Единственным недостатком его утра было то, что Сириус многозначительно посмотрел на него, когда Эмма сняла заклинание. Джеймс никогда бы в этом не признался, но он был рад, что ему не придется целый день смотреть на лицо Локонса. Однако Питер не смог найти никого, кто больше занимался бы этим.

«Ему следовало спросить Сириуса», - фыркнул Джеймс. Нет, это был не конец розыгрыша, который испортил его настроение - это был тот факт, что его лучший друг явно намекал, что его сестра что-то знает о Тёмных искусствах только потому, что она придумала контрзаклинание для их шутки которой маленько напоминала стиль Тёмного Лорда.

На самом деле, если Сириус собирался быть таким параноиком, возможно, ему стоило спросить Питера, как ему вообще пришла в голову эта идея. Изображение Хвоста в образе Пожирателя смерти было почти таким же смешным, как и изображение Эммы, принимающей Темную Метку. Его второе фырканье за ​​столько минут заставило Лунатика странно взглянуть на него.

— Тебе не кажется, что шутка Хвоста была очень даже забавной? - спросил Джеймс, вытряхивая абсурдную идею из головы.

Лунатик только что одарил его одной из своих полуулыбок - той, в которой говорилось: «Я на самом деле нашел эту шутку очень забавной, но я стараюсь сохранять невозмутимое лицо, иначе я вас поддержу, а это будет плохо, потому что я староста».

Удовлетворенный, Джеймс посмотрел на свои часы - те, на которых были золотые снитчи, встроенными круглосуточно, которые он получил на свое семнадцатилетие, а не те, которые Сириус дал ему, которые извергали случайные заклинания в течение часа - и понял, что у него ещё есть полчаса до зелий.

Лунатик всё ещё принимал зелья, но из-за несовпадения расписаний ему пришлось брать уроки у Когтевранцев. Джеймс задавался вопросом, чувствовал ли он себя когда-нибудь обделенным, вспоминая застенчивого первокурсника, который не хотел заводить друзей, так боялся, что может причинить им боль. Он почувствовал прилив привязанности и жалости к своему другу, который столько пережил, но никогда не жаловался.

— Давай возьмём шоколад, - предложил Джеймс.

Лунатик выглядел так, будто собирался возразить, но тогда его желудок издал долгое урчание. Он всегда был голоден после полнолуния.

— Думаю, моё оправдание похода в библиотеку больше не поможет, - печально сказал Ремус.

— Ты всегда можешь закончить свое эссе по астрономии на кухне, - предложил Джеймс.

Он знал, насколько Лунатик любит уроки, и знал, что всему есть место и время. Несмотря на то, что ему приходилось быть очень осторожным, оправдываясь полной луной, Ремус всегда утверждал, что оно того стоило. Джеймс всегда про себя думал, что уроки помогают Луни сохранять такое же спокойствие, как и он сам.

Прыгая по коридору, Джеймс к неудовольствию своего более медленного друга напевал мелодию.

Эмма правильно догадалась, Регулус и Рабастан сейчас дулись на кухне. Регулус, потому что Рабастан не сказал ему, что он делал в Запретном лесу, и Рабастан, потому что, очевидно, все, что он делал, обернулось не в его пользу. Эмма мудро держалась подальше от этого на этот раз - встать на сторону Регулуса просто заставило бы Рабастана сказать, что она снова встала на сторону своего лучшего друга - парня , в то время как, приняв сторону Рабастана, Регулус бросил бы на неё тот обиженный взгляд, который она начала признавать и ненавидеть.

— Смотри, - вздохнул Регулус. - Я верю тебе насчёт истории с Локонсом, хорошо? Я только спросил об этом в первую очередь, потому что он определенно не делал это сам, и я не мог думать о ком-то ещё, хорошо? Я должен был знать, что после прошлой недели ты никогда не рискнул бы совершить такой трюк…

То, что Регулус оправдывался таким количеством слов, было данью того, что для него значила дружба Рабастана. Эмме внезапно стало не по себе, как будто она во что-то вторглась. Она встала, чтобы соскрести остатки испечённых бобов в одну из корзин, прежде чем домовой эльф чуть не оторвал тарелку от неё, каким-то подобострастным тоном приказав ей позволить ему позаботиться об этом.

