Я выглянула из-за бокала.

— Вы не поняли, что я ничего, абсолютно, совершенно, ни капельки не скажу? Что бы вы ни делали.

— Мисс Диана, — с улыбкой вздохнул Смолл, — вы в силу своей молодости и горячности склонны полагать, что все кругом так же нетерпеливы и готовы пытать и шантажировать любого, кто обладает хоть крупицей ценного знания. — В реплике слышался неприкрытый и укоризненный намёк на события в особняке в Нассау; игнорировать его без малейшего зазрения совести было даже приятно. — Терпение — одна из величайших человеческих черт. Я хочу переубедить вас, склонить на свою сторону, но — добровольно. Я докажу, и, уверен, вы поймете и примете иную точку зрения.

— Иную? Вашу. Наладить диалог, склонить, переубедить, доказать… Простите, сэр, но с какой стати вы полагаете, что я в принципе буду вас слушать и слышать?

В глазах собеседника метнулось нечто — настораживающее, даже больше пугающее, словно блеснувший огонек маяка, неверный, заманивающий на подводные скалы.

— Смерть, мисс Диана. С ней встретиться не так много желающих. Вы не представляете, что ищете и к чему приведут вас поиски.

Я уж было собиралась закатывать глаза, раз старый моряк завел опять свою шарманку, но глас любопытства и некий трезвый участок мозга красноречиво намекнули, что не всякую информацию стоит списывать со счетов.

— А вы, значит, знаете? — Смолл промолчал. — Хорошо… Как насчет бартера? Сведения в обмен на сведения: вы делитесь знаниями о камне, я — о том, как к нему добраться.

Уильям Смолл поднялся, расслабляя каменное лицо улыбкой.

— Видите, договориться не так сложно. Есть ве… — Собеседника прервал несдержанный стук в дверь. Смолл едва успел обернуться, а в каюту уже шагнул высокий сложенный офицер со вздернутым носом и режущим взглядом. — Я приказал не беспокоить. — Холодный гнев окрасил слова сэра Уильяма.

— Простите, сэр, дело… весьма срочное. К вам посетитель. — Офицер протянул маленький листочек.

Смолл стоял спиной, увидеть его реакцию было невозможно, обернулось ко мне по-прежнему обманчиво бесстрастное лицо и окрасившиеся заинтересованностью глаза.

— Я прикажу подать обед и, надеюсь, вы разделите со мной трапезу. — Я ответила сдержанной улыбкой. — Только, — он слегка замешкался, — прошу вас, смените наряд. — Его взгляд указал на объемный сверток на рундуке у стены. Не мешкая, мужчины вышли. Дверь закрылась.

Тишина. Шелестит море. Судно поскрипывает, переваливаясь на волнах. Качка едва чувствуется. Над головой не стучат привычно гулкие шаги пиратских ног.

Не теряя времени, я подлетела к одному из больших окон. Корабль стоял на якоре всего в полумиле от укутанного тропиками острова. Вряд ли я провалялась в отключке много времени, скорее, это просто оборотная сторона Тортуги. Оружия при мне, конечно же, не было, если исключать смекалку. Стоило признать, Смолл умело закинул удочки, во всяком случае не пришедший окончательно в себя разум заглотил червячка. Тем не менее, оставаться в плену планов не было. Всего-то полмили! Дверь на кормовой балкон оказалась не заперта, но вот находился он довольно-таки высоко, а прыгун с трамплина был из меня не лучший. Я невольно ахнула, разглядев ниже перила ещё одного балкончика, а над головой две чугунные пушечные тушки. Уж это явно не прогулочный ботик. Мешкать было некогда. Я подперла дверь в каюту стулом и выбежала на балкон. От сапог пришлось избавиться. Полагаться на тело было неразумно, конечности отзывались с опозданием, но я всё же перелезла через перила. Корму украшал барельеф со львами и морскими богинями, по нему так удобно было спускаться на балкон нижней палубы. Двери там были приоткрыты, принуждая вжаться в дерево, прикусить язык и почти вслепую искать опору под ногой. Раненная рука сдалась довольно быстро, порез закровил, пришлось разжать пальцы. Решив скопить сил перед заплывом века, я пристроилась к перилам и легко перелезла на балкон. Из каюты доносился негромкий заносчивый голос, кажется, принадлежащий тому высокому офицеру, затем его перебил приказующий тон Смолла, и отозвалась стуком дверь. Разговор, даже, скорее, тихий монолог неизвестного посетителя продолжался недолго.

