— Но разве лекарь не должен быть ближе к хозяевам на случай неприятностей? — скрипнула зубами Яра, оглядывая скромное убранство своей комнатки.

— Семья Экхарт славится крепким здоровьем, поэтому лекарь — просто дань традициям, — чопорно ответил дворецкий.

«И поэтому старший брат этого недорыцаря помер от какой-то легкой простуды. Все ясно, к славе этой семьи стоит добавить и глупость», — раздраженно подумала травница и проследовала за мужчиной к рабочему месту. Это оказалось еще одно небольшое обособленно стоящее здание на территории поместья. В отличие от остальных оно было полностью деревянным, отчего Яра до боли сжала кулаки. После семнадцати лет жизни в лесу вид древесины посреди богатейших владений вызывал неконтролируемый гнев.

— Напротив хижины есть ворота, за ними короткий путь к лесу. Можете пользоваться, чтобы собирать необходимые травы.

Дворецкий ушел с гордо поднятой головой, а Яра, срывая злость, принялась пинать ногами рыхлую землю. Уже тогда она предчувствовала, что ее ждет.

Следующие два месяца лекарь сразу же окрестила худшими в своей жизни. Каждый день еще до рассвета ее будил кто-нибудь из прислуги, жалуясь на свои мелкие проблемы. Горничная, оказалось, страдала от аллергии на пыль. У стражника щелкало колено. Прачки просили мазь от высохших рук. Музыканты теряли голос или глохли на одно ухо. Приходил даже конюх, жалуясь, что любимая кобыла его светлости стала не такой белоснежной, какой выглядела раньше. Травница ненавидела каждый день, который ей приходилось тратить на бестолковые проблемы бестолковых людей. Но продолжала улыбаться, расспрашивая прислугу о жизни графской семьи. Мелкий ублюдок Ерс все еще наслаждался лаврами убийцы легендарного чудовища. Он пил, лапал баб, охотился и сутками валялся на мягких перинах.

— Сегодня его светлость аж трижды приказал подать десерт, — вспоминала служанка, демонстрируя Яре огромный гнойник на спине.

— Он купил породистого кобеля на псарню. Стоит как… да как я он стоит! — восхищался егерь, шевеля пальцами на ногах с гноящимися ногтями.

Яра терпела только потому, что знала: скоро все изменится. Ерс оставался рыцарем. Одним из воинов, обязанных выполнять заказы короля и церкви, очищать земли от врагов и чудовищ. Трусливый щенок мог развлекаться сколько угодно до тех пор, пока корона или народ не воззовет к его доблести. Которой у мужчины, конечно, и в помине не было. Думая об этом моменте, Яра готовила чудодейственные отвары и мази, заказывая дорогостоящие ингредиенты на имя графа, старалась высыпаться и даже сшила у портних несколько изящных платьев. За два месяца из лесной нелепой замарашки девушка стала настоящей красавицей. Теперь поварята стыдились показывать ей сыпь на заднице и жаловаться на метеоризм. Только с глазами травница так и не смогла ничего сделать. Они оставались безжизненными и подернутыми пеленой. Хотя Яра признавала: это добавляло в ее образ что-то хищное и дикое. Такие девушки не ходили по чаепитиям и балам.

Ерс явился в месяц дождей, спустя два с половиной с их знакомства. Пьяный и божественно красивый. Он пришел ночью в пристройку для прислуги в ослепительно белом камзоле, поверх которого небрежно набросил накидку из белоснежного меха. От молодого графа несло вином так, что Яра едва не выставила его за дверь сразу же. Но быстро взяла себя в руки — нельзя поднимать лишний шум. Едва стоящий на ногах аристократ лишь чудом смог проскользнуть в комнату лекаря никем незамеченным.

Девушка села в постели, придерживая одеяло прижатыми к телу руками. Она не чувствовала смущения, ведь это ее комната, а гость вдрызг пьян. Серые глаза грозно взирали на Ерса. Он, в театральном жесте воздев руки к потолку, упал своими белоснежными коленями на дощатый пол.

— Яра, — простонал он, — молю, спаси меня снова!

«Хотя бы осознает, что это уже не первый раз», — подумала девушка, невольно любуясь тем, как сияние луны ложится на насупленный лоб молодого графа.

— Что же случилось, ваша светлость? — подчеркнуто вежливо спросила Яра.

