— И то верно. Вперед!

На развилке один ход ведет направо, один — налево. От левого хода через десять метров виден отворот вправо.

— Так. Такая развилка имеет место на втором, седьмом и двенадцатом уровнях. На втором и седьмом к Камню надо идти налево, а на двенадцатом — направо. Налево шансов больше.

— Идем.

Мы неуклонно приближаемся к Красному Камню. У очередной развилки мы убеждаемся, что находимся на седьмом уровне, и уже уверенно идем, минуя повороты, разветвления и обходя тупики. Так проходит четыре часа.

— Тебе не кажется, что здесь что-то не так? Все слишком просто, — говорит Андрей.

— Нет, не кажется. Мне кажется другое. Они хотят, чтобы мы потеряли бдительность, и тогда они разделаются с нами, как повар с картошкой.

— Ты прав. Надо быть начеку.

Так оно и получается. Сразу за поворотом мы попадаем в тупик, которого на плане нет.

— Спокойно, — говорю я. — Давай я в ИК, а ты в рентгене.

Через минуту мы обнаруживаем в плите, закрывающей проход, квадрат величиной с ладонь. На нажатие и постукивание он не реагирует и никуда не сдвигается. Тогда Андрей посылает в него гравиимпульс. Плита сдвигается, освобождая проход.

— Пока все просто, — говорю я.

— Пока…

— “Схлопку” на тебя! Накаркаешь.

— Уже накаркал. Смотри!

Одна из плит пола, прямо перед нами, стремительно опускается вниз.

— Тридцать метров, — измеряет глубину Андрей. — Проваливаться нежелательно.

Я тем временем изучаю противоположный край пропасти во всех диапазонах. Ничего подозрительного. Но ширина — четыре восемьдесят.

— В снаряжении не перепрыгнуть.

— А что, если одному перепрыгнуть только с автоматом, другой перебрасывает снаряжение и прыгает сам? — предлагает Андрей.

— Другого выхода нет. Кто первый? Давай я.

— Прыгай.

Я снимаю все, кроме автомата, разбегаюсь и прыгаю. Андрей увязывает мое снаряжение в тюк, раскачивает и бросает. Тюк падает к моим ногам. Но как только Андрей нагибается над своим снаряжением, чтобы проделать с ним ту же операцию, сверху между нами опускается плита и что-то жужжит. Спокойно изучаю плиту. Ничего. Так. Интересно, что это? Разделитель? Это полбеды. Андрей найдет обход, и я тоже. А если это рассеиватель? Тогда неизвестно, на каких мы с ним сейчас уровнях. Радио, естественно, молчит.

Надеваю снаряжение и иду в прежнем направлении, сверяясь с планом, и время от времени вызываю Андрея на связь. За поворотом налево начинается зигзагообразный коридор. Я настораживаюсь. Во-первых, на седьмом уровне такого коридора нет, он есть на четвертом. А во-вторых, такие зигзаги очень удобны для всякого рода сюрпризов.

Тревоги мои были не напрасны. Из глубины слышится уханье и подвывание. Я осторожно двигаюсь вперед, готовя автомат к бою. То, что я увидел, заставляет меня забыть об автомате. Закидываю его за плечо и беру в руки бластер. Весь объем туннеля заполняет морда чудовища, состоящая из огромных желтых глаз и пасти, усеянной великим множеством клыков устрашающих размеров.

Вскидываю бластер, но сразу опускаю его. Стрелять в таких зигзагах — безумие. Отразившийся импульс накроет и меня. Надо отступить в прямой туннель и разделаться с тварью там. Но едва я ступаю в прямой туннель, как кровь холодеет у меня в жилах. Навстречу мне движется такая же зверюга. Она уже довольно близко, метрах в десяти. Если я выстрелю из бластера, то на таком расстоянии от взрыва погибну сам. Что делать? Решение приходит мгновенно.

Прижавшись к стене, выхватываю парализующую гранату и изо всех сил швыряю ее в зигзагообразный туннель, тут же нырнув за стену. Все озаряется сиреневой вспышкой. Зверюге из прямого туннеля это не по вкусу. Она начинает выть громче и двигаться быстрее. Я бросаюсь за поворот, гоня от себя мысль: “А что, если граната не подействовала?”

