— Ты — самое отвратительное существо, которое я встречал, — простонал Ерс, вновь залпом глотая содержимое бокала. — Какая любовь? О чем ты, Яра? Ты убила моего отца! Ты убила сотни моих подданных! Ты вынудила меня жениться на тебе… Ты — самое жуткое из чудовищ, которых можно найти в этих землях.
Девушка закрыла рот рукой, почувствовав, что все ее лицо уже мокрое от соленых ручейков.
— Ты знал?..
Сверкнули аметисты на короне Кроноса, он беззвучно смеялся, откинув голову. В это время все тело Ерса тряслось, хоть он и обхватил ладонями виски, упершись локтями в стол.
— Твой муж узнал обо всем сразу после свадьбы, — голос Кронос звучал как сквозь вату. — Ему удалось каким-то образом подкупить моего лекаря; уж слишком подозрительным маленькому графу показалось то, что его пышущий здоровьем отец за пять дней умер от несвежей еды. Граф, не уточнишь этот момент? Кажется, Яра изнывает от любопытства.
Кронос взял роль дирижера в этом спектакле. Ерс, повинуясь его словам, открыл рот:
— Во дворце я встретился с внучкой лекаря, который проводил вскрытие отца. Она рассказала, что он потратил на это много времени и это было личной просьбой его величества. Девчонка подслушала слова о каком-то редком яде, когда старик, забывшись, бубнил себе что-то под нос.
— Не волнуйся, Яра, я прикажу сжечь этих двоих заживо, — промурлыкал король.
Яра не могла оторвать взгляда от мужа. Его силуэт из белого золота плыл и двоился на фоне пышных розовых кустов. Дурман бил в нос, девушка не могла сосредоточиться.
— Вообще все началось с того момента, когда я узнал, как именно ты расправляешься со всеми чудовищами.
— Она потрясающая, правда?
Ерс, вновь схватившись за волосы, взвыл.
— Она бешеное чудовище! Ты слышишь, сука, мне пришлось держать тебя рядом, ложиться в одну с тобой постель просто затем, чтобы ты не убила меня так же, как и всех этих невинных людей!
— Я делала это ради тебя… — одними губами произнесла Яра.
— Поэтому и приходилось мириться с твоим присутствием. Благодаря своей больной придуманной любви ты была мне полезна. Но, дьявол, каждый день с тобой — жуткая пытка.
Слова хлестали девушку хуже пощечин. Ее щеки горели, а слезы давно смыли сурьму с глаз.
— Почему ты молчишь? Обычно ведь ты кричишь или извиваешься, умоляя о прощении? Почему ты заткнулась, дрянь? — подавшись вперед, прямо в лицо девушки орал Ерс.
Яра смотрела в родные лазурные глаза с сеткой лопнувших капилляров и все никак не могла поверить. Она хваталась за соломинки, а они одна за другой сгорали в ее руках, обжигая пальцы. Все, чем Яра жила пять лет, в один момент обернулось пеплом.
— Но… Ты ведь любишь меня, да? — девушка сама не заметила, как заискивающе улыбнулась.
Рыцарь ударил рукой по столу так, что дерево надломилось, а в его тонкую кожу впились с десяток заноз.
— Я-я сейчас вытащу, — подскочила с места Яра.
Ерс грубым движением толкнул ее обратно на стул. Он начал хлебать вино прямо из кувшина, заливая рубиновой жидкостью белый камзол. Разъяренный медведь.
— Я уже давно, — выплевывал он с невероятным презрением, — не люблю тебя. Проснись же, блять!
Яра все никак не могла убрать с лица отстраненную улыбку. Ерс вновь приложился к кувшину.
— Граф уже год планирует сбежать от тебя. Его, знаете ли, очень волновало наше знакомство, поэтому он не решался выставить тебя за порог. Когда я первый раз пригласил тебя встретиться, он собирался нанять убийц, чтобы зарезать тебя во сне. Но я, можно сказать, спас твою жизнь. Граф испугался, что не только лишится единственного человека, способного решать его проблемы, но и навлечет на себя гнев короля. Так и жил он еще пару лет…
— Хватит! Я сам, — прервал Кроноса Ерс. — Я больше не мог выносить твоего присутствия, поэтому решил бежать сам. Договорился о политическом убежище в соседней стране, даже почти устроил брак с дочерью маркиза там. Я бы оставил тебе поместье и земли…
— Но ты ведь и сама знаешь, каков наш дорогой граф. Он дико боялся, что ты можешь узнать о чем-то или с моей помощью перехватить его во время побега. Мои шпионы, если честно, уже животы себе надорвали от смеха над его жалкими попытками все устроить.
