Моя жизнь была очень и очень неплоха: я, даже будучи никудышной монаршей особой, все равно жила роскоши, сквозь рукава получала образование у лучших ученых королевства, днями напролет с удовольствием пропадала за высокими белокаменными стенами дворца – и не было ничего, что бы сдерживало мое высочество хоть на миг. Так я сколотила славу благородной дикарки и госпожи-смутьянки, из-за чего мне удавалось избегать взглядов высшего общества и любых светских мероприятий.

Однако в один момент что-то изменилось: меня, шестую принцессу, с характером которой в жизни не видать ни сияющего трона, ни всеобщего признания, нарекли сивиллой лунного бога Фараханы. Сивилла, или оракул (в зависимости от половой принадлежности), – это первые лица в храме своего божества, это могущественные прорицатели, пользующиеся абсолютными любовью и поддержкой народа, это власть в чистом виде. Едва поступишь на этот пост, так никогда не познаешь ни единой дурной стороны этого мира. Хотя бы потому, что ты будешь находиться на верхушке иерархии королевства Азеластан – несравненного государства, контролирующего континент высоким процентом одаренных магов и небывалым количеством мастеров меча.

Оглядываясь на достижения моих предшественников и их кроткий характер, решение отца не укладывалось в голове еще больше – я не сделала ни единого полезного дела, и, что поболее того, мой нрав непослушен и гневлив. Тем не менее родитель утверждал, что никакой ошибки нет, что я избрана, чтобы служить в качестве «супруги». Ладно. Я бы поняла, будь я сивиллой, скажем, бога огня (тоже маловероятно), но чтобы служить такому божеству, как Фарахана, национальному божеству… Это означает, что посторонних глаз на мою персону будет направлено куда больше.

Верховные жрецы лунного бога испокон веков происходили из самых верхов и никогда – из числа простолюдинов. Это уже в корне отличало его от остального скопища небожителей, но это не значит, что заполучить этот титул способен каждый встречный-поперечный отпрыск королевской семьи!

Тем не менее, служители храма в скором порядке вывезли меня из родительского дворца и поселили в Лунной Долине – сердце культа Фараханы, расположенном в окрестностях столицы. В мое распоряжение отошли дворец Исчезающей Луны и верховный храм, что располагался по соседству. На ночной торжественной церемонии я была сопровождаема десятками служанок, что не позволяли и шагу ступить без своего всеобъемлющего надзора. Видно, уже наслышаны о крутом нраве шестой принцессы, ибо помазание маслом лунной розы и вручение одиннадцати серебряных шпилек, что понатыкали мне в волосы, провернулись наискорейшим образом. Я не успела даже осознать, как оказалась в одиночестве в своих новых покоях.

Буквально на следующий день прибывает герцог Лититта Эль – человек не самой чистой репутации и с гаденьким улыбающимся личиком – вместе с юношей невероятной красоты. Его волосы пылали, будто огонь, а глаза имели яркий небесный оттенок. Кожа была бледна, но это нисколько внешнего вида не портило. Сам он был миниатюрным, едва ли меня повыше.

Интерес к прекрасному гостю в экзотических одеждах побуждал меня с любопытством его разглядывать, но лик незнакомца не выказывал ничего, кроме глубокой ненависти.

– Это четвертый принц государства Дали – Нимэль, – прокашлявшись, герцог представил мне своего спутника. – С этого дня он причисляется к гарему Вашего Святейшества.

Что, простите?

– Не поняла, – хмуро проговорила я, обращая взгляд к мужчине, искусно улыбающемуся при любых обстоятельствах.

Хоть война, хоть свадьба – реакция герцога Эля одна, из-за чего люди рядом с ним чувствуют себя неуютно, но единственное, что я чувствую, глядя на него, – это жгучее желание запустить в его прилизанные жиденькие волосенки чем-нибудь тяжелым. Как назло, в комнате не находилось ничего хоть сколько-нибудь увесистого.

– Этот юноша – ваш новоиспеченный любовник, – невозмутимо перефразировали мне.

Только слепой бы не заметил, как помрачнело молочно-белое личико принца, стоило дворянину четко обозначить его роль. Мое сердце забилось чаще, но не от мысли о том, что без каких-то усилий мне удалось получить вот такое вот сокровище, а от того, что весь гнев юноши может обратиться в мою сторону.

– Обожди, – я прикрыла глаза, потирая виски пальцами, сдвигая белоснежный плат с головы. Темные волосы наверняка уже выбились из-под него, но снимать не положено, покуда не минует одиннадцать дней. Со вздохом я дернула тряпку на место и недобро уставилась на гостей. – Откуда он вообще взялся в Ильвии? Мы ведем войну с Дали.

– Вовсе нет, Ваше Святейшество. Королевство Дали в прошлом месяце объявила о своем желании прекратить войну, но Его Величество решил повременить с официальными заявлениями, – герцог слегка склонил голову в знак мнимого уважения.

– Что ты сказал?!

Не могу поверить! Война, что костью стояла поперек горла королевства, давно окончена, но отец не поспешил поделиться с народом!

Я тяжелым взглядом посмотрела на герцога: у того тихонечко подергивался глаз от необходимости объяснять мне решения короля. Может, помучить его еще немного, чтобы не зазнавался в следующий раз? О, а я постараюсь, чтобы следующего раза не было. На что отцу держать подле себя такого скользкого ублюдка? Ведь именно герцог Эль прибирает к рукам земли простолюдинов и выделяемые из королевской казны деньги на облагораживание территорий.

На его счету «порядком преступлений, за которые можно отправить в пожизненную ссылку к берегам Дракарты». Откуда мне об этом известно? Я случайно услышала от матери, когда та проводила небольшое расследование, а в ее словах сомневаться не приходится.

– Ладно, с этим мы разберемся позже, – отмахнулась я и перешла к иностранцу, что послушно оставался за спиной «собачонки короля». – Ты, принц, – в ответ он уничтожающим взглядом впился в мое лицо, – как звать?

– Ваше Святейшество, я уже… – «я уже представил его», да?

– Вот именно, что «ты уже», – прошипела я, в недовольстве хмуря брови. – Я у особы королевских кровей спрашиваю. Как смеешь ты лезть?! – тут я взмахнула длинным рукавом белый одежд и пальцем указала на двустворчатые резные двери на другом конце зала. – Пошел прочь!

Гнев возмущения скоро охватил меня: более мне ни к чему терпеть присутствие этого человека. Герцог, отвесив смиренный поклон, довольно скоро закрыл за собой тяжелые двери светлого молельного зала, после чего я откинулась на мягкие подушки, в небрежности раскиданные на каменном возвышении, и хорошенько потянулась.

– Итак? – требовательно спросила я у безмолвствующего незнакомца.

– Нимэль Циваниль ак Дали, – послышался красивый хриплый голос откуда-то вне поля зрения.

– Получается, ты – залог благих намерений Дали?

– «Залог»?

– Говорю, замуж тебя отдали в чужое королевство, – и хотя шутка получилась не самая смешная, мне вдруг сделалось легко и весело и губы растянулись в улыбке.