Почему я не могла смолчать. Вот что у меня за характер. Скрывающая эмоции личность и в то же время защищающая как себя, так и других. Могла ведь промолчать и стерпеть. Так бы и прожила серой тенью в квартире родственников. Не смогла. Не продержалась ни часа.

Молодец!

– Света, – прикрикнул на нее Матвей. И девушка сдулась.

Что же определяем. У моей сестры острая форма не сдержанности.

Подъездная дверь открылась и из нее вышла девушка. Симпатичная даже очень. Я с мамой часто бывала на съемках и видела много лиц. Красивых и не очень. Умеющие себя подать и не умеющие. Вот эта девушка красавица. Нежные тонкие черты лица. Хорошие гладкие волосы. Кожа даже издалека видна ее идеальность.

НО.

Она совсем не могла себя подать. Свое красивое лицо она прятала под ворохом волос. Тонкие руки спрятались в карманах. Плечи слегка сутулые. И казалось, что она хочет исчезнуть.

Услышав голос Светы, девушка еще ниже опустила голову. Хотя куда уж ниже. Света ее не заметила. А вот Матвей.

– Здравствуй, – махнул ей парень. – Опять прячешься?

Девушка шуганулась, но улыбнулась. Он тоже заметил ее манеру ходить.

Цербер развернулся и замер. У Светы внутри точно компас имеется. Настроенный на улыбку Матвея.

– Ой, мышка, – фальшиво радостно воспела сестра. – А ну, исчезни пока тебя не съели!

Ну нет! Мысленно взмолилась я. Почему она не промолчала. И почему я не могу промолчать.

– А ты я смотрю у нас кошка? Чтоб шугать ее? Или все же мопс. Который может только тявкать?

Что с моим голосом. В нем столько холодности и язвительности. Была бы человеком, то у меня бы мороз по коже прошел. И это заметили все. Матвей с расширенными глазами уставился на меня. Не ожидал от меня такого. Девушка испуганно замерла. А Света шокировано оглянулась. Неужели думает что это кто-то другой.

– Сиротка, – издевательски начала Света. А у самой голос задрожал. – Ты бы лучше промолчала!

Ну все!

– Я Ксения, – встаю в свой немалый рост и выпрямляюсь. – Хотя для тебя Малахит.

– Как-как? Малахит?

– Ты главное не услышала, глухая, – медленно подошла к Свете и взглянула на нее сверху вниз. – Так обращаться с мирными людьми – нельзя. А меня ты не посмеешь называть «сиротой».

– А то что? – визгливо уточнила она.

Тьфу, реально мопс.

– Я в приют уеду. А твоей продажной мамаше скажу, что лишилась квартиры стоимостью в пять миллионов по вине дочери.

Лицо Светы покрылось красными пятнами. Неужели я угадала с тайными намерениями своих родственников. Так себе перспектива.

Но случилось главное. Света замолчала и озлобленно отошла от меня. Разберусь с ней позже.

– Вот и чудно. Рада, что мы поняли друг друга, – повернулась к Матвею и киваю ему. – Спасибо что подвез.

– Не за что, – с ухмылкой подмигнул он и сел в машину.

– Давай помогу, – ко моим вещам подбежала незнакомая красавица. И она с благодарностью протянула мне руку. – Я Арина. Живу в квартире напротив Юрьевых.

– Буду знать, – пожимаю ее руку и отмечаю. Что ее кожа действительно мягкая на ощупь, как и на вид. – Спасибо, Арин.

Машина с визгом уехала со двора. Арина взвалила на себя в начале чемодан, но силой она не обладала достаточной, чтобы его катить. Пришлось ей передать свой рюкзак. А самой нацепить на себя дорожную сумку и катить за собой набитый чемодан.

Света молча шествовала с нами и открывала двери.

Уже у самой квартиры Арина убежала. А Света, отперев замок, тихо спросила:

– Что же ты, Малахит. Сразу не поехала в приют?

– Не твое дело, – грубо перебила ее и открыла дверь.

А там меня уже ждали.

Невысокая объемная женщина. Про таких дают смягчающую характеристику как детородная. А еще они представляются очень милыми и добрыми. Но тот экземпляр был другим. Я оглянулась на Свету, а потом с недоумением вернула взгляд на женщину. Света намного милее той, что стояла в проходе. И вымученная улыбка тут только мешала. Неухоженная кожа настораживала, а руки высушенные и покрытые экземой пугали.