— Неудивительно, — совсем рядом прозвучал голос Уильяма Смолла, полный сдержанного раздражения. — Но вряд ли у вас имеются доказательства.

Офицер отошел вглубь каюты, слова доносились неразборчиво. Разговор не двигался к завершению, и времени на побег предоставлялось достаточно. Я глянула на плескавшееся под форштевнем море. Сейчас или никогда. Я оперлась руками о перила и уже готова была забросить ногу, но тут голос Смолла прозвучал чуть ли не над самым ухом.

— Допустим, и что дальше? — Я отпрянула назад и вжалась в стенку. — Аванса не будет, учтите.

— Понимаю, деловой подход.

У меня внутри произошел глобальный переворот, как на аттракционе свободного падения. Язык в последнюю секунду прилип к небу и удержал от ошарашенного: «Что?!». Молясь всем известным богам, чтобы слух меня подвел, и втайне надеясь, что угадала верно, я опустилась на корточки и подползла к проему. Смолл стоял спиной, привычно сцепив руки. Его гость сидел за массивным столом, вертя в пальцах чайную ложечку и поигрывая коварной ухмылочкой.

— Капитан Уитлокк двинется на север, к острову Большой Инагуа, чтобы зафрахтовать судно… — со знанием дела и без малейшего зазрения совести продекларировал Джек Воробей.

— Зачем вам ещё один корабль? — перебил его Смолл.

— Нам придется заходить в мелкие воды, у наших кораблей слишком большая осадка.

— Далее.

— Сэр, мы же… — начал Джек. Я слишком наклонилась вперед, под коленкой предательски скрипнула доска. Отставной офицер обернулся, но моя физиономия исчезла, а тело слилось с ребристой и теплой резьбой. Двери балкона захлопнулись.

Душа металась на грани паники, мозг не успевал за эмоциями, сердце подгоняло действовать. В переговорной что-то происходило — Джек недоуменно нахмурился, двери распахнулись, ввалились двое солдат. Продолжения я дожидаться не стала. Побег отменялся. Пальцы дрожали, с трудом цепляясь за барельеф, ладони вспотели от волнения — я была похожа на полудохлую муху, ползущую по окну. Правда, в отличие от несчастного насекомого, я ужасно торопилась, а потому отчаянно пыхтела и кряхтела, карабкаясь обратно в капитанскую каюту. Я плюхнулась на верхний балкон и тут же стартанула к платью.

Предатель? Джек Воробей — предатель? Как всегда, решил усидеть на двух стульях, но что-то пошло не по плану? Инагуа? Ничего такого не слышала. Хотя я вообще ничего не слышала! Итак, Смолл вступил в игру, обзавелся теперь уже двумя козырями и вряд ли намерен сбавлять обороты. Таким, как он, это совершенно не свойственно. Офицер, чья жизнь клонится к закату, хочет обрести покой в ореоле славы и потому идет ва-банк. Но что же он требовал от Джека? И какого черта Воробей сюда приперся? Откуда узнал? Сначала тайные рандеву с сеньоритой Тич, теперь переговоры с этим престарелым англичанином. Может, это лишь обманка? Может, Джек решил выудить что-то еще из Смолла, но не нашел предлога получше? А теперь, когда кэп попался, что сэр Уильям потребует с меня? Будет шантажировать Джеком? Если так, всё пропало. С другой стороны, я не смогу ничего разгласить, раз не знаю, что именно подлежит разглашению. Британские солдаты? Смолл заручился поддержкой короны? Не удивительно, при его-то связях! И наскреб где-то плавучую крепость? Если мои представления о корабле окажутся хоть отдаленно верными, пиратам несдобровать. Да и какого дьявола им понадобилось менять свои шикарные корабли? Вот это уже, определенно, откровенная чушь! Джек за все богатства мира не откажется от «Жемчужины» — что на суше, что на море. Большой Инагуа? Звучит как замысловатое название ловушки. Логично, если…

— Мисс! Немедленно отоприте дверь! — Вновь донесся грохот, который все это время я без труда игнорировала.

— Хотите помочь с затяжкой платья? — прикрикнула я. За дверью затихли. Потеряв терпение, я спрятала оставшиеся завязки под кофту и призвала к лицу недовольный вид.