Оставаясь с главной наедине, Надежда Михайловна всегда обращалась к ней на «ты». Так захотела сама Ирина. В присутствии коллег старшая медсестра, как и подобает подчиненной, соблюдала субординацию, обращаясь к главной только по имени-отчеству.

– Нет, – изумленно протянула Ирина. Не отрывая взгляда от старшей, она машинально нажала на кнопку вызова лифта и обеспокоенно спросила: – А что там случилось?

– Ну ты, Ириша, даешь! – удивленно воскликнула Надежда Михайловна и округлила глаза. – Да в «Фейсбуке» вся лента завалена фотографиями этой аварии. Пишут, что парень был вдребезги пьян, гнал на запредельной скорости! Где-то возле бульвара Шевченко не удержал на повороте машину и со всей дури влетел в рекламный лайтбокс. Типа не заметил! Понимаешь?! Но это еще не все! Завалив лайтбокс, он умудрился вылететь на противоположную сторону и только после этого, уткнувшись в автобусную остановку, остановился. Хорошо, что время было уже позднее. Вроде около трех ночи. Людей на остановке не было. Так что, слава богу, жертв нет. А у парня, говорят, вообще ни одной царапинки! Подушки безопасности сработали. Так что, скорее всего, у этого мажора какая-то мелкая ссадина.

– Да, эти детки потеряли не только совесть, но, оказывается, и страх, – с грустью заметила Ирина и, опустив голову, вошла в лифт.

Надежда Михайловна кивнула, широко шагнула и суетливо заскочила следом за главной. Оказавшись в лифте, женщина, прищурившись, бесцеремонно уставилась на Ирину.

– Что-то ты мне, Ириша, сегодня не нравишься. Вижу, без настроения, глаза какие-то воспаленные, красные, – не совсем тактично, но откровенно заметила она и сжала губы.

Надежда Михайловна всегда относилась к ней, как родной дочке. При любых обстоятельствах она всегда говорила ей правду. Пусть даже не самую приятную. Она не заворачивала слова в фантики и не лебезила перед Ириной. Искренняя, доброжелательная, правдивая, она была твердо убеждена, что лесть является самым страшным человеческим ядом. – У тебя все хорошо?

– Да, все нормально! – наигранно весело ответила Ирина и отвела взгляд. – Спала плохо. Из-за соловья! Всю ночь, гад, под моим окном распевал серенады! Правда, не мне. Я была в зрителях!

– Тогда понятно! – понимающе протянула женщина и первая выбежала из лифта. – Я к себе! Хочу до пятиминутки принять все препараты. Кстати, я только что Галину Владимировну видела, так она сказала, что у нас сегодня аж три операции: липосакция (удаление жировой ткани), ринопластика (операция по исправлению формы носа) и ритидэктомия (подтяжка лица). Хороший день! Рыбный!

– Да! – расплывшись в довольной улыбке, согласилась Ирина и вышла следом за ней. – Кстати, процедур у нас сегодня тоже много. Так что действительно день хороший!

– И слава богу! – тихо, чтобы никто не услышал, шепнула Надежда Михайловна и, доброжелательно улыбнувшись, посеменила в сторону своего кабинета.

Машинально кивнув, Ирина неторопливо пошла по длинному просторному коридору родного хирургического отделения клиники «Клеопатра». Вокруг было чисто, красиво и по-домашнему уютно. Излучая спокойный дневной свет, под потолком мягко горели светильники. Стены, выкрашенные в светло-салатовый цвет, украшали колоритные картины в стиле абстракционизма. Вдоль стен, создавая комфорт, стояли мягкие светло-бежевые диваны, возле которых, как часовые, выстроились высокие керамические горшки с экзотическими многолетними цветами. Посетителей в коридоре не было. Только молоденькая медсестра, ухватившись за металлическую тележку, развозила по палатам лекарства. Вдалеке санитарочка старательно вытирала широкие белые мраморные подоконники. В отделении всегда работали без надрыва. Каждый был занят своим делом. Двери больничных палат были плотно закрыты. Наверное, их временные обладатели не очень хотели быть кем-то узнанными или увиденными. Пациенты редко прогуливались по коридору. Привычных для городских больниц посиделок здесь не было. Каждый жил своей, только его, жизнью. Ведь в основном пациентами клиники были далеко не простые и даже публичные люди. Поэтому излишняя коммуникабельность для них была не нужной, а порой и опасной. А после выхода из клиники причиной своего неожиданного преображения они, как правило, называли здоровый образ жизни и правильное питание. Но это было их и только их делом. Потому что главным кредо клиники были: высокий уровень профессионализма и полная конфиденциальность.

