В этом с ней точно не поспоришь.

На входе, сразу после пункта охраны, нас встречает седоволосый мужчина в белом халате. Как выясняется позже, именно он царь и бог всей этой богадельни.

Закрываю тачку и иду следом за родительницей, которая принимает активное участие в разговоре с седым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Место жуткое. Что снаружи, что внутри.

Пока нас проводят по широким коридорам с высокими потолками и шикарной акустикой, получаю уведомление о доставке заказа и сразу прячу телефон в карман.

То, что у Токаревой сегодня днюха, я узнал случайно. От Бережного. Его сестрица активно готовилась к празднику, точнее, хотела устроить его для Еськи.

Пораскинув мозгами, я решил, что остаться в стороне будет неприлично. Ладно, кому я вру, о приличиях я точно не думал. Скорее, это был просто порыв. Не подкупить. Токарева не поведется. Просто порадовать.

На самом деле не припомню, чтобы мне хотелось сделать кому-то подарок без корыстных целей. В этот раз все было именно так.

— …он вас ждет, — голос врача доносится сквозь дымку размышлений, и я неторопливо поворачиваю голову.

В глаза бросается белая дверь с небольшим стеклянным окошком, на котором установлена решетка. Мама от увиденного хватается за сердце, но врач убеждает ее, что это просто правила.

Славик сидит на кровати, смотрит в одну точку. Когда мы оказываемся в так называемой палате, брат не реагирует. Продолжает завороженно пялиться в стену.

Чувствую, как мамины пальцы сжимают мою ладонь, и, едва разлепляя губы, она шепчет:

— Что они с ним сделали?

Есения

— Еще раз с днем рождения! — Женька открывает мне дверь и подает руку, чтобы я вышла из машины.

Между нами расстояние в пару сантиметров. Вероятно, он воспринимает это как знак одобрения и лезет с поцелуем. Едва успеваю выставить ладонь, что упирается в мужскую грудь, как позади раздается тонкий голосок:

— Еська… — Олеся стоит по другую сторону машины в полной растерянности.

Нет! Ну почему сегодня?

Зачем я вообще согласилась с ним поехать? И этот глупый поцелуй… Теперь все придется как-то объяснять.

Возможно, будь я немного посмелее и не превращай наше с ним общение в тайну, все было бы куда проще.

— …поздравляю, — Олеся бросает печальный взгляд на Кострова. — С днем рождения, лиса.

— Спасибо, — улыбаюсь, нервно оглядываясь на Женю.

Я вижу, как улыбка на лице подруги угасает. В глазах читается немой вопрос.

— Я объясню, — перехожу на шепот.

— Потом, — отмахивается, а мне кажется, еще чуть-чуть, и разрыдается. — Вот.

Бережная протягивает мне подарочный пакет. То, какой дрянью я себя чувствую в этот момент, просто невозможно описать словами. Еще немного, и сердце проломит грудную клетку.

— Спасибо. Все не так, как может показаться. Правда, — крепко сжимаю ее ладонь, — поверь мне. Пожалуйста.

— Я тебе верю, Еся. Не слепая же. Вижу, как он на тебя смотрит, постоянно.

— Этот поцелуй…

— Забудь. Кстати, я придумала, где и как мы будем праздновать. Всех уже собрала, так что отказаться ты не имеешь права.

— Лесь…

— Что? Я же сказала, что празднику быть. Хватить упрямиться, Есечка.

— Как же я тебя люблю, — на эмоциях крепко-крепко прижимаю Олеську к себе, хотя прекрасно понимаю, что минуту назад причинила ей боль.

— И я тебя, — шепотом.

Отпрянув, замечаю ее слезы.

Кострова и след уже давно простыл, а нам теперь разбираться с последствиями его прыткости.

— Он давно ко мне клеится. Я не хотела говорить, чтобы тебя не расстраивать. Но он мне не нужен. Ты мне веришь? Этот поцелуй, я даже сообразить не успела…

— Верю, — Леся всхлипывает, — говорю же, верю. К тому же мне кажется, тебе нравится кое-кто другой.

— Что? О чем ты?

— Точнее, о ком.

— И?

— Андрей.

— Что за бред?! Мне на него плевать.

Бережная хитренько улыбается и закатывает глаза.

