– К завтрашнему утру сделаю, Дражек. Отправляться вам надо поскорее.

– Завтра и отправимся, ты только точно скажи куда ехать-то.

– Побуду вам Бабой Ягой-дарительницей, – хихикнула Ягиня, – завтра и клубок зачарованный дам. Ты пока готовься к отъезду. И я, пожалуй, Желеньку к себе на эту ночь заберу, а то вдруг ты её опять запрешь.

– Делай как знаешь, – махнул рукой заклинатель, и уже в дверях обернулся и спросил у меня, – в седле держаться умеешь?

– Нет.

Тяжело вздохнув, Драгош ушел.

– Тётушка Ягиня, мне же нечем будет расплатиться ни с вами, ни с заклинателем, – наконец решила я вслух озвучить свои опасения.

– Полноте, Желенька. Если бы все брались за работу, только тогда, когда можно поиметь с этого выгоду, то жили бы сейчас в мире, обреченном на вымирание, – она помолчала и добавила: – И вот, что я тебе ещё скажу, запомни это на будущее. Если кто-то для тебя что-то делает и не берёт за это платы, то это не значит, что он с этого ничего не имеет.

Мне показалось, что эти два её утверждения между собой как-то не сходятся, но я промолчала.

Мыться пришлось в печи, потому как бани у Ягини не было. Но после происшествия с банником я не жаловалась.

После того, как я наконец-то вымылась, тётушка принесла мне какие-то вещи.

– Померь, должны подойти. Будете путешествовать верхом, в платьях тебе будет неудобно. Да и, наверное, лучше будет тебе прикинуться хлопцем, в дороге оно спокойнее. Не думаю, что появятся проблемы с путешествующей девицей, в компании заклинателя, но всё ж лучше предостеречься.

Я взяла в руки рубаху и штаны. По крайней мере они выглядели меньше, чем вещи господина Драгоша. Одевшись, убедилась в том, что они мне подходят.

– Хорошо-хорошо, – пробормотала Ягиня, – где-то у меня был дорожный плащ, который должен подойти. А теперь пойдем, я отвар тебе сделала, чтоб силы твои, проклятием поеденные, восстановить. Потом поможешь мне оберег плести.

Не знаю, что имела ввиду тётушка, когда говорила о моей помощи, потому я просто сидела напротив неё и, подперев щеку ладонью, смотрела, как ловко она, что-то бормоча себе под нос, плетёт обережный браслет. Так я и уснула, сидя за столом, под мерное бормотание Ягини.

Мне снился мой Мстята. Я не видела его всего седмицу, но ужасно соскучилась. Я просто смотрела на него и улыбалась. Мстята повернул голову в мою сторону и тоже широко улыбнулся, раскинув руки для объятий. Я только собралась бежать к нему на встречу, как из-за моего плеча выбежала Богумила и кинулась к нему. Он поймал её на бегу, закружил и начал покрывать её лицо поцелуями:

– Милочка моя! Родная!

Они сжимали друг друга в объятиях и целовались, остальной мир для них не существовал. И не существовало меня, стоящей рядом с ними. Конечно, он меня забыл, зачем ему маленькая невезучая сестренка, да ещё и проклятая, когда у него есть невеста. Что-то больно меня кольнуло, на глаза набежали слёзы. Я яростно смахнула их рукой. Внутри меня росло какое-то непонятное чувство, словно в груди разгоралось пламя. Что-то кольнуло меня сильнее.

– Ай!

Я проснулась. Напротив меня стояла Ягиня, держа в пальцах иголку, которой, видимо, только что ткнула меня в палец, потому что тот сильно болел.

– Капелька твоей крови, для оберега, – как ни в чём ни бывало сказала она.

Я потёрла лицо руками, сгоняя остатки сна.

– Что тебе снилось, Желенька?

– Ммм… Брат.

– Один?

– С невестой, – нехотя ответила я.

– С невестой значит, – задумчиво протянула колдунья, – Интересно-интересно.

– Что интересно, тётушка? – зевая, спросила я.

– Проклятие твоё впервые за всё это время среагировало бурно. Заклубилось темнотой вокруг. Хорошо, что у меня дом заговоренный, а то одной попорченной кухонной утварью не обошлось бы.

Я огляделась. На полу валялись черепки от разбившихся горшков и кружек, даже деревянные ложки и те пошли трещинами. На столе, за которым я уснула, тоже образовалась неглубокая щель.

