Старина Стиви, ну как так? - только и подумал я, увидев обезглавленного господина Робинсона. Чем выше статус, тем выше уровни защиты - и если у Шиманской в подобной ситуации взорвались импланты, просто лишив ее зрения, то голова Стиви просто исчезла с плеч, превратившись в тонкую красную пленку, ровным слоем нанесенную по салону машины. И по Рыбке.
Многоликая подруга была жива. Бок, правда, глубоко разорван, и нога одна повреждена - как голодный шатун погрыз, даже кость видно. Но несмотря на страшные раны, Рыбка сознание сохраняла. Вырвав ее из салона машины, я собрался было уже спутницу тащить, как она вдруг отстранилась. Мешающих двигаться неудобств из-за ран Рыбка явно не испытывала. Ну конечно, усиления скелета же. Плюс контроль нервной системы - она сейчас, наверное, и боли почти не чувствует.
Вместе, очень быстро, мы добежали до затормозившего неподалеку задом в столб красного феррари. И почти одновременно запрыгнули на низкие сиденья. Вновь утробно зарокотал мотор, и феррари, с визгом резины и скрежетом смятой кормы, развернулся почти на месте. Что-то сзади цепляло за асфальт, так что мы - стоило лишь хорошо разогнаться, теперь оставляли за собой прекрасно видный в ночи яркий искрящийся след.
После второго перекрестка наперерез нам выскочило сразу две патрульные машины. Пропустив одну, бросив феррари юзом, и толкнув боком в заднее крыло вторую, блокировки я избежал. Правда, из-за высокой скорости и недостатка места для маневра проехал через близлежащее кафе. Из которого, к счастью, все посетители сбежали еще во время стрельбы конвертоплана.
Плюс - кафе было угловое. В одну стеклянную витрину въехал, и в такую же выехал в другой стене.
Минус - еще в кафе перестал что-либо видеть, потому что лобовое стекло закрыла сорванная со стола скатерть. И еще один минус - по нам уже стреляли сверху. Я практически зримо ощутил близкие разрывы наполненных стихийной силой снарядов еще до того, как добрался до слуха звук близких взрывов.
- Стекло! - не успел я даже закричать, как Рыбка уже сделала то, что нужно. Откинувшись на спинку максимально далеко, она упруго выгнулась и обеими ногами выбила лобовое, полностью закрытое белой тряпкой.
Я, кстати, за все время в неведении и руль крутил, ориентируясь на предчувствие. Останавливаться было нельзя - машину сразу разорвет вереницей попаданий повисшего сверху конвертоплана. Пятый? Или тот, второй, который падал со шлейфом дыма, но смог выправиться и вернуться в небо?
Предчувствие правильного направления, кстати, меня чуть-чуть подвело - едва выбитое Рыбкой, и подхваченное встречным потоком воздуха стекло улетело прочь, как перед взором оказался забор. От которого у меня уже не было возможности отвернуть. Декоративный - наверное, именно поэтому предчувствие про него ничего не сказало. Мелькнули выбитые узорные решетки, и мы выскочили на зеленую лужайку отеля.
«Черт-черт-черт!» - примерно так закричал я, пытаясь выровнять машину, которая на влажной, политой траве потеряла управление. Заклинание кстати не помогло, и на высокой скорости, поднимая кучу брызг, мы залетели в бассейн. Красивый, подсвеченный вмонтированными в чашу голубыми неоновыми фонарями.
Скорость высокая, но чтобы проехаться по воде до следующего бортика, а тем более выехать на него, ее не хватит. Тем более не хватит скорости уйти от уже направленных на нас пушек - я буквально спиной чувствовал загорающийся маркер поиска найденной цели в визоре пилота.
Об этом обо всем успел подумать еще во время скольжения по траве, и когда феррари шлепнулся брюхом в воду, я уже высунулся из окна, и бросил вниз в воду конструкт, сходный действием с гранатой толкушкой. Вот только из-за напряжения момента чуть переборщил - думал импульсом выиграть несколько метров, и выехать на противоположный бортик на волне. Вернее, переборщил я не чуть, а весьма и весьма - жахнуло так, что машина взлетела как пущенный из требушета булыжник.
