— Ты выполняешь свое обещание Радниру наладить отношения с Ситаром?

— Само собой, но, как ты помнишь, он тоже дал обещание.

— И ты полностью ему доверяешь?

— Да. И тебе могут это подтвердить и мама с Оветой, и вся семья Талины. Но с другой стороны, все мы прекрасно осознаем, что у него другие понятия чести, чем у нас. Побыв со мной, он научился смотреть на вещи с разных сторон и принимать чужую точку зрения. Но это не значит, что он полностью изменился. Не нам его переделывать, да и сомневаюсь, что это возможно. Но свой корабль, быстрый, маневренный, с матросами и боевой командой мне нужен. Посольский. У меня несколько кандидат, кого отправить послом. К тому времени как вы освободите Кордию, он прибудет в Корду.

— Боевой? — Иллар внимательно взглянул на отца, — ты все же боишься за Овету… — сказал он утвердительно. — Зачем тогда ты её отпускаешь?

Интар через силу кивнул. Помолчал, собираясь с мыслями.

— Она не простая, обычная дочка вельможи или придворного, Иллар, она внучка короля, дочка будущего короля. Она показала, чего она стоит, у неё есть право действовать, как она считает нужным. И если это соответствует интересам королевства, пусть едет. Твоя мать поняла это и отпустила её. Хотя я втайне и надеялся, что её отказ будет категоричен. Но я хочу предусмотреть всё. Наши условия о её безопасности, — это не простой звук, Иллар. Я знаю, вы не спустите с неё глаз. Но вы не всемогущи. И на этот случай у нас будет свой корабль. У тебя останутся деньги, посла я соответственно снабжу дополнительной казной. Если всё пойдет по плану, корабль будет выполнять предназначенную ему роль — быть нашим посланником. Заодно займется возвращением пленных Кордии и Арилазы. Но если случится непоправимое, у нас будет, чем выкупить и способ вернуть Овету.

— Хорошо, я все понял, — кивнул Иллар, и, подняв на отца взгляд, добавил, — Не беспокойся за Овету, я не дам её в обиду.

Отец печально посмотрел на сына.

— Да, я в этом не сомневаюсь.

Он ненадолго замолчал. Иллар понял, о чем тот думает. После их триумфального возвращения, после победы, лишь Стенли озвучил общую мысль родных — они не поверили бы в предательство Иллара, даже если бы Королевский Совет осудил молодого человека. А смертельно опасный поединок отца с Альтамом был ответом, как они приняли такие известия. О тех событиях Иллар уже рассказывал Шесбину, потом королю с Бахтиным. Его боль и отчаяние переворошили, вывернули наизнанку на суде и опять возвращаться к этому он не желал, и был благодарен, что не пришлось слушать от родных сочувственных фраз и лишних слов.

И лишь изредка ловил на себе задумчивый взгляд отца, гордый матери, немного сочувственный Оветы и одобрительный Стенка с Талиной.

И все же Интар произнес то, что занимало его мысли:

— Я так и не сказал тебе, Иллар, как сильно ты изменился. Я и жалею, что оставил тебя одного, но и горд, что ты выдержал всё.

Иллар готов был услышать от отца оценку его работы, но от этих слов невольно смутился.

— Я наделал много ошибок, — тихо сказал он.

— Кроме Тайлис, ни одной, Иллар. Тебе достались самые тяжелые испытания, и ты всё же победил.

— Вам досталось не меньше, и Овета тоже сильно изменилась.

— Вы стали сильней, самостоятельней. И, по сути, мы с мамой вам уже больше не нужны.

— Нужны, — улыбнулся Иллар. — Чтобы нам было куда возвращаться.

— Хорошо, сын. Мы будем вас ждать.

Прибытие Иллара с сестрой к войскам, ушедшим в Кордию, оказалось своевременным.

Как Раднир и предполагал, время горечи поражения у его людей прошло. Тела погибших, как и их короля, погребены. Проигранная битва, стены Нарты с повешенными разбойниками остались позади. А впереди был позор и презрение родных. Ведь, хотя они и шли без цепей, окружавшие их войска Хайдира и Куртиса были не чем иным, как конвоем.

