– Можете закрепить кого-то другого за пациентом в седьмой? – Чуть ли не кричу я.

– Милая, мне жаль, что ваше знакомство не задалось, но он твой пациент и это твоя работа. Если ты с ним не можешь справиться, ты не сможешь здесь работать, таких как он, будет много и постоянно отказываться от них ты не сможешь.

– Вы ведь нарочно меня к нему приставили, – едва сдерживаю свои эмоции.

– Считай это ритуалом посвящения, ты ведь должна быть профессионалом в любой ситуации, – с ухмылкой говорит она.

– Видимо вы его так и не прошли, – с иронией шиплю я.

– А вот хамить не нужно, иначе первый рабочий день станет последним, – спокойно говорит она, пока меня разрывает изнутри.

– Извините, – я быстро выхожу, хлопая дверью.

Мне просто нужно успокоиться, сделать парочку глубоких вдохов и принять это как неприятный рабочий момент. Это всего лишь пациент: его скоро выпишут, и я больше никогда его не увижу. Ну как скоро… Недели две мне придется терпеть его выходки и это будут самых худшие две недели.

После десятиминутного отдыха я возвращаюсь в палату номер 7. Не знаю, насколько меня хватит, но если всё зайдет слишком далеко, значит, я сменю работу. Сначала я выскажу всё, что думаю о нём, а потом уйду. Захожу в палату и, не сказав ни слова, продолжаю незаконченное дело.

– Эмилия? Ты извини, ладно? Я был не в духе, – я бросаю на него быстрый взгляд, а он поясняет: – Эта авария была совсем не по плану, и я сорвался на тебе.

Теперь я точно ничего не понимаю. Что происходит в голове этого парня?

– Аварии, обычно, не планируют, – резко отвечаю я. – Я действительно, оказалась здесь случайно, но эта случайность не как не связанна с моей личной жизнью.

– Впечатляет, – ухмыляется он.

– Я могу продолжить? – Спокойно спрашиваю я.

– Да, конечно, – он протягивает руку.

Рука в ссадинах но вены всё равно очень хорошо видно, здесь и слепой попадет. Раньше я боялась этих иголок и особенно тыкать их в людей. Мне не хотелось делать больно и оставлять синие следы, но в случае Адама тут переживать не за что, хотя я была бы не против попасть мимо.

– Это было весьма неплохо и очень ловко, ставлю четыре из пяти, – язвит он.

– Спасибо, – подыгрываю я и разлаживаю всё по местам.

– Даже не спросишь, почему не пять? – С издевкой уточняет он.

– Нет, – коротко отвечаю я, – если хотите меня зацепить, придумайте что-то поинтереснее. Капельница будет около часа, если вы себя будете плохо чувствовать или что-то понадобиться нажмите синюю кнопку, я постараюсь приходить каждые 15 минут, чтобы регулировать скорость.

– Тогда я засекаю время, – парирует он и демонстративно показывает дисплей телефона.

– Смешно, – язвлю я, и он улыбается, не ожидая такого ответа.

Его лабильность настроения меня настораживает, но я стараюсь не думать об этом и иду в четвертую палату к Керри и внимательно слушаю его рассказ:

– И вот я сижу за обедом, рассказав очередной анекдот и смеясь с него вместе со всеми, чувствую ужасную боль в сердце и знаешь, что я подумал? Наверное, мои шутки настолько приелись, что собственное сердце не выдерживает, – посмеиваясь, говорит он.

– Да, Керри, вам следует пересмотреть репертуар, – вместе смеемся и я помечаю процедуру в потрепанном листке,– не скучайте, я скоро к вам вернусь.

Он славный старик, раньше у него был сосед, которому он рассказывал все свои истории и шутки, но его выписали и теперь он один. Этот человек полон оптимизма, но одиночество его убивает в прямом смысле. Показатели стали хуже, и я стараюсь, как могу компенсировать это состояние. Ему продлили период подготовки к операции, и я вижу, что он волнуется, но об этом, конечно же, не говорит, а только веселит всех. Керри мой фаворит, и он поправиться, я очень надеюсь. Чёрт, я уже и забыла о пациенте в седьмой.

– Как ваше самочувствие? – Спрашиваю я с легкой отдышкой.

– Ты бежала марафон? Твои пятнадцать минут прошли десять минуты назад. Какова же причина? – Грубо отвечает он.

