Когда гадалка отошла от меня, я заплакала. Я ведь сама понимала, что сказка не может длиться вечно. Я перед собой ставила цель – свобода. А она может быть достигнута только совместно с профессиональным успехом. Мне нужно стать той, кем мечтала. Еще с тех времен, когда была жива мама.

Я стану популярной и успешной, но будет ли ему место рядом со мной. К тому же есть это чертово «НО».

Это моя любовь к нему. Я люблю его так сильно, что готова отказаться от мечты всей своей жизни. Я могу ради него отказаться от свободы. Я готова прожить ради него в аду, который именуется мой нынешний дом. Я готова стать его женой, матерью детей. Хотя никогда не имела тяги к быту.

Я люблю его.

Но есть ли место для меня в его мире. Где мать – ревнивая истеричка. Где ему пришлось давно стать мужчиной и взять на себя ответственность за мать и маленькую сестру. Где ему школьнику приходится зарабатывать и вести переговоры с отцом по поводу алиментов. Потому что отец не хочет видеть жену истеричку, подарившую ему детей.

Так, где мое место? И что выбрать.

Цель, но остаться без своей любви.

Или остаться с любовью. Правда без денег, цели и, возможно, карьеры.

Сомневаюсь, что гадалка действительно имеет дар к прорицанию. Но она смогла задать вопрос, который я боялась произнести. Она верно подметила, что я не могу выбрать оба варианта. Нужно выбрать что-то одно.

И ведь остается еще моя семья. Тетя с ее мужем и двумя дочерьми. Я словно золушка бегаю по делам, а они недоумевают, почему я им грублю. Они забрали у меня наследство моих родителей. Они относятся ко мне, словно я ничто. И мне приходится работать, чтобы заработать себе на будущее. Ведь в моих планах стоит пункт о переезде в столицу. Время на вежливость не остается.

Благо на юге работы много. Особенно летом. Тогда я бы не смогла накопить столько. И радует то, что выплаты сиротам приходят мне. Сомневаюсь, что я бы их получала. Не при таком отношении.

Так что я рискну выбрать? Цель или любовь?

Или найти третье решение? Которого нет.

Какой мой выбор? Это должна сделать я. И только я. Что для меня важно?

Это мой поворот. Это моё судьбоносное решение. От которого зависит всё мое будущее.

Так что: цель или любовь?

– Ксюша, тебе пора садиться на самолет, – низкорослый дядя Миша. Друг и сосед моих родителей чуть не плача обнимает меня. – Тебе нужно лететь к своей тете. Чтоб душа ее черная не почернела еще сильнее.

Выругался дядя Миша, но заметно сдерживал себя в выражениях из-за меня. Он никогда не ругался при мне. Если только его не вывести из себя специально.

– Но я ее не знаю, – хнычу я. – Я хочу к маме.

С трудом произношу эти слова и жмурюсь. Потому что поверить в правду сложно. Особенно если она разрушительна.

– Знаю, Ксюш. Но лучше жить среди родных, чем в приюте.

Успокаивает больше себя, чем меня.

Его виноватый вид говорит о многом. Особенно о том, о чем он не хочет говорить. То, что он не смог сдержать свое обещание. Данное мне в день похорон родителей.

– А вы, дядь Миш. Почему вы не можете меня забрать к себе?

Папа говорил, что видеть слезы его девочек ему страшно. Мама говорила, что мои слезы для нее отдаются болью в сердце. Но сравнения с ревущим мужчиной у меня нет.

Дядя Миша всегда сильный, готовый проучить любого ради меня. Он всегда стоял в ранге с отцом. Достойный уважения. Он стоял в аэропорту, провожая меня. Дочку погибшего друга. Девчонку, которую он не раз спасал от неприятностей. Он стоял и плакал, что не смог. Не смог мне помочь и мне приходится улетать в неизвестность. К незнакомой родне на юг.

– Потому что не родня. Потому что не женат. Потому что мой доход средний по стране. – дядя Миша еще крепче прижал меня к себе и прошептал в макушку. – Будь сильной, Ксюша. Ты всегда была такой. Ты сможешь пережить горе. И не забывай про свой план. Он должен быть исполнен. Ты обещала матери.

