- Идем, Томас.

- Отец Томас! Спросите почему он вернулся к вам и этой монашеской сучке! Спросите отлученного отцеубийцу!

Голос демона потонул, и сошел на «нет» от последнего удара, который его и вырубил. Маркус не оборачиваясь, направился к выходу.

***

Чтобы не споткнуться в полутьме, Кин придерживался за стену и шел за напарником. Свет мигающих ламп исчезал и появлялся, заставляя щуриться. Хлюпанье воды, противное чавканье раздавалось со всех сторон. Однако, заткнутый за пояс пистолет придавал уверенности. Отдаленный гул действующих линий метро разбавлял шарканье и капанье воды, сплетающиеся с писком грызунов. Вонь забивала ноздри: гниль, сырость и чье-то разложение. Наверное, подохшей где-то рядом крысы.

Томас развернулся так резко, что Маркус едва не налетел на него. Руки обвили шею и спину, крепко прижимая к себе; пальцы судорожно сжались, а подбородок болезненно уперся в плечо. На рефлексе Кин хотел дернуться к пистолету, но через секунду понял, что этого не требуется. Томас обнимал его, крепко сжимая в объятиях. Его судорожное дыхание едва ощутимо задевало шею, а бешеный стук сердца передавался через грудную клетку. Сломанное ребро заныло, пуская отголоски боли по всему телу, но Маркус стерпел ее. А затем Ортега отстранился и, пристально посмотрев ему в глаза, попытался что-то сказать. Он словно собирался с мыслями, приоткрыв рот, но так и не смог не к чему прийти.

И вместе этого просто поцеловал его.

От неожиданности Маркус вздрогнул. Голова и так кружилась из-за сотрясения, а череда из темноты и резких вспышек света вынуждала теряться в картинках видимого. Неуверенно собственные ладони прошлись по рукам Томаса от локтей и выше. Дыхание сбилось. Кин вздохнул прерывисто и не отстранился, не оттолкнул и не отпустил.

Горячие губы экзорциста на контрасте с теплыми губами Томаса дрогнули. Маркус прикрыл глаза, кончик языка прошелся по кромке зубов, скользнул дальше и провел по чужим. Пальцы правой руки поднялись к затылку напарника, ладонь осталась на нем же. Тепло тела Ортега расслабляло, как и его объятия. Потому что они были настоящими, живыми.

Не став углублять поцелуя, проведя кончиком носа по щеке Томаса, Маркус ощутил, как его самого понемногу отпускает пережитое. Их невольное единение было безмолвным. Но они говорили не словами. Бережное касание пальцев, прикосновение губ к уголкам чужих и застывшая одна на двоих поза – вцепившись друг в друга. Позволяющая ощутить здесь и сейчас – живы. Оба живы. В грязном заброшенном метро, среди воды, пыли, гнили, привязанным недалеко демоном в теле начальника безопасности Ватикана. Избитые, уставшие, державшиеся неизвестно как, но живые.

Руки Маркуса сжали также крепко, не давая отстраниться, успокаивая дрожь. Губы прижались к виску Томаса, поймали пульс, а затем мазнули по щеке, укололись о щетину и отстранились. Взгляд встретился с чужим, фиксируя и не отпуская.

- Мнх… - тихое, одно на двоих. Выдох, осознание. Когда лоб потерся о чужой, когда губы снова коснулись губ. Легко. Ласково и невесомо, как крылья бабочки. Делясь дыханиями.

Маркус прикрыл глаза. Они стояли так еще минут пять, поочередно касаясь друг друга, едва целуя, трогая как ослепшие люди, чтобы удостовериться в реальности происходящего. Сердце успокаивалось, чувства как в тумане текли плавно и тягуче, смешиваясь и оседая где-то внутри.

Когда они вышли на поверхность, дневной свет резанул по глазам, заставляя на несколько минут зажмуриться. Воздух обтекал лицо, шумел легкий ветер. Под ногами была сухая земля. Запах травы смешивался со вкусом дорожной пыли, оседающим на губах. По небу неспешно плыли облака, щебетали птицы и жужжали насекомые.

Маркус направился к машине, стоявшей совсем рядом.