– Охти ж мне!

– Не стоит так бояться, ничего страшного не произошло, а оберег почти готов, – успокоила меня Ягиня, – иди спать ложись, а то сидя ты не отдохнешь. Завтра вам в путь с рассветом.

Ягиня разбудила меня ни свет ни заря. Судя по всему, сама она спать так и не ложилась.

– Переоденься. Отыскала тебе штаны из мягкой кожи.

Я недоуменно на неё посмотрела.

– После того, как несколько часов к ряду в седле просидишь, только рада будешь.

Волосы она собрала мне в низкий хвост и повязала на лоб повязку, чтобы они не падали в глаза.

– Мы ж решили, что ты хлопец. Волосы у тебя не больно длинные, так что сойдет, а в косу заплетать не надо.

В итоге на мне оказалась чья-то серая рубаха с длинным рукавом и коричневые кожаные штаны. Ну, хоть сапоги на мне были моими. На левой руке красовался сплетенный тётушкой оберег, который должен был сдерживать проклятие. Чувствовала я себя донельзя странно. Ягиня протянула мне перчатки:

– Поверь, пригодятся.

В дверь постучали и следом, не дожидаясь ответа, вошел заклинатель.

Я говорила, что чувствую себя странно? Всё прошло, забудьте. Господин Драгош выглядел… Странно? Грозно? Непривычно? Он впервые выглядел как заклинатель. Нет, он не стал согбенным старцем, как я раньше представляла заклинателей. Но вокруг него как будто появилась какая-то дымка загадочности. Или это всё действие накинутого на голову капюшона от дорожного плаща? А, нет. Капюшон он скинул, разбрызгав капли утреннего дождя, а загадочность осталась. Не знаю, почему. Может, потому что я впервые видела его не в хлопковых портках и простой рубахе. На господине Драгоше были странного кроя штаны: в целом они были вроде были холщовые, но на коленях и на внутренней стороне бёдер были вставки из кожи. Интересно, это в целях экономии кожи так? Или зверушки не хватило, чтоб пошить на длиннющие ноги заклинателя штаны целиком из кожи?

– Всё готово? – спросил Драгош у Ягини, даже не удостоив меня взглядом.

– Да, проходи. Поешьте и отправляйтесь в путь.

За столом нас ждала каша, свежий хлеб и горячий взвар. Сначала мы ели в тишине. Я всё никак не могла оторвать взгляда от заклинателя. Не могла понять, чем же он так отличается от себя обычного. Вроде всего-то штаны переодел. Хотя сейчас за столом я и штанов его не видела. Почему-то захотелось заглянуть под стол, кинуть ещё раз взгляд на эти самые штаны. Ну а что? Я девка простая, захотелось – сделала. Вынырнув из-под стола, увидела, что на меня уставилось две пары глаз: Ягиня смотрела насмешливо, Драгош – настороженно.

– А я что? Я ничего, – пробормотала я, засовывая очередную ложку каши себе в рот. Осмотр штанов ничего не дал. Ну да, штаны, ну да, местами из недоросшей животинки. Продолжив жевать, всё-таки не выдержала и сказала:

– Вы, господин Драгош, сегодня как-то особенно по-заклинательски выглядите. Не могли бы вы всегда таким быть? Чтобы случайно попавшие на ваш двор девицы сразу могли в вас распознать заклинателя, а не путать с каким-нибудь простым деревенщиной?

Тётушка Ягиня хихикнула, но под грозным взглядом Драгоша попыталась скрыть смех кашлем.

– Я очень надеюсь, что на моей территории больше никогда не появится незваных девиц. От одной вон никак не отделаюсь.

Ягиня повернулась ко мне и шепнула:

– Не обращай внимания, он всегда такой сварливый, когда до рассвета вставать приходится.

Несмотря на то, что дом Ягини мы покинули ещё затемно, отправиться в путь смогли, только когда уже рассвело. Довольно много времени ушло на то, чтобы хоть как-то научить меня держаться в седле. Хотя на самом деле проблема была даже не в том, чтобы я в нём держалась, это как раз оказалось не так сложно, а в том, чтобы и я и лошади друг к другу привыкли. Я боялась лошадей, а они дёргались при моём приближении и стригли ушами. Вообще у меня всегда с животными отношения складывались не самым лучшим образом. Не любили они меня. Как я в деревне кормила кур или доила коров – это вообще отдельная история.