Может это не тетя? Ну не может у такой женщины родиться такая, как Света. Не удивлюсь если сестренка ведет свой бьюти-блог.

– Оксаночка!

Или нет. Голоса у них похожи.

– Вы и есть моя тетя? – уточнила я, а сама скрестила пальцы.

– Конечно. Я твоя тетя Маша. А ты Оксаночка. Такая худенькая. Такая высокая.

Она причитала дальше. Описывая всю мою внешность. Странно, что не затронула мои гороскопы. Но в этот раз мой покер фейс сломался. Скептически взглянула на хозяйку и медленно осмотрела прихожую. И то, что я видела, мне категорически не нравилось.

Может я успею вернуться домой?

Тетя Маша заметила мое пренебрежение и остановилась. Присмотрелась ко мне внимательнее и показала свое лицо.

Жадная и лицемерная баба, которая готова урвать свой кусок пирога. Она пропитана фальшивостью и покусана ложью. Теперь понятно почему моя мама с ней не общалась.

– Я Ксения, – выдавила из себя свое имя.

Но кажется, меня тут будут звать как хотят.

Я никогда не ставила учебу в школе как что-то главное в моей жизни. Она скорее была необходимостью. И стандартной частью моей жизни.

Моя мама Юлия Малахова была фотографом и чуточку моделью. Ей нравилось находить новые свежие лица, а потом оставлять их на память камеры. Она считала, что в объектив камеры она видит мир иначе.

Лучше. Красивее. Счастливее.

С самого детства я присутствовала на съемках и принимала в них участие. Мне нравилось позировать и менять образа. Мне казалось, что я фея, которая перевоплощается каждый раз во что-то новое.

Для меня модельная школа была в приоритете, чем обычная. Но мое эго не позволяло мне быть худшей. Даже в том, что мне априори не нравилось.

Училась я в школе хорошо. Но это благодаря моей амбициозности и нелюбви к проигрышу.

Это хорошие качества. И они часто выручали меня в жизни. Но честно, я завидовала тем, кто мог послать куда подальше то, что ему не нужно. И заниматься только тем, что ему нравится. Обманное чувство. Словно если ты откажешься от одного, то начнешь тратить больше времени на любимое дело.

НО.

Есть вероятность перегрева. А впоследствии ненависти к тому, что раньше безмерно любил.

Так было у одной знакомой в школе моделей. Она почти забросила основную школу. А потом поняла, что ей разонравилось.

И это было дико. Она бросила модельную школу, а обычной она была в отстающих.

Тогда я осознала, как же мне повезло иметь такое эго. Которое не позволяет быть худшей хоть в чем-то.

Раньше я как-то не философствовала. Да я и раньше не оставалась одна на длительное время.

Сейчас я одна шла в школу. Света давно убежала. Она только на скорую руку объяснила куда идти и всё.

Школьников было много. А я одна.

Интересные чувства. Непривычные.

В прошлой школе я была звездой. А в этой хочу быть тенью. Надеюсь у меня получиться.

Когда я подошла к зданию, линейка перед входом уже началась. Первый сентябрьский день был теплым. Но при этом жар не жалил, а приятно согревал. Ветер с моря обдувал, создавая прохладу. Что радует в переезде, так это близость моря. Нужно туда сходить.

А пока… учителя радостно вещали о начале года. Желали успеха. А потом пригласили учеников прозвенеть в первый звонок. Традиция. Ученик последнего класса должен нести первоклассницу. Для меня – самый милый и запоминающийся момент с линейки.

Высокий темноволосый парень поднял девчушку на плечи и понес.

Вот так новость.

А Матвей оказался школьником. Уже знакомый мне парень нес маленькую светленькую девочку с двумя косичками. А она с усилием трясла колокол и трезвонила в него. Вот мой первый звонок в новой школе. Матвей проходит рядом со мной и подмигивает мне с озорной улыбкой. А я…

А у меня нет настроения улыбаться ему. Я стою не в толпе и этим отличаюсь. Многие косятся на меня. Старшеклассники в основном друг друга знают. А тут новое лицо.