. Рано или поздно. — Лицо капитана просветлело. Он изящно взял подвеску из моей руки. — Теперь можно осмотреть твою рану?

Острая шпага Феникса оставила на плече кэпа глубокий порез, длиной почти с мою ладонь. Я болезненно морщилась при каждом прикосновении, а Джек Воробей стоически сносил жжение и всем своим видом показывал, что это вовсе не его плечо. Когда же дошло дело до перевязки, пират ойкнул и шарахнулся в сторону. «Аккуратнее, дорогая», — предупредил он в ответ на мой скептический взгляд. Я закатила глаза и с двойным усердием погрузилась в обязанности медсестры, как вдруг почувствовала нежное прикосновение осторожных пальцев в районе талии. Не придав этому значения, я наклонилась ближе, чтобы прижать ткань со спины. Пронырливые пальцы сместились чуть выше, легко тронули пояс на жилете — почти незаметно — и нырнули под ткань.

Рука молниеносно выхватила кортик из сапога. Лезвие коснулось горла Воробья, но его пальцы так и остались на моей талии, и их прикосновение, точно издёвка, стало ощутимее. Джек с лукавым восторгом вглядывался в мои глаза и медленно растягивал губы то ли в истинно пиратской, то ли в дьявольской улыбке — опасно обворожительной. Кэп подался вперёд, заставляя отодвигать руку с кинжалом.

— Что я точно заметил, — с придыханием прошептал Джек почти у моих губ, — так это то, как ловко твои пальчики умыкнули камешек.

— А тебе, видно, ловкости не достаёт? — Красноречивый взгляд скользнул вниз. Пират медленно убрал руку, и в унисон так же плавно я опустила кортик, затем вытащила из сапога камень в самодельном мешочке. — Ты, правда, думал украсть его? — хмыкнула я.

— Украсть украденное не считается воровством, — парировал капитан.

— Я его не крала.

— Ну да, — усмехнулся Джек, — взяла. На время.

— Именно, — кивнула я, закрепляя конец повязки, — чтобы глупостей не натворили. Никто из вас, — улыбнулась я, легко похлопав кэпа по раненому плечу. Тот шикнул, заскрипели зубы. — К тому же, насколько я вижу, никто до сих пор не заявил права на находку.

Джек издал снисходительный смешок.

— Надеюсь, подобное объяснение сочтут достаточно убедительным, когда старина Гектор решит потыкать тебя саблей. — Я непонимающе изогнула бровь. — Ты нас подставила, — вкрадчиво пояснил пират.

— Пфф, не драматизируй, — махнула я рукой. — Это всё не имеет никакого значения, поскольку с острова не выбраться. — Воробей неопределённо промолчал, только слегка качнул головой.

Закончив с перевязкой и игрой на нервах, мы продолжили путь, не имея пункта назначения. Просто шли, молча копаясь в мыслях, разглядывая однотипный лес и изредка ища взглядом шумливых обитателей джунглей.

— Так почему его нельзя трогать? — наконец за между прочим спросила я.

— Не знаю. — Джек Воробей махнул саблей, расчищая путь. — Просто нельзя.

— Просто? — переспросила я у пиратской спины.

Кэп не обратил на меня никакого внимания, самозабвенно карабкаясь на густо поросший мягкой травой крутой холм. Устало вздохнув, я полезла следом, что оказалось не так-то просто, а Джек даже и не думал вспоминать о своих чрезвычайно редких джентльменских замашках. Он что-то увлечённо рассматривал в подзорную трубу, что бессовестно стащил из каюты «Санта-Анны». Сапоги скользили по гладким стеблям, при каждом движении порез на ладони навязчиво тянул долгой болью. Наконец у самой вершины, сделав решительный рывок, я запнулась о пучок травы и ткнулась носом в спину Воробью — и только после этого он вспомнил о моем присутствии.

— Не выбраться, говоришь? — обернулась ко мне довольная физиономия плутоватого кота. В ромовых глазах плясали бесенята, высекая искры из-под подошв; торжествующе поблёскивали золотые зубы. Вместо объяснения Джек драматично долгим движением передал мне трубу и указал пальцем на просвет между деревьями.

Я покорно навела линзы, тут же выплюнула едва слышное: «Что?!», резко убрала трубу, моргнула и посмотрела вновь. На значительном удалении от берега волны почтительно покачивали корабль.

— Н-надо сказать остальным. — Мне понадобилась минута, чтобы приструнить взрывающиеся потоки радости и не наброситься на Джека с объятиями, испустив счастливый вопль.

— Они и так уже знают, поверь мне.

Я поверила. Далёкое побережье оказалось в приятной близости: две мили густых душных зарослей мы преодолели, как променад тенистой аллеи. Я перестала хромать, а Воробей — вымещать оставшееся зло на листьях фикуса. У кромки леса пират затормозил у ровной, как стрела, пальмы; внимательный взгляд застыл на силуэте парусника. Я засела в куст справа.

— Похоже, только наличие дамы в беде заставит его объявиться, — хохотнул Джек.

Теперь, когда до судна было не больше полумили, все и без того неубедительные сомнения рассеивались со скоростью пены, сметаемой с морских гребней во время шторма. Распахнутая клыкастая пасть над форштевнем сплёвывала волны. Корабль казался безжизненным, будто его выбросила к затерянным островам сжалившаяся стихия. Я беззастенчиво отобрала у кэпа подзорную трубу.