Бычок (Бычок Шишкина – Ловкая), р. 1834 г., рыж. жер. зав. Ф.М. Циммермана
Я видел в свое время портрет дочери этого Бычка, вороной кобылы Тёлки. Тёлка была проще и хуже своего отца. Портрет также был кисти Швабе.
Теперь перейду к описанию форм Петушка, который поддержал величие дома Бычков и надолго покрыл его славой. Те выдержки, которые приведены мною из Коптева, рисуют этого сына Бычка как лошадь 2½ вершка росту, менее широкую в заду, чем отец, имевшую седлистую спину, круторебрость, сухость ног, необыкновенно крутой постанов шеи и длинное туловище. Коптев несколько раз подчеркивает седловатость спины Петушка и говорит опять, что шея у него почти вертикально поставлена к корпусу.
Портрет голохвастовского Петушка нигде не был напечатан. Но история коннозаводства обязана графу Воронцову-Дашкову тем, что портрет Петушка был написан известным художником Френцем. Я не люблю портреты Френца: это превосходный художник, но посредственный портретист, к тому же этот немец недостаточно проникался духом рысистой лошади, чтобы изобразить ее так одухотворенно, как это делал незабвенный Сверчков. Портрет Петушка кисти Френца по рисунку неинтересен, да и по живописи жидок и дрябловат. Мне удалось его разыскать после революции в Зимнем дворце: туда, в отдел фонда по делам музеев, были свезены многие предметы искусства из петербургских аристократических особняков. Попали туда и портреты лошадей графа Воронцова-Дашкова, ныне находящиеся в Прилепском музее. Все эти портреты безымянные, ни на одном нет имени изображенной лошади, что в значительной мере лишает их интереса. Когда я впервые их просматривал, я об этом глубоко сожалел. Каково же было мое удивление и радость, когда на одном из двадцати портретов все же оказалась надпись! Я ее прочел и пришел в восторг: «Петушок завода Голохвастова, род. 1842 г., от Бычка и Важной». Я хорошо знаю почерк графа Воронцова-Дашкова и могу засвидетельствовать, что эта надпись сделана им. Граф как бы предвидел, что настанет время, когда лошадей, изображенных на этих портретах, никто не будет знать, и, желая, чтобы изображение знаменитого Петушка не затерялось и дошло до будущих времен, собственноручно сделал на портрете надпись. Отчасти это может служить доказательством того, какое громадное значение придавал Воронцов-Дашков Петушку.
Френц изобразил Петушка на свободе, в поле. Жеребец стоит в таком ракурсе, что зритель имеет возможность судить о ширине его зада. Эта ширина исключительно велика, а мы знаем по Коптеву, что в этой части своего экстерьера Петушок уступал отцу. Как же был широк в заду Бычок! Я думаю, что такая поза для Петушка избрана неслучайно: здесь было желание подчеркнуть эту особенность экстерьера. Петушок светло-гнедой, грива и хвост черные. Масть имеет те же оттенки и тот же тон, что и масть его отца. Голова менее выразительна, чем у отца, выемка у носовой кости резче, а глаз меньше и имеет сонный, усталый вид. Впрочем, не следует забывать, что, когда писался этот портрет, Петушок был стариком. Шея у Петушка имеет очень высокий подъем, так крута, что в этом он напоминает тех игрушечных лошадок, которые делают наши кустари в Сергиевом Посаде. Шея жеребца короче отцовской и очень мясиста, чувствуется кадычок. Спина имеет определенную седлистость, плечо и подплечье замечательны, но пясть длинна и тонковата, что отмечалось и у Бычка. Зад у жеребца превосходный, окорока тоже. Глубина и круторебрость лошади удачно схвачены художником.
Портрет дает нам наглядную возможность сравнить формы Петушка, описанные Коптевым, с формами той же лошади, изображенными Френцем, и сравнение – в пользу Коптева. Это лишний раз говорит о том, насколько этот автор верно и точно описывал виденных им лошадей. С моей точки зрения, Петушок проще Бычка, в нем нет тех классических линий, которыми обладал его отец. Тем не менее близкое родство объединяет этих двух лошадей. Насколько мне известно, настоящее подробное описание форм Петушка – первое в специальной литературе.
Благодаря богатой иконографии лошадей линии Бычка, имеющейся в моем собрании, я могу дать описание форм шести лучших сыновей Петушка: Красавца, Кремня и Бычка, рожденных в заводе Д.П. Голохвастова, и Петела, Кочета и Петушка 2-го, рожденных в заводе графа И.И. Воронцова-Дашкова. Сужу о них по портретам Красавца кисти Сверчкова и Кремня кисти Швабе, по очаровательной пастели Бычка работы Сверчкова, по фотографии Петела работы Брюст-Лисицына, по портрету Кочета кисти Френца и по фотографии Петушка 2-го, сделанной на Всероссийской конской выставке.