Нормальная, достаточная еда восстановила силы, раненные поправлялись. Ситарское войско жаждало хорошей драки, реванша. Недовольных возгласов в стане Раднира раздавалось все больше и больше. Молодому капитану все чаще приходилось самолично расправляться с недовольными.

Не все гладко было и в стане Тайлис. Немногочисленное войско кордийцев, состоящее в основном из телохранителей королевы, значительно уступало по количеству принятых на службу наемников. Не получив окончательный расчет от убитого Курхота, проиграв битву и лишив себя возможности разграбить побежденную столицу, наемники сдерживались лишь первое время, невдалеке от границы. Но обещанная плата от королевы Тайлис маячила где-то далеко впереди, а поживиться хотелось именно сейчас.

Не способствовало улучшению обстановки и то обстоятельство, что ситарцы шли разоруженными, а наемникам вернули их оружие.

Сначала начались стычки между ситарцами и наемниками, затем задирать стали телохранителей Тайлис.

Появление того, кто успешно противостоял осаде, кто победил двух королей, остудило некоторые головы, напоминая, с кем они имеют дело. Что оцепившее наемников и ситарцев войско союзников по приказу внука короля может в мгновение ока уничтожить как безоружных, так и вооруженных недавних врагов.

Иллар с Оветой стали связующим звеном между всеми предводителями возбужденных групп общего войска. Безоговорочное почтение Раднира к Овете, взаимная привязанность Иллара и Тайлис, уважение Куртиса и Хайдира к сыну илонийского принца и изгнанной королеве Кордии, позволило решать многие вопросы, возникающие в дороге, к обоюдной, если не выгоде, то приемлемым решениям.

Фаркус с Ногалом, помня бой Раднира и Иллара в лагере побежденных ситарцев, организовывали тренировочные бои между представителями разных войск. А Иллар с Радниром еще не раз вставали друг против друга в дружеском поединке. Победа Радниру не досталась ни разу, но мастерство его улучшалось с каждым боем. Он был хорошим учеником, впитывающим науку, как морская губка.

В конце концов, где уговорами, где угрозой, а где и публичными казнями, Раднир при ощутимой поддержке представителей Илонии и Тогота полностью и безоговорочно подчинил себе войско.

Члены отряда Иллара наладили и порвавшиеся войной связи между наемниками. Немалое число осаждённых и осаждаемых ранее нанимались к одним хозяевам, воевали в одном отряде, на одной стороне. Война, поражение разделили их, но Фаркус с Орсагом нашли старых приятелей в каждом отряде. Не сразу, но совместная трапеза, хорошее угощение, бутылки с вином, да и несколько совместных тренировок сделали свое дело. К границе с Арилазой подходили не озлобленные друг на друга группы войск, а способная воевать совместная армия четырех королевств.

Раднир торопился. По сведениям из Арилазы, войско Матаса при поддержке Учайка не просто уверенно вытесняло ситарцев из Арилазы, но и планомерно их уничтожало. Молодой предводитель хотел сохранить как можно больше своих людей.

От Интара сообщение Матасу было отослано сразу после победы. О результате решающей битве под Нартой, о том, как власть над войском пиратов перешла к сыну убитого Курхота и, наконец, что они планируют для освобождения Кордии. Если бы удалось убедить командиров ситарских отрядов сдаться, то на Переправе под командование Раднира перешло бы еще немало сил.

Интар, правда, сомневался, что Раднира, не выполнившего приказ Курхота, и не только не убившего принца, но и вступившего с ним в союз, будут слушать. Но попытаться стоило. Слишком наглядно Раднир взял под свой контроль обезглавленное войско.

В своих сомнениях он оказался прав. Из оставленных отрядов Курхота мало кто решился перейти под командование Раднира. Юноша убедил подчиниться ему лишь тех своих сородичей, которые к этому времени были в плену у Матаса и Учайка.

Получив сведения о победе Илонии, Дюртал проигнорировал послание Интара, в котором тот призывал Сегот отступиться от Кордии. Его войска не только планомерно занимали Кордию, но и вошли в Арилазу, принимая под свои знамена остатки разрозненных ситарских отрядов.