- С дозволения моего правителя, - сказал, поднимаясь, Глорин Глорд, вожак крыльев Загона Сухой Реки. - Находящиеся под моим началом всадники готовы исполнить данный им приказ. Но кроме вылета на север в... ввиду общей осложнённости последних месяцев, - произнесение речей давалось Глорину с трудом, он впервые вставал на Совете, - прошу распоряжения увеличить число дозорных, совершающих облёты границ. Особенно с Шоалоном, где замечаются...

   - Что происходит на территории Шоалона - это их дело, - не стал дослушивать Барахир. При этом он взирал прямо на Глорина. - Необходимости в увеличении числа дозорных я не нахожу. Если десять всадников увидят то же, что способен увидеть и один, значит, смысла посылать в изнурительный полёт девять из них не было никакого. Столь необдуманные действия привлекут только излишнее внимание к нашим же собственным границам.

   Глорин хотел добавить ещё что-то, но уже Хворон перебил его.

   - А с каких пор Норгорд опасается "излишнего внимания" с чьей-либо стороны? - вопросил Хранитель. - Пусть это Шоалон опасается! И то, что его купцы ведут с нами торговлю, то для них же составляет баснословную выгоду, которой они не захотят лишиться даже при угрозе войны. Мне ли говорить о том Совету? Мы за полцены продаём им железо и изделия из него, строительный камень, мифрил в конце концов. Они за нас счёт наживают себе состояния, и мы ещё должны закрывать глаза на нападки их приспешников на свои владения?

   - Хватит нести вздор! - всё же сорвался правитель. Кулаки его обрушились на каменные подлокотники, обод короны сбился на бок. - Шоалон - едва ли не единственный, кому мы продаём свои товары. Если он перестанет покупать их, для нас это явится крахом!.. И, дабы не допустить подобного, опираясь на согласие семей, владеющих кузнечными и механическими цехами, в ближайшее время я намерен подписать указ о расширении доли изделий, поставляемых нами вовне. Думаю, уважаемый Эурон Олмерх лучше меня пояснит для остальных, о чём идёт речь.

   Дородный мастер-кузнец поднялся, неспешно оправив широкий, украшенный золотыми вставками пояс. На стоящего через несколько кресел от него Хранителя он подчёркнуто не обращал внимания. Незадолго до того между ними произошла стычка, и Эурон справедливо полагал себя обиженной стороной.

   - Да, цеха производители одобрили предложения по продаже вовне части наших рабочих, а затем, если будет спрос, то и военных механизмов, - произнёс он неспешным деловым тоном. - Люди всегда проявляли к ним большой интерес. Прежде мы не торговали данным товаром. Теперь времена изменились, и нам, волей неволе, приходится это принимать.

   - Времена изменились! - гаркнул Хворон. - Я слышу бред выжившего из ума кретина, допущенного в этот зал по ошибке!

   Эурон Олмерх, сказав что хотел, опустился обратно в кресло. Заговорить с Хранителем он отныне считал ниже своего достоинства.

   А вот Седовласый молчать не собирался, не для того он сегодня находился здесь:

   - Вы честно полагаете, что людские мастера не разберутся в устройстве полученных изделий и не наладят собственное их изготовление? Так можно дойти до того, что ради сиюминутной выгоды мы начнём разбрасываться самыми сокровенными заветами предков. А там и ящерами станем торговать, словно мешками с углём!

   - Очень возможно, что горгулий мы тоже будем продавать, - подтвердил Барахир. - Именно продавать, а не дарить изредка магам Шоалона в знак вечной дружбы, как делали до того. Причём, продавать не только ближайшему соседу, но и Империи Терракота, и другим странам. Всем, кто захочет купить их.

   - Что?! - Хворон пошатнулся, как от незримого удара.

   - Это недопустимо! - присевший Глорин вновь вскочил на ноги. Многие из собравшихся разделили его возмущение, однако подняться и сказать о том во всеуслышание никто более не решился. - Если шоалонцы получат горгулий, мы потеряем последнее наше над ними превосходство! Лишь страх перед атакой всадников, чьи ящеры несут на своих спинах огненные бомбы, заставляет людей опасаться открытой войны с Норгордом! Заполучив горгулий, они сомнут нас!

   Барахир повторно двинул кулаком по подлокотнику:

   - Мы и без того практически смяты! Запасы руды истончаются, наш народ чахнет. Едва ли не все деньги, что выручаются от продаж, уходят на закупку еды. Казна Норгорда пуста!.. Но мы можем предложить миру то, что никто другой предложить не способен. И сами выставим за это цену, которую посчитаем должной. Людские кузнецы делают и клинки, и строительный инструмент, тем не менее, гномьи изделия пользуются неизменным спросом. Спрос на горгулий также будет постоянен, ведь пригодные к боевым полётам ящеры обитают лишь у нас в горах.

   Барахир знал, что все их разговоры в итоге сведутся к этой теме. Как знал он, и кто выступит его главным "обличителем".

   - Безумцы! - вопит на весь зал Хворон.

   - Западные гномы как-то смогли устроиться в Большом Мире. И неплохо устроиться! - продолжил вразумлять Совет правитель. - Чем мы хуже их?

   Хранитель топает ногами и простирает руки, взывая к благоразумию присутствующих:

   - Скажите мне, кто там хорошо устроился? Только люди! Нелюди - а это и мы с вами - вынуждены либо влачить ничтожное существование в дальних закоулках, либо быть в подчинении у тех же людей. В явном или неявном, но подчинении! Гномы Норгорда - великий народ, и они не потерпят над собой власти чужаков! Хотя уже и среди нас находятся те, кто с радостью готов принять такое унижение.

   Ярость правителя крушит плотины. Барахир вскакивает с трона, плюясь сквозь сжатые зубы. Глядя на него, со своих мест срываются все остальные. Кричит что-то грозное Глорин, вожак крыльев Загона Сухой Реки. Многоуважаемый Эурон Олмерх потрясает пузом, готовый вновь броситься в драку с "бородатым недоумком". Совет клокочет, дело грозит обернуться общей сварой. Хворон остаётся спокойным, он наблюдает, как дряхлые старцы на центральном возвышении и те лезут с кулаками на соседей. Хранитель полагает, что пока всё идёт очень даже неплохо.

   Правитель обрывает поток своих рычаний. С недоумением оглядывается на творящееся вокруг безумство. Затем набирает полную грудь воздуха. Его бас сотрясает высокие своды зала:

   - Посмотрите на себя - вы как стая дикого зверья! Я не позволю своему народу перегрызться и подохнуть от голода, цепляясь за давно отжившее своё прошлое. Можешь хоть проклясть меня, Хранитель!