Покинутый нами бассейн вспух взрывами, превращающими воду в ледяной, щерящийся иглами и буграми айсберг. Ну да, я же оперирую Огнем, правильно они пушки Льдом заряжают - мелькнула мысль, когда я увидел превратившуюся в небольшой филиал Северного-Ледовитого океана чащу бассейна.
Видел я все это, кстати, вверх головой - не учел скорость при броске конструкта-толкушки. Поэтому у феррари подкинуло больше корму, и машина, взлетая, кувырком выполнила полный оборот вокруг себя.
Приземлились мы на четыре колеса на широкой террасе, созданной уступом первого этажа. Педаль газа я так и не отпускал, поэтому прилетев, сминая пустые сейчас шезлонги, движение вперед феррари продолжил. После того как сбили декоративное гипсовое ограждение, мы совершили еще один прыжок, вылетая с террасы и приземляясь на соседнюю улицу.
Неожиданный маневр прыжка из бассейна дал нам всего несколько секунд - феррари очень быстро вновь оказался в прицеле пушек штурмовика. Снова дым резины из-под колес, и снова за спиной вереница разрывов. Мелькание фонарей, и только после третьего поворота я вдруг осознал, что по нам уже не стреляют. В этот момент уловил свист пронесшегося над головой на малой высоте неизвестного истребителя, спасибо ему большое и искреннее. Хотя почему неизвестного истребителя - прикрытие или от Маши Легран, или от Николаева, который с британцами тоже, зная меня, на всякий случай договаривался. Последнее даже более вероятно: несмотря на то, что истребители французские Миражи, у «СМТ» просто может не быть столько ресурса и запаса прочности. Все же за подобное поведение в густонаселенном городе мировое сообщество по головке явно не погладит.
Поодаль виднелись живые отсветы от рухнувшего и горящего штурмовика, а я, наконец перестав убегать от прицела пушек, быстро покрутил головой и сориентировался где нахожусь. Заметил приметный холл входа в «Тропикану» - клубное пляжное пространство, в котором мы когда-то хорошо отдохнули вместе с компанией Бастиана и Леонида.
Мотор феррари - что весьма и весьма удивительно, рычал по-прежнему бодро, а колеса все еще даже крутились, причем все четыре. Поэтому я вновь с визгом резины, почти на месте развернул неубиваемый автомобиль, и вновь топнул по педали.
Про неубиваемый феррари я, кстати, немного поторопился. Уже меньше, чем через три минуты езды с громким лязгом отвалилось вырвавшееся вместе с какими-то железками заднее колесо. Отвалилось тогда, когда я резко и быстро объехал, почти облизал на перекрестке резко затормозивший фургончик «наливайку», с контурами пальмы, фигуристых девушек и бокалов для мартини. К Тропикане наверное и едет - скоро самое время для ночной торговли.
Впрочем, несмотря на убежавшее колесо, до места мы почти добрались. Я уже вырулил на улицу, ведущую к «Русскому Дому», месту национального культурного обмена. И трех сохранившихся колес феррари хватило, чтобы до него доехать - пусть и немного кривовато, виляя задом из-за отсутствия одного колеса. Пока ехали подобным образом, оставляя искры и скрежет, позади на улочку выехал фургончик-наливайка, которого я шуганул на перекрестке.
Посольства Российской Конфедерации в Хургаде не было, но «Русский Дом» являлся им неофициально. С официальной охраной из морпехов Средиземноморского флота. Рыбку пришлось поддерживать, когда мы вышли из машины и шли к воротам. Морпех на страже ворот при виде нас удивился, и я уже было собрался придумать что-нибудь краткое, емкое и убедительное для него, чтобы войти внутрь, как вдруг почувствовал, что дело дрянь.
Последним в своей жизни морпех на воротах увидел, как я исчезающе быстрыми движениями клинка вырубил из Рыбки позвоночник. Переместившись в теневой мир, я с неотвратимо наползающей на лицо гримасой, оскалом даже, смотрел на темные, подернутые темной травкой ворота местного Русского Дома.
Выехавший на улицу следом за нами яркий фургончик-наливайка, виденный ранее на перекрестке, оказался большой бомбой. Которая, судя по ощутимому мною эху зарождающегося взрыва, сейчас просто превратила в голую выжженную землю не только Русский Дом, но и десятки близлежащих кварталов. Если вообще не весь город.
