— Это лучше, чем оставлять её где-нибудь, где её могут забрать, — ответил он. — Кроме того, у меня есть ремешок для этого.

Он подтянул рукав, показывая ей то, что можно было описать только как «ножны для палочки», привязанные к внутренней стороне его левой руки.

— Ты мог бы подумать о смене рук, — скривилась Эмма, кивая в сторону его очень заметной татуировки.

— Я никогда об этом не думал, — побледнел Регулус. — Думаю, мне придётся научиться пользоваться палочкой с помощью левой руки…

— Ты всегда можешь поменять его на правую руку, — согласилась Эмма, когда они направились к замку, рискуя повстречаться с Филчем. Душ для квиддича был практичным, но холодным.

— Так ты собираешься рассказать мне, что ты сделал, чтобы праздник исчез на несколько секунд в прошлую субботу? — спросил Регулус.

То, как он сформулировал свой вопрос, создавало впечатление, что он много думал об этом предмете, не желая подходить к нему неправильно.

— Почему, во имя левого сапога Мерлина, ты думаешь, что это я? — Эмма ответила вопросом, удивившись, что он думал, что она имеет к этому какое-то отношение.

Она знала, но он этого не знал. Она даже не знала, как он мог установить связь.

— Ты исчезаешь со своим братом и моим… твоей кузиной на целый день, — заикнулся он на секунду, прежде чем продолжить, — Ты не приходишь на Пир, который на несколько секунд стал хаотичным. Затем ты заставляешь нас тренироваться почти перед рассветом в течение трёх дней подряд. Твоё странное поведение делает тебя моим главным подозреваемым.

Эмма закатила глаза, пытаясь понять простую логику. — Ты ведь знаешь, что совпадения существуют, верно?

— Нет, когда ты вовлечена, их нет, — возражал он. — Кроме того, ты до сих пор не рассказала мне, что случилось в субботу с профессором Кеттлберном.

— Просто семейные дела, — отмахнулась она от него. Он не мог поверить ни во что другое, когда Лу, Джеймс и Сириус исчезли вместе с ней. — А что касается тренировок, то наш матч с Гриффиндором меньше, чем через две недели! Или ты забыл?

— Вряд ли, — пробормотал он. — Ты знаешь, я хочу сокрушить их не меньше, чем других. Но принуждение к тренировкам натощак и недосыпание никому не помогает. Кэсси выглядела так, словно собиралась уронить метлу, она так устала. Знаешь, вчера поздно вечером она патрулировала.

Эмма виновато вспомнила, что Кассандра тоже была префектом, и к ней подошли СОВ. Она сделала мысленную пометку извиниться перед бедной девушкой и в будущем не обращать на неё внимания. И всё же она не собиралась позволять Регулусу так быстро увещевать её. Не зря она была капитаном.

— Нам нужно тренироваться в любых условиях, — защитила она. — Кто знает, какая у нас будет погода?

— Как бы то ни было, я гарантирую, что будет день, — ухмыльнулся он ей.

Она скривилась и вытерла ноги ковриком в вестибюле. Поразмыслив, она украла палочку Регулуса и наложила на их одежду заклинание для сушки. Конечно, это сработало не так хорошо, как с её, но результат был удовлетворительным. По крайней мере, с них больше не капало. Мерлин знал, что случится, если Филч поймает их снова. В первый раз Слизнорт отговорил их от заключения, но она сомневалась, что он сможет спасти их дважды.

— Итак?.. — настаивал он по пути в подземелья. Эмма сузила глаза.

— До сих пор ты никогда не был таким напористым. Что отличает на этот раз?

— Потому что ты всё равно обычно рассказываешь мне всё, — ответил он. — Или я могу догадаться. Да ладно, я знаю, Люсинда знает. Она ни разу не пожаловалась во время ваших часовых тренировок, а обычно скулит первой!

— Бьюсь об заклад, Рабастан знает о тебе кое-что, а я — нет, — ответила она.

Регулус покраснел, удивив её своей реакцией. Она задалась вопросом, о чём мальчики говорят друг с другом, но решила, что не хочет знать. Если бы они были чем-то вроде Джеймса и Сириуса, то в основном это были бы девушки. Краткое видение девушки, скользящей в ванную комнату префекта с Регулусом на буксире, появилось в её голове. Она смахнула его, не зная, почему она так раздражена. То, что у неё были проблемы с близостью, не означало, что весь мир тоже.

