Часа через полтора я наконец выбралась из джунглей, достаточно быстро взобравшись на холм по песчаной тропе. Белоснежный особняк с широким балконом, который украшали резные перила и поддерживали шесть колон, гордо возвышался над округой. Территорию огораживала высокая зубчатая ограда из кованых прутьев, а за ней скрывался английский сад с идеально подстриженными кустами и серебрящимися галькой дорожками. При взгляде на поместье я ещё несколько раз опрокинула на себя пузырек с чайной розой. Ворота мне распахнул черный мальчишка и попытался галантно указать на дверь. У него почти получилось. Мелкие камушки шуршали под подошвой, пока я направлялась к парадному входу. И с каждым шагом все толковые мысли и фразы, что я твердила всю дорогу, улетучивались из головы. Стук в дверь и стихнуть не успел, а она уже распахнулась. Слуга, напоминающий старого индюка, кашлянул и спросил, что мне угодно. Я даже не удивилась, что он заставил ждать меня на пороге, закрыв дверь перед носом — видимо, мое платье было слишком дешево для этого дома. Спустя пару минут дверь снова распахнулась, и передо мной возник мужчина в бордовом камзоле.

— Что вам угодно, мисс? — спросил он, задирая подбородок чуть ли не выше моего лица и прикрывая глаза.

— Передайте сэру Эглтону, что я пришла по поручению капитана Воробья.

— Прошу прощения, сэр Эглтон не принимает таких посетителей. Я попрошу вас уй…

— Стой, — донесся откуда-то сверху голос с легким присвистом. — Впусти её.

Смерив меня презрительным взглядом, слуга отошел в сторону, впуская внутрь. Дверь захлопнулась, я оказалась в затененном помещении, полная уверенности, что, скорее, попала в музей, нежели в дом.

— Поднимайтесь наверх, мисс, — потребовал всё тот же свистящий голос.

Я поднялась по овальной лестнице на второй этаж и вошла в единственную дверь, из которой проникал солнечный свет. Комнатка была небольшая, отделанная деревянными панелями цвета слоновой кости. Справа над камином висело круглое зеркало в тяжелой резной раме, в котором отражался портрет сурового худощавого мужчины. Хозяин кабинета стоял у окна, так что за светом его было трудно разглядеть.

— Я от капитана Воробья, — как можно увереннее заявила я, стараясь вести себя непринужденно.

— Превосходно! — радостно воскликнул мужчина, отошел от окна и направился к столу. Он был невысок, полноват, с жирными волосами до плеч и неумело постриженными бакенбардами. — Могу я узнать ваше имя?

— Это неважно, — отрезала я, ставя на стол шкатулку, и внезапно почувствовала прилив уверенности.

— Что ж… Вы принесли то, что мне необходимо?

Я молча повернула ключик и подняла крышку.

— Превосходно! О, они прекрасны, не правда ли? — заулыбался Эглтон, разглядывая покоящиеся на синей подушке пистолеты. Единственную ценность в них для меня состояло лишь то обстоятельство, что они менялись на компас. Он в нетерпении потер ладони и протянул руку вперед, как я тут же захлопнула крышку и повернула ключ.

— Условия обмена, сэр, — напомнила я.

— Ах, да! — спохватился Эглтон. Он поставил палец на шкатулку, надавил, бросил на меня взгляд и придвинул её к себе. Затем отпер ящик стола и достал оттуда ларчик, поставив его сверху. — Компас, — проговорил он, побарабанив по крышке. Я требовательно протянула руку вперед. — Видите ли, мисс, я не могу вам его отдать. Дело в том, что до меня дошли некие слухи о некоторых его полезных свойствах. Поэтому я не верну его.

Внутри у меня всё вскипело от гнева. Да как он мог! Столько усилий было потрачено, чтобы я сейчас стояла и выслушивала, как нужно ему то, чем он не умеет пользоваться!

— Но ваш договор, сэр…

— Бросьте. Обмануть бесчестного человека не худшее из преступлений. Не расстраивайтесь, мисс.

— У меня нет причин для расстройства. Я лишь парламентер.

— Превосходно. Тогда передайте Воробью, что компас останется у меня. И, если он попытается выкрасть, захватить или каким-либо ещё способом получить его обратно, пусть знает, что в форте несколько сотен британских солдат, а я старинный друг их командира.