Н.Е. Сверчков «Красавец»[4]
Красавец. Светло-гнедой масти, в отца и деда. Во лбу у Красавца звездочка. Голова его больше напоминает голову деда, чем отца. Выражение глаза совершенно дедовское. Превосходная шея, крутая и нетяжелая. Верная спина, но все же с уклоном к холке, из числа тех, что к старости обещают сильно ухудшиться; превосходный зад, видимая сухость, очень широкий постанов задних ног. Пясть передних ног длинна и тонковата. Сам длинен. Очень благороден и значительно кровнее отца. Больше похож на своего деда, чем на отца. Великолепный представитель своего рода, названный Голохвастовым Красавцем, ибо он еще под матерью выделялся красотою, о чем говорил мне князь Д.Д. Оболенский, слышавший об этом от Голохвастова.
Кремень. Гнедой с красным отливом, но тон масти гуще, темнее, чем у отца и деда, и с просвечивающими яблоками, что составляет очень редкую и эффектную масть. Никаких отмет не имел. Грива и хвост черные, очень густые. Хвост держит с отлетом, как и рыжий циммермановский Бычок. Голова очень напоминает голову отца. Шея хорошо поставлена, жеребец держит ее гордо. Верх хороший, но в связке западинка; плечо замечательное, зад и окорока тоже. Ноги густые, с фризом, но пясть длинна, и ясно виден перехват под запястьем. Невелик ростом. По типу ближе к отцу, чем к деду.
Бычок (сын Прелестницы). Масть светло-гнедая, грива небольшая, хвост густой, жеребец держит его с большим отлетом. Во лбу продолговатая звездочка, левая задняя нога по путовый сустав бела. Низок на ноге; спина ровная, но длинная, из тех, что к старости проваливаются. Очень хорош и в типе своей линии.
Петел 5.11 (Петушок, р. 1842 г., зав. Д.П. Голохвастова – Замена), р. 1865 г., зав. гр. И.И. Воронцова-Дашкова
Обманщица 2-я (Петушок, р. 1842 г. – Обманщица), р. 1865 г., зав. гр. И.И. Воронцова-Дашкова
Петел. Дельная, но простоватая лошадь. Петел снят уже стариком и в заводском теле. Он так изменился, что совсем не похож на свой портрет 1874 года. Жеребец не больше 2½ вершка. О масти судить не могу, так как портрет фотографический. Никаких отмет Петел не имеет. Голова проста, шея коротка и груба; спина провалившаяся, прямо безобразная. Жеребец очень длинен и покрывает много пространства, низок на ноге и глубок. Ноги хороши, пясть неплохая. Петел много проще своего отца и производит впечатление мужичка. В подтверждение могу привести следующие строки из «Журнала коннозаводства» за 1884 год (№ 4): «Петела иной знаток и ценитель высокопородных и высоконогих хреновских жеребцов назвал бы бесспинным битючком».
Р.Ф. Френц «Кочет»[5]
Кочет. Портрет Кочета не был напечатан и приобретен мною случайно у антиквара в Петербурге незадолго до войны. Ввиду исключительного значения, которое имеет этот жеребец для метисного коннозаводства нашей страны, дам обстоятельное описание его форм. Кочет – караковой масти; правая задняя нога вокруг венчика бела, а левая по путовый сустав неровно бела; на белой шерсти по венчику черное пятно в виде правильного квадратика. У Кочета не голова, а головка, тонкая, изящная и сухая. Шея поставлена как у отца и далеко не безупречна в нижней линии: она прямо выходит из плеча и образует сплошную кадыкообразную линию. Выход шеи столь оригинален и необычен, что второго рысака с такой шеей я затрудняюсь назвать. Несмотря на то что спина у Кочета коротка, она имеет положинку к холке; почка замечательная. Крестец длинный и прямой, заканчивается хорошо посаженным хвостом, который Кочет держит в подъеме, в старину называвшемся «подъем фонтаном». Жеребец неглубок и вздернут на ногах. Подплечье хорошо, запястье очень объемисто, но пясть имеет форму дудочки: длинна, кругла и с перехватом под запястьем; бабки длинны. Кочет – крупная лошадь. Имя ему дано удивительно метко: своей маленькой головой, посаженной на своеобразной петушиной шее, он напоминает настоящего кочета.