– Но ее нет. – глухо возразила я. – Кто тогда проверит на уровень исполнения?

– Я.

«На самолет Боинг 737-800 объявляется регистрация. Пассажиры проходите к пятому окну для регистрации».

– Тебе пора, Ксю, – потрепал как малолетку по голове и залихватски улыбнулся.

Он, как обычно, пытается скрыть боль. Поздно. Я видела, как вы страдали только что.

Отхожу от родного дяди на несколько шагов, но резко торможу и кидаюсь к нему.

– Я обещаю тебе, дядь Миш. Я исполню свою мечту. А вы обещайте мне найти свое счастье. Хорошо?

Я отпрыгиваю от него и несусь к пятому окошку для регистрации. В руках у меня паспорт и бумажка с распечатанным билетом. Дядя Миша из-за этого надо мной долго смеялся. Что я не верю электронным билетам. Точнее мне спокойнее, когда подхожу к окну с распечатанным листом, чем без него. Словно только с бумажкой я имею право пройти на посадку.

За мной успела образоваться длинная очередь. А передо мной осталось зарегистрировать только двоих. А нет, троих. Подошла без очереди семья с младенцем.

Оборачиваюсь. Дядя Миша ушел. Не хочет показывать слез. Да и пора ему. Работа не ждет.

Но что ждет меня?

Еще девчонку – Ксюшу Малахову. Неделю назад мне исполнилось семнадцать. И завтра я пойду в новую школу. Через пять часов я окажусь в новом доме. А две недели назад я потеряла обоих родителей. Трагическая случайность, которая стоила их жизни.

Друзья же звали меня Малахитом. Потому что крепка как камень. И вытянуть из меня эмоции сложно. Потому что глаза у меня глубокого зеленого цвета, напоминающий малахит. А еще они шутили, что все мои желания исполнялись. Словно во мне живет малахитовый амулет. Мама даже однажды мне подарила серебряное кольцо. Толстый ободок, а по центру маленький круглый камень малахита. Мой талисман.

Может я действительно под покровительством малахитового камня. Но одно желание, которое я страстно желала. Он не исполнил.

– Девушка, проходите на посадку. Вас уже ждут бортпроводницы.

Рассеяно киваю и прохожу к стойке проверки.

Как же страшно начинать что-то с нуля. Но еще страшнее, когда за спиной не стоят близкие. Я сильная, как мантру повторяю про себя. – Я смогу справиться со всеми трудностями. Они ведь только временные. Может тетя милая и добродушная. А ее дочки станут мне подругами. Одна из них вообще моего возраста. Другая на пару лет старше. Студентка. Ее дядя. Муж тети. Вообще может мировой мужик. Такой же, как и папа и дядя Миша. Мама про сестру говорила мало. У них общего было мало. Может поэтому не общались.

Как же убого звучит. Буду решать проблемы по мере их поступления.

Тем временем прошла без эксцессов проверку. А потом взошла на борт.

– Ксения? – ко мне подошла миловидная брюнетка стюардесса. – Вам ведь семнадцать. Я ответственна вас посадить, а потом высадить по прилету.

– Понимаю.

– Какое ваше место?

Молча протягиваю ей билет. Говорить я не хочу. Устала. За последние две недели я постоянно говорила пустые слова. Что понимаю, что принимаю, что готова.

За спиной часто слышала гадости. Что у Малаховых осталась бесчувственная дочь. Только потому что не хотела реветь при них. Все мои слезы видел один дядя Миша.

– Пройдемте.

Ответственный посадил меня на нужное место и ушел выполнять свои обязанности. Самолет постепенно заполнялся людьми. Я откинулась на кресло, и уставилась в потолок.

Я справлюсь.

Я должна.

Мне некуда деваться, кроме как идти вперед.

– Пристегните ремни безопасности, и приведите спинки кресел в вертикальное положение. Самолет летит на посадку.

Заученными до автоматизма движениями стюардессы проверяли кресла и ремни у пассажиров. Ко мне снова подошла Алиса, назначенная для присмотра стюардесса, и проверила мой ремень рукой.