* * *
— Завтра в восемь, Ксения Игоревна? — парень, заменивший Максима, привез ее домой далеко за полночь. Засиделись дома, заговорились, завспоминались… Но Ксюша не жалела — была довольна, вернула самообладание, искупалась в спокойствии, и готова была завтра вступать в новый бой.
— Да. В восемь, — Ксюша кивнула, потом дождалась, когда ей дверь откроют… По инструкции сопроводить должны до квартиры. Поначалу Тихомирова этому протестовала, но потом смирилась. В конце концов, жизнь дороже заморочек.
Попрощалась у той самой двери, зашла в пустую, тихую квартиру, застыла на секунду прежде, чем свет зажечь…
У Тихомирова ведь до сих пор ключи должны быть. Она замки не меняла… И каждый раз, как дура, приходя сюда… Боялась и надеялась, что он ими воспользуется.
Поставила квартиру на сигнализацию, сняла пальто, сапожки, шею размяла, из коридора прямо в ванную, там выскользнула из платья, окинула себя взглядом…
Белье новое, чулки с кружевной резинкой…
Одевается каждый день так, чтобы Ване нравилось… И ненавидит его тихо. И себя вместе с ним. А еще тоскует. И тянется. И боится. И…
Чтобы остановить потом этих отчаянных «и», Ксюша сбросила с себя все лишнее, юркнула в душ. Вода всегда помогала переключиться.
Потом, по старой привычке, Ванина футболка на голое тело, босиком на носочках в спальню, только…
Она каждый день зарекалась, что будет телефон перед сном проверять, каждый день… Но сегодня опять пальцы сами полезли в сумочку, достали нужное, разблокировали, когда Тихомирова оказалась в кровати.
«Доброй ночи».
В их с Ваней диалоге вот уже месяц чередовались его сообщения: «Доброе утро», «Доброй ночи». И ни одного ее ответа.
Утром же Ксюшу ждала новая табличка на двери кабинета. «Тихомирова Ксения Игоревна». Приколочена намертво.
Глава 22
Настоящее…
Прошла неделя с тех пор, как Бродяга намертво приколотил к двери Ксюшиного кабинета обновленную табличку. За это время Тихомировы пересекались всего пару раз. Каждый из которых Иван скользил по Ксюше взглядом, кивал, здороваясь, говорил: «я жду разговора, Принцесса»… И уходил с глаз долой.
Ксюша была очень рада за него. Что у него миллион дел, что он вновь крайне востребован, а главное… что ждет разговора, но… Сама его не ждала. И не готовилась. И не хотела.
Получала сообщения утром и ночью. Забивала голову, чем могла. Готовилась к процессу.
Когда на столе завибрировал телефон — опустила взгляд, вздохнула…
Звонила Кристина…
Всю неделю звонила… И всю неделю Ксюша ее откровенно динамила. Придумывала какие-то отмазки, чтобы не перезванивать, ссылалась на занятость, чтобы отказаться от обеда. На сообщения отвечала максимально лаконично. И все из-за полнейшей глупости. Ксюша и сама это понимала, но ревность все равно царапала. Неправильная ревность, пустая…
— Алло, — даже приветствие выдавить из себя почему-то было непросто, не то, что улыбку, которую на той стороне должны были почувствовать.
— Алло, Ксюша… — голос Кристины был, кажется, таким же, как всегда, но… Разве что на уровне полутонов и интуиции Ксюша понимала — Краст прекрасно осознает, что все не совсем чисто. — Как дела?
— Ничего… Нормально… Много работы только…
— Значит, ты на работе?
— Конечно… Где еще мне быть? — Ксюша старалась говорить без явного раздражения.
— Отлично. Тогда закажи мне пропуск, пожалуйста. Если гора не идет к Магомету… Магомет берет два кофе, синнабоны и стоит под офисом горы, чтобы ее накормить…
Ксюша опешила, несколько секунд просто моргала, не зная, что сказать…
— Ты серьезно?
— Более чем. Ксюш… Подними меня, кофе горячий, и у меня один стаканчик сейчас на другом стоит… Боюсь, будет горе…
Кристина умела заставить человека действовать. Ксюша скинула, позвонила на охрану, предупредила… А потом не меньше пяти минут ходила по кабинету, думая, что делать со своей ревностью, глупостью… и вдруг обретенной подругой…
* * *
— Ксения Игоревна, мое почтение…
Кристине пришлось изворачиваться, чтобы постучаться в нужный кабинет. Благо, в ответ на стук ей открыли…
Ксюша встретила ее на пороге слегка растерянным, не слишком довольным взглядом, но в кабинет пропустила, проследила, как Краст поставит кофе и коробку с пирожными на край стола, развернется, улыбаясь…
Искренне так, радостно…
Стыдно было не улыбнуться в ответ, а улыбнуться — сложно.