— Все ясно, сэр. Я всё передам. — Эглтон улыбнулся, обнажая зубы, и убрал ларец с компасом обратно в стол.

— Не смею вас больше задерживать. Мисс.

Я нервно вымеряла шагами каюту капитана на «Черной Жемчужине». Моя длинная пляшущая тень металась по стенам. Внутри всё ещё горел огонь негодования: я злилась на себя — за то, что так неумело провела переговоры, на Эглтона — за то, что он оказался бесчестным человеком, даже несмотря на голубую кровь, и даже на неизвестную мне корову, наложившую фирменную лепешку именно там, где я умудрилась в неё вляпаться.

Уитлокк же был, напротив, спокоен, как удав в засаде. Он сидел, положив ноги на скамью, и задумчиво глядел на фонарь у двери. Весь его вид выражал некое довольство ситуацией. Наверно, подскочи я к нему с готовым идеальным планом, он посмотрит на меня из-под бровей и удостоит одним-единственным: «Неужели?». Уитлокк словно бы знал, что так получится. Когда я ступила на палубу, разражаясь гневными тирадами, Джек сразу же попытался меня утихомирить — он подступал ко мне медленно, шаг за шагом, выставив руки вперед, и всё повторял: «Тише, тише», так успокаивают перепуганных лошадей. Ну и пусть. Джеймс выслушал внимательно, у него на лице не дрогнул ни один мускул. И в ответ я услышала только: «Попытка не пытка».

Я остановилась, снаружи донеслись шаги. В следующий момент дверь открылась, и вошел Джек. Его взгляд скользнул по мне и задержался чуть дольше на капитане Уитлокке. По искоркам в шоколадно-карей радужке я смекнула — у кэпа есть план. Другой вопрос, собирался ли он им делиться. Ни капитан Феникс, ни я не пользовались доверием капитана Воробья. И он этого не скрывал.

— Есть план? — без обиняков высказалась я.

Джек помедлил долю секунды и покачал головой. Его рука взмыла вверх, призывая к вниманию.

— Есть кое-что другое. — Ладонь с перстнями скрылась под рубашкой, и затем Джек извлек скомканный клочок бумаги и гордо продемонстрировал его, положив на ладонь.

— И? Что это? — Уитлокка вся затея интересовала с каждой минутой все меньше, поэтому вопросы пришлось задавать мне.

Когда не без трудов мне удалось-таки разгладить бумагу на столе, прояснился и будущий план.

— Да вы с ума посходили! — возмущенно вскрикнула я. В порыве гнева пришлось даже вскочить с кресла, для пущей наглядности. Опять же — меня не услышали. Я никогда не сомневалась в искренней вере Джека во все его «импровизированные планы». Но Джеймс, как он — судя по всему заядлый скептик — мог повестись на такую авантюру! — Вас схватят! Или того хуже — пристрелят!

— Мы потому и идем сейчас, чтобы этого не случилось, — улыбнулся Джек, запихивая кинжал в сапог.

Я фыркнула и опять посмотрела на чертеж. Удалой капитан Воробей смог в Кингстоне, точнее, даже за его пределами, найти человека, который смог найти другого человека, который уже в свою очередь раздобыл подробнейший план дома сэра Эглтона.

— Мне нужен пистолет, — потребовала я, обращаясь к Джеймсу. Он одарил меня снисходительным взглядом и, отведя глаза, ответил:

— Ты не пойдешь. — Не успели с моих губ сорваться праведные возмущения, а объяснение уже последовало: — Предоставь это дело нам. Не такое уж оно и сложное. — Уитлокк мягко улыбнулся. — Да и мне будет спокойней.

— Да я!..

— На моём судне. Я капитан, а потому — будь добра слушать мои указания.

Меня распирало от злости. Я больше походила на молодого рысака, рысью пронесшегося по бескрайним холмам. Рысака, пышущего энергией. Рысака, которого запирают в стойле, не дав насладиться волей. Перечить не стала, ведь Джеймс высказал отнюдь не просьбу. Это был прямой приказ. Резко выдохнув и кивнув пару раз, я пожелала удачи самыми сухими словами и поспешила уйти.

На палубе «Жемчужины» расползалась непроглядная тьма. Гиббс, как путеводный маяк, с фонарем бродил по капитанскому мостику, вглядываясь в очертания берега.