— Если хочешь знать, — сказала она, пытаясь очистить голову. — Я была на кухне, когда прибыли Сириус и Джеймс.

Лицо слизеринца тут же потемнело, на его лбу появилась хмурость.

— Я не хотела их видеть после того, как провела с ними в одной комнате весь день, поэтому я прошла через кухню, где готовили еду.

— Я не знал, что есть другой путь, — размышлял он.

— Нет, — ответила она, не в силах сдержать ухмылку. — Есть другой выход.

И, несмотря на прежнюю решимость, она рассказала ему всё о своей выходке. Он хихикал всю дорогу до подземелья, прежде чем остановиться и склонить голову набок. Прежде чем он даже спросил, она знала, в чём будет его вопрос.

— Так почему же ты на весь день застряла со своим братом и его мерзким другом в одной комнате?

— Обычные школьные медицинские осмотры, — поспешно ответила она, уходя в общежития девочек, как только стена открылась. Регулус знал так же хорошо, как и она, что в их школе не проводились проверки здоровья.

***

После успокаивающего горячего душа, который, к сожалению, отнял у неё все время завтрака, она снова оказалась в паре с Лили Эванс во время зельеварения, пытаясь остановить урчание и своего желудка. Девушка с Гриффиндора продолжала кидать свои странные взгляды, хихикая, когда Эмма объяснила, что она пропустила еду для тренировки.

— Честно говоря, ты такая же, как твой брат, — хихикнула рыжая, прежде чем покраснеть так же ярко, как её корни. — Не то, чтобы меня особенно заботило то, что делает твой брат… Собственно, насчёт этого, ты знаешь, что с ним не так? Он не приглашал меня на свидание три дня. Фактически, он даже почти не разговаривал со мной… — она ​​замолчала, прежде чем, казалось, осознала, что только что сказала. — Не то чтобы я возражала. Я просто хочу знать, не замышляет ли он что-нибудь ужасное.

Но по выражению её лица было очевидно, что Лили волновалась.

— На него навалились плохие новости, — снисходительно сказала Эмма.

Если Джеймс не говорил об этом, значит, он не хотел об этом думать. Однако втайне она нервничала из-за своего брата. Он никогда не выглядел таким тихим, таким замкнутым. Даже сейчас он мирно варил зелье, не беспокоя никого вокруг себя. Сириус парил вокруг с болезненным выражением лица, но покорно следовал желанию Джеймса. Две девушки перед ними явно обрадовались перерыву. Зелье пробуждения было трудно приготовить и в лучшие времена.

— Не могла бы ты передать мне раздавленные уховертки? — спросила Лили, перелистывая страницу вперёд и наклоняясь над весами. Всё нужно было правильно дозировать.

— Конечно, — Эмма проверила, действительно ли порошок в ступке «светлый оттенок серого», прежде чем передать его своей однокласснице.

Как ни странно, Лили возилась с гирями, насыпая порошок, капая восемь унций на левое предплечье Эммы. Слизеринка быстро отдернула руку, позволяя гантелям упасть на пол с лязгом. Лили удивленно подскочила — её глаза были прикованы к передней части класса.

— Ой… — Эмма подавила стон, слёзы навернулись на глаза. Тёмная Метка всё ещё болела после всего этого времени. Она задавалась вопросом, остановится ли это когда-нибудь.

— Ты в порядке? — зелёные глаза смотрели на неё озабоченно. Лили в замешательстве подняла гири. — Извини, я думала, что они у тебя есть. Они действительно причинили тебе боль?

— Всё в порядке, — отмахнулась Эмма, заметив, что Рабастан странно смотрит на неё краем глаза.

— Дай-ка посмотреть, — Лили начала поднимать Эмму за рукав.

— Нет, — вскрикнула Эмма, прежде чем успокоиться. — Я сильно ушибла его сегодня утром, вот и всё. Ты знаешь что-нибудь, что работает лучше, чем паста для синяков?

Это не было полной ложью. Вся команда была в синяках и побоях из-за изнурительной практики Эммы. В частности, Рабастан был полусидящим после сильного столкновения, в результате которого он врезался в землю. Лили, казалось, искренне купилась на это оправдание.