Яра медленно крутила головой от одного мужчины к другому. Она ничего не понимала. Их слова сливались в сплошной шум, из которого ее сознание лепило странные картинки. Ерс грузит на корабли сундуки с золотом. Ерс ведет к алтарю смуглую красавицу. Ерс ненавидит ее. Ерс собирается оставить ее одну. Единственная фраза, не потерявшая в голове девушки свою четкость и громкость: «Я не люблю тебя». Она заполняла собой все пространство и повторялась во всех других звуках, жестах, взглядах. Она расцветала вместе с бутонами ядовитых роз. Текла по белоснежному камзолу вместо вина. Триумфально сверкала в блеске аметистов на короне Кроноса. Яра прекратила плакать. Внутри стало так пусто, что слезам неоткуда было взяться. Колокольным билом внутри из стороны в сторону качалась фраза «я не люблю тебя», разнося волны резонирующего мучения по всему телу. Но Яра не могла ни заговорить, ни стереть дурацкую улыбку с лица. Фатальность произошедшего превзошла все возможные ожидания. Уже ничего нельзя исправить и изменить. Яра думала, что топор занесли над ее шеей первые слова короля на этом приеме, а оказалось, что он уже пять лет падал на плаху, чтобы сейчас убить ее.
— Я рад, что ты предложил мне эту сделку. Забирай сумасшедшую себе, а мне позволь бежать сегодня ночью. Я вышлю согласие на развод с гонцом.
— Я не вещь, меня нельзя забрать, — так внятно, как только могла, проговорила Яра. — Ерс, ты можешь оставаться в своем поместье. Я уйду сама. Несмотря ни на что, я люблю тебя. Все, что я делала, — все это для тебя. Может, ты все же сможешь когда-нибудь принять это…
Граф схватился за второй кувшин вина, до краев наполняя свой бокал. Он уже едва держался на ногах, безумными глазами глядя на напряженную фигуру жены.
— Боги, Яра, ты и правда больна. Ты убивала людей! Я не могу даже находиться рядом с тобой.
— Так и есть. А как я слышал, одна из частей тела графа Экхарта почувствовала отторжение даже до того, как его скромный мозг осознал правду, — спокойным тоном подметил Кронос. — Яра, упрямство ни к чему. Я сделаю тебя счастливой.
Яра наконец смогла взглянуть на короля. Он выглядел самым расслабленным из них троих. Отделенный от мира черным парчовым плащом и венцом с аметистами, он мог дать маленькой отравительнице почти все. Король смотрел на нее так, как никогда не делал этого Ерс. Огромный леопард вожделел свою добычу, стремился обладать ей. Яра взирала на красивого мужчину, наделенного властью, и чувствовала, что сможет со временем полюбить его. Войдя в темные воды его души, она тут же пойдет ко дну. Как жидкость выталкивает воздух из легких, так же безумная страсть Кроноса не оставит места тоске по Ерсу.
«Но, кажется, боли уже нет. Внутри так пусто. Наверно, что-то сломалось», — пронеслось в голове Яры. А Кронос не умел созидать и чинить.
Ерс стоял, обхватив дрожащей рукой ножку хрустального бокала. Он был грозен и жалок одновременно. И впервые за долгое время он смотрел на свою жену — прямо и честно.
— Мне все равно. У меня есть муж, и я буду ему верна до конца. Ерс, я сегодня же покину земли графства и вернусь в лес. Кронос, ваше величество, я никогда не буду с вами, — слова словно падали в бездонный колодец, эхом отражаясь от его стен.
Король театральным жестом поднес руку к лицу, коснувшись пальцами в черной перчатке высокого лба. Яре показалось, что его бледные губы прошелестели: «Как я и думал».
Маленькая отравительница поднялась со стула и сделала два неловких шага к Ерсу. Он с отвращением отшатнулся, сжимая в руках наполненный до краев бокал. Ало-фиолетовая жидкость расплескалась, несколько ее капель отлетели в сторону Яры. Вино потекло по щеке и оголенной шее. Девушка смотрела в родные глаза, запах дурмана ядовитых цветов окутал ее непроницаемой пеленой. Боковым зрением она увидела, как сверкнули те аметисты его величества, что до сих пор скрывались на дне его глаз. Ерс поднес бокал к губам.