Ирина не заметила, как подошла к широкой светлой двери, на которой висела серебристая табличка с ее именем. Углубившись в рабочий процесс, она старательно размышляла над тем, как лучше организовать этот день. А день сегодня действительно обещал быть нелегким. В первой половине у нее в графике была операция, после обеда, как всегда по четвергам, – прием в поликлинике. А тут еще этот сынок олигарха! Не исключено, что, если его привезут в клинику, ее планы могут полностью измениться. К тому же она обещала Андрею пообедать с ним… Ирина сокрушенно вздохнула. Может, ей не следует от этого отказываться?! Подобные предложения от мужа она слышала не так часто. Все-таки где-то в глубине души (правда, на самом дне этой глубины) она все еще надеялась сохранить семью. Хотя та ли у них на самом деле семья, за которую стоило бы бороться, она не была уверена.

Тяжело вздохнув, Ирина окунула в сумку свою руку, похлопала ладошкой по днищу и, выудив оттуда ключи, быстро открыла двери своего кабинета. Остановившись на пороге, она придирчиво, словно была здесь впервые, оглянулась по сторонам. Ничем особенным ее кабинет от других не отличался. Стиль его был деловым и довольно сдержанным. Просторная, светлая, с тремя высокими арочными окнами комната вмещала в себя широкий рабочий стол, который стоял слева, несколько в глубине, у стены – шкаф для документов, справа – длинный овальный стол для совещаний. В кабинете не было ни мягких диванов, ни дорогих произведений искусства. Стены украшали только знаки отличия, вымпелы и стеллажи для статуэток, которыми награждали врачей клиники. Лишь слева от входной двери стояли два мягких кожаных кресла, между которыми разместился маленький журнальный столик. И все!

Самодовольно улыбнувшись, Ирина с порога забросила сумку на кресло и торопливо перевела взгляд на часы. В этот момент кто-то аккуратно обхватил ее сзади за руку.

– Ирина Викторовна, здравствуйте!

– Здравствуйте! – весело отозвалась Ирина и обернулась.

Глядя на Ирину приветливым, добрым взглядом, в проеме двери стояла ее бывшая однокурсница и подруга, а с недавних пор еще и коллега – Марта Ивановна Белецкая. Высокая, стройная, кареглазая блондинка с очаровательными кокетливыми ямочками на щеках. Курносая, с пухлыми, слегка выпяченными вперед губами, она имела необыкновенно миловидное личико, от которого у многих представителей противоположного пола, как от наркотика, притуплялся разум и возрождались первобытные охотничьи инстинкты.

В университете все считали Марту красавицей, ангелом и умницей. И, несмотря на то что она никогда не была особо прилежной в учебе, глядя в ее обворожительные глаза, все преподаватели свято верили в то, что Марта – лучшая из студенток. Парни, кстати, тоже! Многие ребята настойчиво пытались добиться ее расположения. Но бесполезно! Марта простыми медиками не интересовалась. «Падать, так с коня, изменять, так с генералом», – всегда шутила она. Но в каждой шутке есть доля правды! Поэтому никто особо не удивился, когда на выпускной вечер Марта приехала на новеньком шестисотом «мерседесе», дверь которого ей галантно открыл весьма интересный и импозантный молодой человек, облаченный в элегантный белый костюм и такую же белоснежную рубашку, которую украшала сиреневая бабочка. Как он за ней ухаживал! Как светились ее глаза!

Весь вечер Марта хранила интригу, а под занавес бала, немного подвыпив, осмелела и торжественно пригласила всю группу к себе на свадьбу, правда, в Донецк. Как оказалось, ее жених, с редким именем Вениамин, родом был из самого Донбасса и далеко не простым парнем. Отец его был то ли руководителем, то ли владельцем крупной угольной шахты и изо всех сил старался приобщать своего отпрыска к бизнесу. Вениамин вел различные переговоры, участвовал в тендерах и решал деловые вопросы… В общем, крутился как белка, но, что уж там греха таить, далеко не в колесе. Регулярно начинающему бизнесмену приходилось обивать пороги ведомственного министерства, поэтому почти все время он проводил в Киеве. И как-то вечером, прогуливаясь по городу, встретил ту, о которой, как он говорил, мечтал всю жизнь.