Но она подействовала. За поворотом неподвижно застыла голова монстра. В моем распоряжении как минимум минут пятнадцать. Готовлю бластер. Из-за поворота появляется чудовищная башка. Выстрелив прямо в нее, откидываюсь назад и прижимаюсь к голове монстра. В стену туннеля врезается поток газов и плазмы, а меня припечатывает к чудовищу. На месте, где была зловещая тварь, остались только оплавленные стены. И тут же звучит сигнал вызова:

— Андрей! Андрей! Ответь! Где ты?

— Я на четвертом уровне, в начале зигзагообразного коридора.

— Камень у тебя за левой стеной! Хотя… чтобы тебе к нему добраться, надо сделать крюк километра два-три. У меня до места, где должен быть Камень, метров восемьсот. Начинай двигаться к переходу на девятый уровень. Я там. Как только ты удалишься от своего Камня, он должен переместиться ко мне. Я иду на свое место. Встретимся у меня на переходе.

— Понял. Действуй!

— До связи!

Легко сказать “действуй”, а вот как пройти через эту тушу? Назад хода нет, там — тупик. Я подхожу к парализованному чудищу. Стрелять в него из бластера с трех метров равносильно самоубийству. Ждать, пока оно очухается, — неизвестно, когда это будет. Может быть, через десять дней.

— Что ж, будем надеяться, что ты придешь в себя не через пять минут, а там уже поздно будет, — с этими словами я извлекаю резак и нажимаю на нем кнопку виброусилителя.

После первого же разреза из туши хлещет светящаяся желтая жидкость, смердящая так, что у меня перехватывает дыхание и чуть не выворачивает наизнанку. Мгновенно оказываюсь в этой гадости с ног до головы. Но отступать некуда, и я продолжаю врубаться в тушу, затолкав свою чувствительность куда-то в недра подсознания. Но она едва не вырвалась оттуда вместе с потоком рвоты, когда я добираюсь до брюха этого монстра. Оно набито массой отвратительных желтых, белых и синих червей, которые потоком хлынули на меня, когда я добрался до того места, где, по моим понятиям, должна находиться грудная клетка. Эти черви буквально похоронили меня с головой. Последствия не замедлили сказаться.

Отступаю, не зная, что предпринять дальше. Разгребать эту копошащуюся зловонную кучу? У меня нет лопаты, а резак ее не заменит. Время его знает, как далеко будет тянуться это “червехранилище”? Внимательно осматриваю свое снаряжение, выбираю термическую гранату и, бросив ее в глубь распоротого брюха, прячусь за поворотом.

Лучше бы я этого не делал! Минут пятнадцать меня выворачивает наизнанку уже одним желудочным соком и желчью. Сгоревшие черви наполнили туннель таким смрадом, что по сравнению с ним все предшествующее воспринималось как тончайшие духи. Добить обуглившуюся массу несколькими ударами резака и прочистить дорогу сквозь спекшееся туловище — дело пяти минут. Длина монстра оказалась около семи метров.

Подавляя новый приступ рвоты, я быстро иду дальше, ориентируясь по плану уровня. Миновав ряд развилок и поворотов, выхожу в огромный зал, огромный настолько, что луч прожектора не достигает противоположной стены. Прозондировав зал во всех направлениях и диапазонах, я не обнаруживаю в нем ничего подозрительного. Двигаюсь в обход по правой стене, отсчитывая проходы. Мне нужен четырнадцатый. Все время периодически вызываю на связь Андрея. Внезапно он откликается:

— Андрей! Привет! Как у тебя?

— Нормально. Двигаюсь к переходу, уже достиг большого зала. А у тебя как?

— Да были кое-какие осложнения. Сейчас я на подступах к Камню. Нахожусь на звездообразной развилке.

Я быстро смотрю на план. Андрею до Камня — рукой подать, метров сорок, не больше.

— Отлично, Андрей! Так держать! Но будь предельно осторожен.

— Понял. Слушай, а если я останусь у Камня, а ты от перехода сразу двинешь ко мне?

— Отличная идея! Жди меня там.

— До связи!

Воодушевленный, я двигаюсь быстрее. Вдруг из двенадцатого прохода по мне режет автоматная очередь. Бросаюсь на пол и гашу прожектор, затем перевожу его в инфракрасный диапазон. В глубине прохода копошатся несколько фигур.

Спокойно снимаю предохранитель и бью длинной очередью, патронов на десять. Фигуры валятся на пол, и начинается перестрелка.