К тому времени, когда схватка с маленьким существом закончилась, прежние Регулус и Рабастан, казалось, вернулись, Рабастан рассказывал Регулусу какую-то шутку, в то время как последний улыбался и наслаждался вниманием. Фактически, они казались ближе, чем были за несколько недель. Ей не хотелось прерывать этот момент, но её часы были неприятным напоминанием о том, что они опаздывают на зелья.

— Нам пора, - она ​​похлопала Регулуса по плечу.

— Конечно, - ответил он, и на его лице промелькнула волна эмоций, пока он не остановился на своей обычной слабой ухмылке.

Предоставив им разобраться в неудобной атмосфере, Рабастан пошёл открывать дверь, уверенный, что сможет поймать плод в той или иной компрометирующей позиции. Как обычно, он был разочарован. Но это было более чем компенсировано, когда он оказался лицом к лицу с Джеймсом Поттером. Ошеломлённый, он попытался сказать что-нибудь приятное.

— Привет, - тупо сказал он.

Джеймс просто смотрел на него.

— Давай, Джеймс, у нас совсем немного времени, пока мы не опоздаем на зелья, - раздался нетерпеливый голос из-за спины Гиффиндорца.

Джеймс переместил руку так, чтобы Ремус мог видеть своего однокурсника из Слизерина.

— А, похоже, не только мы были настроены на второй завтрак, - беззаботно сказал староста.

Рабастан почувствовал, как чья-то рука вытащила его из дверного проема.

— Рабастан, кажется тебе нужно перестать столько есть, ты загораживаешь весь проход, - смеясь, сказала Эмма. — Не стой на пути старосты и его завтрака. Ты знаешь, как поступает Регулус!

Регулус только покачал головой, закидывая сумку с книгами на плечо.

— Наверное, нам следует пойти, - сказал он, кивая двум гриффиндорцам. — Я бы посоветовал тебе поторопиться, Поттер, Слизнорт хочет начать экзамен на этой неделе, поэтому последняя неделя семестра будет бесплатной для его «Клуба слизней».

Вероятно, это был один из самых сердечных разговоров в истории Слизерина-Гриффиндора.

***

— Ты имел какое-то отношение к странному поведению Регулуса сегодня утром? - тихо спросила Эмма.

Технически им разрешалось говорить только такие вещи, как «передай мне серебряный нож» или «можно мне разделочную доску?», Но Эмма решила рискнуть и задать простой вопрос. У Регулуса были проблемы с зельем - ничего серьезного, но Эмма заметила, что он дважды перечитывал инструкции или почти позволял своему котлу перегреться. Это был не тот спокойный, сосредоточенный Регулус, к которому она привыкла.

— Я, возможно, упомянул, что ему пора было вести себя так, будто ты его девушка, а не только его друг, - усмехнулся Рабастан в ответ.

Эмма покраснела и сделала вид, что снова перечитывает задание на доске. Она встретилась взглядом с Джеймсом, когда он, нахмурившись, обернулся.

«Раб действительно мог бы дать Регу передышку», - подумала она. — «Во всяком случае, для нас это не ново; это была не наша вина, что он зашел к нам… даже если мы были в общей комнате».

Внезапно её перо начало самостоятельно двигаться по пергаменту. Пораженная, она огляделась, только чтобы увидеть, как Рабастан сосредоточился на своей книге по зельям. Она поспешно положила свою руку на перо, как будто делала записи. На самом деле, она читала слова, написанные почерком, отличным от её собственного

«Послушай, я не хотел говорить обо всем при домовых эльфах…

Кроме того, я знаю, что Рег рассердился бы на меня, если бы на прошлой неделе совершил свою изрядную долю глупостей…

И это было не глупо».

Эмма закатила глаза, «Баст, ближе к делу».

«Я пытался избавиться от Амелии Боунс.

Я думаю, она о нас всё знает, а если не знает то подозревает»

Последовала долгая пауза, во время которой Эмма услышала, как в её котле бурлит, означая, что вода закипела.

«Я боюсь, что меня поймают, Эмма».

Она подняла глаза от пергамента, чтобы встретиться взглядом с Рабастаном. Вездесущие блики смеха исчезли из его глаз. Он был серьезен. Он кивнул в сторону пергамента.