– Вы, наверное, думаете, что единственный пациент в отделении, но это не так. Здесь полно людей, которым нужна помощь, – сдержанно поясняю я

– Брось, есть кто-то важнее меня? – Ухмыляется он.

«Да, чёрт возьми, есть пациенты намного важнее тебя и твоего самолюбия», – мысленно отвечаю я, но говорю следующее:

– Что же, самочувствие у вас в норме, зайду к вам позже.

Этот парень сведет меня с ума. Иду на свой пост и сажусь на кушетку, разминая шею. Звонит телефон и я отвечаю:

– Привет, Эми, как дела?

– Привет, Мэти, могло быть и лучше, сколько там дают за убийство? – Шучу я.

– Эй, ты чего, кто тебя так довел? – Смеясь, говорит он.

– Парень с VIP-палаты, – злобно бормочу я.

–Слушай, ты не должна терпеть хамское поведения, кем бы ни был, он только пугает тебя, я уверен, существенного вреда он не причинит. – Мэт всегда находит подходящие слова, чтобы меня успокоить.

– Спасибо, ты меня ободрил, но здесь тяжелый случай, не будем об этом, – с любовью говорю я.

Мы говорили еще минут пять. Он рассказ о своих успехах в учебе и об интересных моментах в праве, которые я не понимала, но всё равно внимательно слушала и, попрощавшись, я закончила разговор. К сожалению или к счастью, я не из тех девушек, которые заканчивают разговор фразой «я люблю тебя». Мэт особо не париться по этому поводу. Иногда я задумываюсь над тем, почему мы это не делаем, может, мы недостаточно любим друг друга или боимся чего-то. Однажды преподаватель нам сказал, что любовь – как вена: даже если ты попал не факт, что она выдержит, и, к сожалению, предвидеть это очень сложно. Я надеюсь, что наша любовь выдержит всё это… Немного еще посидев, возвращаюсь к Адаму:

– Как дела? – Я регулирую скорость капельницы, – Может вам что-то нужно?

– Да, очень нужно, я уже думал на кнопку нажимать, – говорит он вполне серьёзно, – подложишь мне подушечку под спинку?

Я тяжело вздыхаю.

– Этого я сделать не могу, – улыбаюсь, отказывая ему.

– Чёрт, я и забыл, что у меня ребра сломаны, – шутит он, и я слегка улыбаюсь.

– Ну, надеюсь, об ампутации вы помните? – Он сразу сменился в лице, – Извините, это была совсем неуместная шутка.

Я быстро направляюсь к выходу, но Адам застает меня врасплох:

– Пойдём на свидание после моей выписки?

– Это была тоже совсем неуместная шутка, – стараюсь из последних сил сохранять спокойствие.

– Я не шутил, пойдём на свидание? – повторяет он.

Чёрт, я не могу позволять ему так со мной обращаться. Всему есть предел. Я потянулась к дверной ручке, чтобы уйти, но эмоции взяли вверх:

– Да что с тобой? В какую игру ты бы сейчас не играл, брось, ладно? Если ты не перестанешь, я уволюсь. Мне нравиться здесь, но я сделаю это, потому что терпеть тебя я не собираюсь ни за какие деньги! – Бросив на него обозленный взгляд, я открываю дверь, – и да, у меня есть парень, и нет желания идти с тобой на чертово свидание!

Он перевел дыхание и быстро ответил:

– Я понял.

– Отлично.

Я выхожу в коридор и иду в палату номер четыре. Здесь моему присутствию рады и я чувствую себя спокойно.

Остаток смены проходит тихо. Когда я приходила к Адаму, он был совершенно без эмоций. Мне стало даже скучно без его грубости и наглости. Видимо я остаюсь на этой работе и это хорошо. Смена закончилась в 16:00 и я зашла к моему фавориту в качестве посетителя и слушателя. Моя терапия «Компенсация дефицита общения» работала, Керри расцветал и был благодарен:

– Эмилия, ты очень хороший слушатель, мне так приятно, когда мои шутки еще кого-то веселят. Раз я застрял тут надолго, рассказывай и мне что-то о себе, мне же нужна почва для свежих шуток, – очень тепло говорит он.

– Ну, в таком случае, придумайте несколько вопросов, и я с радостью завтра отвечу на них, – с улыбкой говорю я, глядя на часы, – мне уже пора домой, засиделась я с вами.