— Конечно-конечно. Как ты на него смотришь, я тоже вижу.

— Не говори ерунды, — тушуюсь под ее пристальным взглядом и хочу провалиться сквозь землю.

В глубине души, конечно, понимаю, что она права. Сама себе в этом не признаюсь, но от ощущений никуда не деться.

Еще и коробка эта… Зачем?

Панкратов мне никто, и я просто не имею права принимать от него такие дорогие подарки.

А после нашего с ним разговора получить «Мак» сродни пощечине. Мое дурацкое откровение сподвигло его на благородный жест. Скинуть этот ноутбук с барского плеча, потому что для него купить таких хоть двадцать — точно не проблема.

И это ужасно. Чувствовать себя несчастной овцой явно не то, чего бы я хотела от жизни.

Возможно, это был действительно хороший порыв или же очередная уловка, чтобы меня подкупить. Думаю, для него вполне привычен такой формат отношений. Для него, не для меня.

Конечно, если быть до конца откровенной, мне польстил этот подарок. Я даже на секунду обрадовалась, только вот потом на плечи свалилось осознание своей никчемности и его расчета.

— Ты чего зависла?

Олеся толкает меня локтем в бок, и я отмираю. Возвращаюсь на грешную землю из своих удушающих размышлений.

— Так, навеяло что-то.

Бережная понимающе кивает и, крепко сжав мою руку, тащит за собой.

Пары сегодня проходят быстро. Завтра суббота, и, к счастью, наше расписание в этом году составлял человек с большой буквы, потому что участь субботних занятий нас не коснулась.

После универа мы едем ко мне. Долго торчим в спальне, максимально подготавливаясь к вечеринке, которую устраивает Леська. Приписка, что праздник для меня, до сих пор никак не может уложиться в голове.

— Надеюсь, ты пойдешь в красном?

— Да. Как ни странно, на этот случай у меня есть идеальное платье.

Узкое, насыщенно-красное платье, длиной чуть выше колена.

— Ты шикарна!

Внутренний голос говорит мне то же самое. К счастью, проблем с самооценкой у меня никогда не было. Я всегда была в курсе, что не уродина и фигура у меня огонь. Хотя для поддержания последней приходится не забывать про такое слово, как спорт.

— Ты тоже, — улыбаюсь в ответ и перекидываю ремешок сумки через плечо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В клуб едем на такси. Бережная бросает свой кабриолет у моего дома, потому что решает оторваться этой ночью по полной.

Как только мы оказываемся внутри, я понимаю, что подруга пригласила весь наш курс, девчонок, с которыми я танцую, и почти всех старшекурсников, с которыми я общаюсь. Тут даже Костров, что удивительно после произошедшего.

Я не сразу соображаю, что Олеся арендовала почти всю ВИП-зону второго этажа. А когда доходит, волосы на моем теле встают дыбом.

— Не думай об этом, слышишь? Мы здесь сегодня с одной-единственной целью — веселиться. Так что отбрасывай все свои предрассудки, Токарева, и пошли веселиться.

Услышано. Принято. Сделано.

Мне хватает получаса, чтобы войти в кураж и отпустить все свои проблемы.

Поднимаю руки вверх, боковым зрением улавливая Леськины танцы. Мы не спускаемся вниз, на танцпол. Мы организовали свой собственный.

Залезаю на невысокий стеклянный столик в центре под громкие овации. Знаю, что привлекаю к себе внимание. Знаю и нереально от этого кайфую.

Меня несет. Накрывает музыкальной волной и разливающимся по венам адреналином. Провожу ладонями вдоль тела, чуть нагнувшись, и, тряхнув волосами, устраиваю на своей голове бардак.

Зарываюсь пальцами в волосы, двигаясь под музыку, закрывая глаза.

Когда открываю их, Андрей оказывается первым, кого я вижу. Его тоже приглашали? Или он проявил инициативу? Вздрагиваю, но мгновенно отпускаю эту ситуацию. Переступаю очередную черту. Взмахиваю рукой и схожу с ума от его взгляда. Он на меня смотрит. Нет, он меня уже сожрал. Может быть, во мне говорит сегодняшнее приподнятое настроение, но это сумасшедшее чувство — предвкушение…