Большой черный внедорожник словно ждал их. Нажав на кнопку брелка ключей, снимая с сигнализации машину, Кин открыл дверь со стороны водителя. С трудом залезая внутрь, прижимая одну руку к ребрам, экзорцист стал рыться в бардачке. Он осмотрел лежавшие там документы, прикидывая возможность оставить машину себе. Взгляд скользнул на зеркало бокового вида и поймал в нем Томаса.

На лице напарника отражалась бледность и тень пережитого: появилась складка горечи и сомнений у поджатых губ, хмурость у переносицы, пыль на взъерошенных волосах, след крови на щеке. Эти же темные высохшие капли на шее.

Надавив на кнопку открывающую багажник, мужчина выбрался из машины и направился к Томасу, уже начавшему искать трос. Там же обнаружилась и бутылка питьевой воды.

- Давай я, - забрав у священника бутылку, не позволив тревожить порезы откручиванием крышки, Маркус справился с ней сам и вернул Томасу. Кин молчал, наблюдая за тем, как он пьет, но то и дело опускал взгляд на перемотанные руки, видя проступившие красные разводы на ткани. В сознании промелькнуло нечто схожее с чувствами, охватившими его в камере полицейского участка: внутри что-то противно сжалось, пульсируя и агонизируя мелкими вспышками. Томаса хотелось встряхнуть, стереть с лица выражение потерянности и самоистязания. Если демоны хотели сломить Томаса, то они действовали изощренно и грамотно, давя на самое незащищенное в молодом мужчине.

Маркус внезапно понял, что это ему нужно было быть щитом и броней в данной ситуации. И он должен бы стараться беречь своего напарника любой ценой. Сегодня им просто повезло. Но все могло закончиться иначе. Их могла постичь участь Мышки. Вернее его, Кина. Томаса бы использовали, сделали одержимым или что-то еще. А он остался бы лежать либо мертвым с простреленной головой в этом Богом забытом месте, либо демон и правда придумал бы что-то «повеселее» для старого экзорциста.

- Здесь есть аптечка, - голос Томаса вырвал Кина из задумчивости.

Мужчина потер нижнюю губу большим пальцем и кивнул. Аптечка - это хорошо, в особенности, если в ней найдутся антибактериальные средства и эластичный бинт. Простые там имелись наверняка.

Смыв кровь с лица, шеи и рук остатками чистой воды, вытираясь ватой, Кин продезинфицировал порезы Томаса и снова перевязал ему руки. Дышать стоя было тяжелее, поэтому сославшись на довершение осмотра машины, Кин ушел на заднее сидение.

Не закрывая дверь, откинувшись на спинку, он позволил себе стиснуть зубы в оскале и положить горячую ладонь на болящие ребра.

- Все в порядке? – напряженный голос Томаса застал его врасплох. Кин не думал, что напарник увидит его секундную слабость.

- Лучше не бывает.

- Маркус.

Пристальный взгляд Ортега сверлил. Он отрезал возможность мужчине подняться с сиденья, заслонив собой выход. Глаза опустились на сжимающуюся у бока ладонь, брови нахмурились.

- Покажи.

- Все в порядке.

- Маркус. Пожалуйста.

С недовольством Кин прикрыл глаза и повел нижней челюстью из стороны в сторону.

- Думаю ребро сломано.

Томас провел ладонью по лицу, пытаясь сообразить, что с этим делать. Приступ паники поднимался снова, картины в голове рисовали самые опасные варианты. Вплоть до того, что осколок кости мог попасть в кровоток.

- Тебе нужно в больницу. Я отвезу.

- Вот еще, - экзорцист усмехнулся и лукаво прищурил глаза, тем самым останавливая напарника, уже было ринувшегося к водительскому сидению. За столько лет с ним случались вещи и похуже, тем более для отдыха в больничной палате время было крайне неподходящее, - Перетянешь мне ребра эластичным бинтом, и буду как новенький.

- Но если…

- Никаких «но», Томас. Сейчас не до этого. У нас демон в подвале и два трупа, забыл?

На смуглом лице мексиканца заиграли желваки. Но он понимал, что Кин был прав. Через полминуты борьбы взглядов Ортега сдался: опустил взгляд вниз и кивнул. Отходя к багажнику за аптечкой.

Рулон эластичного бинта оказался толстым, достаточным для перетяжки. Маркус сдвинулся к краю сидения и снял майку, позволяя Томасу пропускать под руками тянущуюся ткань, попутно подсказывая, как лучше перетягивать.