Ерс медленно поднялся, оттряхивая свой наряд. Тут же бесцеремонно уселся на край кровати — запах вина стал невыносимым.

— Яра, не будь столь жестока. Зови меня просто Ерс, — проворковал он.

— И что случилось, Ерс? — не меняя тона, повторила девушка.

— Его величество хочет, чтобы через неделю я отправился в поход и разорил логово чудовищ на моих землях.

— И неужели ваша светлость не заготовил ядовитых ягод на этот случай?

Эта колкость сошла Яре с рук, потому что граф был пьян, а она достаточно умна, чтобы понимать это.

— В этот раз не выйдет. Мерзкие простолюдины нажаловались королю напрямую. Мол, как это так: великий истребитель чудовищ не может разобраться с парой пауков в собственных владениях…

«Великий истребитель чудовищ», — травница едва сдержала смешок. — «Скорее, великий пожиратель волчьих ягод».

— Этот сукин сын король, — Ерс на мгновение сделал голос ниже, — решил, что я должен одолеть всех чудищ в одиночку. Боги, Яра, придумай что-нибудь…

Травница равнодушно повела плечами и уставилась прямо в глаза непутевого рыцаря. Ей так нравилось отчаяние в них, что она едва не облизнулась.

— Все имеет свою цену, Ерс, — напомнила она.

Мужчина икнул и дернулся всем телом. Несмотря на явно немалое количество выпитого, он говорил четко, да и взгляд имел ясный. Видимо, страх перед будущим походом не отпускал его даже в таком состоянии.

— Что угодно!

Теперь, в отличие от похожего разговора два с половиной месяца назад, красавец и правда был в отчаянии. Он уже успел насладиться прелестями рыцарства, почувствовать себя героем. Падать с такой высоты слишком больно. И один он не мог выдержать всю тяжесть позора, что ляжет на его плечи в случае отказа или неудачи. Сейчас Яра могла бы попросить хоть половину поместья, и он бы согласился. Но даже с богато обставленным домом и кучей денег Яра так и осталась бы никем. Через неделю или месяц к ней бы подослали убийц, которые зарезали бы ее во сне.

— Я хочу жить в замке и каждый день завтракать с тобой, Ерс, — взвешивая каждое слово, ответила Яра.

Даже сквозь пелену опьянения до рыцаря дошла абсурдность просьбы.

— Как ты, — он развел руками, показывая на нищенское убранство комнатки, — можешь есть рядом со мной?

От служанок Яра знала, что граф всегда завтракает в своей спальне, а его сын ест один в обеденном зале или саду. Конечно, хозяин поместья сразу узнает, если его наследник начнет делить трапезу с женщиной. Но здесь травнице на руку играл ранее полученный статус.

— Скажи отцу, что я твой личный лекарь. Наври про то, что спасла тебе жизнь, или о том, что тебя пытаются отравить. Это уже не мои проблемы. Два требования: комната в замке и завтраки.

Ерс оценивающе посмотрел на девушку. Этого момента она тоже ждала слишком долго. Даже в полутемной комнатке граф должен заметить то, какая гладкая у нее кожа, какие блестящие и длинные волосы. Он мог остановить взгляд на пухлых призывно открытых губах, заметить наконец, что на Яре нет даже сорочки, а очертания высокой груди хорошо видны через тонкое покрывало. И судя по тому, как дернулись в полуулыбке губы Ерса, он действительно рассмотрел девушку перед собой.

— Хорошо, я согласен, только избавься от логова пауков.

***

1695 год от вознесения Богини, 27 число месяца дождей

Яра, закутанная в бушлат из овечьей шерсти, с ног до головы измазанная экстрактами хвои и каштанов, пробиралась сквозь темные пещеры. На нее удивленно и испуганно взирали сотни маленьких красных глаз.

— Богиня, как же я ненавижу пауков…

Травница тряслась с каждым шагом все сильнее и сильнее, замечая, как в углах пещеры копошатся огромные мохнатые лапы. Эти гигантские мутанты, как и их крошечные собратья, не переносили запахов каштанов, хвои и овчины. Поэтому пауки не приближались к человеку, вторгнувшемуся в их владения. Но среди сырости и смрада трупов запах не мог держаться долго. Яра старалась сделать все быстро.