— Что-то случилось? — Кристина это уловила. Склонила голову, во взгляде вместо радости промелькнуло волнение.
Ксюша же… Сначала дверь закрыла, потом посомневалась с минуту, а потом… Она никогда ведь не любила людей, которые юлят. Всегда была за честность и прямолинейность. И раз уж они с Кристиной решили дать друг другу шанс, проверку честностью тоже должны были пройти.
— Ты виляла задницей перед Иваном, — Ксюша сказала спокойно, глядя собеседнице в глаза, давая понять — не спрашивает, но ответа все равно ждет…
Ждет и внимательно смотрит, как Кристина сначала удивляется, потом улыбается (видимо, подозревая, что это шутка), потом начинает припоминать, на секунду закрывает лицо руками.
— Ксюша… Господи… Так ты поэтому меня игнорируешь? Ты ревнуешь что ли?
— А это неважно — ревную или нет. Мы разведемся — и будет совершенно пофиг, кто перед ним и чем виляет, но пока… Я его жена. Ты — моя подруга. Он — мой муж. И мне неприятно…
— Подожди, — Ксюша говорила спокойно, но чувствовалось, что сама же себя заводит. Кристина это понимала, поэтому перебила даже, подошла, положила руки на плечи Тихомировой, улыбнулась. — Ксюша… Я гарантирую тебе… Меня твой муж не интересует. Независимо от того, разведетесь вы или нет. Может, конечно, ты успела сложить обо мне мнение, как об околопроститутке, но… Поверь, у меня тоже есть кое-какие принципы. Я ценю тебя. Мне важна ты. Я тебе приперла кофе, обжегшись пару раз. Мне не нужен Иван. И если я крутила перед ним задницей… Прости меня, я… Видимо, это происходит подсознательно. Но головой… Я ни за что.
Кристина говорила, глядя Ксюше в глаза — прямым честным взглядом. Не поверить невозможно. Не пристыдиться тоже…
Потому что… Кристина проверку честностью прошла лучше, чем она. Вывалила на нее же все те нелестные мысли, которые хранились в Ксюшиной голове… И не обиделась.
— Прости меня… Я тебе верю… Просто…
Кристина отмахнулась только, вернулась к столу, взяла оба стаканчика, один из них всучила Ксюше, из второго сама сделала глоток.
— Табличку, я так понимаю, ты поменяла… — и тему тоже решила не развивать.
— Не я. Тихомиров. Не дождался, пока я сама сменю. Утром пришла как-то, а тут…
— Будем честны, Ксюша, эта фамилия тебе нравится… И идет…
Кристина устроилась на диванчике, окидывая взглядом кабинет, Ксюша же только хмыкнула, присаживаясь на его мягкий подлокотник. Кофе оказался волшебным. Любимый Ксюшин орехово-ирисный латте.
— В отличие от этого кабинета, — Ксюша сделала глоток из стакана, зажмурилась на мгновение, а потом хмыкнула, услышав замечание Кристины. — Мне больше понравился тот, где ты работала, пока… Иван Тихомиров отсутствовал, — Ксюша оценила, что Краст постаралась подобрать слова так, чтобы ей тут же в очередной раз не стало невыносимо тоскливо из-за всего пережитого.
— А мне этот. Тот слишком большой. Да и не мой… Там Иван все под себя делал, а тут я под себя…
— Неужели даже из вредности не хотелось бы выселить его оттуда? Ты же обижена на него… Отомстила бы…
Ксюша задумалась, даже не сразу нашла, что ответить. Была обижена. Сильно. Подчас невообразимо просто, но мстить… Нет. Мстить ей никогда не хотелось. Ни так — по-мелкому, ни более глобально. Даже развод был не местью, а попыткой защитить себя.
— Чтобы отомстить ему, мне надо умереть. Но вряд ли все так удачливы, как Иван… Могу и не воскреснуть… — пошутила, кажется, а улыбка грустной получилась. И ответная, Кристинина, тоже… Обе замолкли на время, делая вид, что очень заняты кофе…
