- Довольно, Томас.

Старый экзорцист постарался взять себя в руки и прекратить ссору. Он сжал и разжал пальцы, потер переносицу; на краткое мгновение побелел лицом то ли от злости из-за услышанного, то ли от метко попавших в цель слов.

- У нас есть работа. Потом выскажешь мне всё, что хочешь.

Он осадил Ортега. Осадил и себя. Потому что у них было дело. Они должны были освободить от одержимости девушку и спасти её жизнь и душу.

Входя в комнату Маркус все же пропустил Томаса первым. Дорога по коридору к той самой двери, скрип петель и скрежет замка вливали в тело экзорциста напряжение. Он не знал каких ещё «тайн» ожидать из уст Лукавого. Ему оказалось достаточно и этой одной.

Девушка боялась. Она вздрогнула, увидев вошедших, постаралась сжаться. Но вновь обвязанные простыни на руках и ногах не давали ей свернуться.

- Пожалуйста… Не надо… Я прошу вас… Не бейте меня… Я не хотела. Я не хотела! – сбивчивый надрывный шепот слетал с покусанных и разбитых губ. Марту трясло, её глаза бегали от одного священника к другому. И страх увеличивался, когда она останавливала взгляд на Кине.

- Он велел сказать это… Про вас… Простите. Он сказал мне… Он мне сказал…Не мешать…

- Кто Марта, кто тебе сказал это? Ты видишь его? – Томас подошел к кровати и присел перед девушкой на корточки. Впервые за этот день у них появилась возможность выстроить диалог и узнать о демоне чуть больше.

- Нет, это голос. Просто…голос. Иногда он молчит, а иногда заглушает все мысли, и я слышу только его.

- Когда он впервые заговорил с тобой?

Марта дернулась, заметив приближение Маркуса и тяжело задышала, вжимаясь в кровать. Томас бросил который взгляд в его сторону и незаметно выставил ладонь вперед, прося оставаться на месте.

- Я..не помню…Очень хочется есть и живот болит. Пожалуйста, развяжите меня, Отче.

- Марта, прошу тебя, это очень важно. Вспомни, - теплая ладонь прошлась по влажному лбу, проверяя температуру. Жаропонижающие подействовали, но Томас понимал, что действие лекарств носит временный эффект. Если демон взялся за разрушение ее тела и не собирается показываться, то они могут не успеть, - Что он хочет от тебя, этот голос?

Марта облизнула губы и зашептала, время от времени оглядываясь по сторонам, будто их могли подслушать.

- Он…звучит в голове и хочет, чтобы я говорила. Обещал, что если я не буду сопротивляться, то боль пройдет. И мне действительно становится легче.

В глазах девушке заблестели слезы. Она потерлась щекой о подушку и судорожно выдохнула.

- Постарайся вспомнить, Марта.

- Я…познакомилась с парнем, и мы часто виделись. Нравились друг другу, но ему нужно было уезжать. Я хотела уехать с ним, а эта…старая сука не позволила. Забрала все вещи, деньги и заперла меня в комнате на несколько дней, говоря, что я больна. Что все выдумала. Но я не выдумала, Отче! Можете спросить Алана. Он подтвердит, что я гуляла с ним, он как раз вернулся домой тогда. А мать…сутками твердила, что никакого парня не существует и я просто хочу бросить ее. Если бы я уехала, то ничего бы этого сейчас не было!

Томас переглянулся с Маркусом. Демон действительно мог воспользоваться ударом Марты, но была ли Роберта так жестока, как ему намекал отец Уильямс и Алан? Стала бы мать говорить о том, что ее дочери видится то, чего нет, только чтобы удержать рядом с собой? Ни одного варианта нельзя было исключить.

========== Глава 2. Не судите, да не судимы будете ==========

Марта закрыла глаза и напряженно вытянулась. Новая вспышка боли скрутила внутренности, заставляя девушку в очередной раз пытаться подтянуть ноги к животу. Болезненный крик разбил непродолжительную тишину комнаты.

- Почему вы не даете мне уехать в больницу?! Мне больно! Очень больно!

Томас вновь начал молитву.

- Заклинаю тебя, древний змий, именем Судьи над живыми и мертвыми, именем твоего Создателя, Создателя мира, Того, Который обладает властью сослать тебя в ад: скорей покинь эту рабу Божью, возвращающуюся в лоно церкви в страхе и ужасе от тебя. Я заклинаю тебя, - снова и снова экзорцист чертил крест на лбу Марты большим пальцем, смоченным святой водой, - не своею слабой силой, но Духом Святым: покинь эту рабу Божью, которую всемогущий Господь создал по своему образу и подобию. Покорись же, не мне, но служителю Христа.

Святая вода окропляла кожу, но не шипела, не оставляла ожогов, а просто скатывалась вниз. На бледных щеках проступил нездоровый румянец, свидетельствовавший о подъеме температуры. Марту продолжало тошнить на пол, но из тела уже нечему было выходить, кроме слюны и желчи. Времени оставалось все меньше.

Где-то рядом проехала машина. На улице зажглись фонари. Проходя мимо дома семьи Данн соседи украдкой поглядывали в окна. Некоторым чудились крики, но никто не решался вызвать полицию и проверить.

Томасу начинало не хватать слов. Горло скребло и першило от сухости. Марта перестала биться, наполняя комнату лишь хриплым и частым дыханием. Все дольше она лежала с закрытыми глазами и все выше поднималась температура. Жаропонижающее уже не срабатывало.

Взяв Кина под локоть, Томас отвел его к двери и понизил голос до шепота.

- Мы можем потерять ее, Маркус… Все очень плохо, посмотри на нее. Демон словно…ушел… Наших сил не хватает, чтобы вытащить его.

- Мы сможем, Томас. Демон затаился и он слаб. Ты отмечен Богом, и просто так Он не привел бы тебя сюда. Так что… Прекрати поддаваться сомнениям. Мы теряем время.

Молодой священник поджал губы и потер подбородок, переступив с ноги на ногу. Мысли хаотично бились друг о друга, высекая лишь одно устойчивое ощущение о том, что они теряют Марту. Взглядом Ортега обежал лицо Маркуса и вновь вспомнил фразу: «Ты для меня бесполезен». Может им не хватает сил теперь? Потому что Маркус… Нет. Не стоит поддаваться на это.

- Сколько еще она выдержит? Может…может его стоит выманить?

- Не твоим «любимым способом», - многозначительно хмыкнул Кин, отворачиваясь и смотря куда-то в сторону. Сомнения, терзавшие его напарника, терзали и его самого. Однако мужчина не собирался позволять Томасу снова окунаться в объятия зла. Не после того, что рассказала Мышка. Он чувствовал, что что-то не так. Слишком… Просто? Нет, слишком все складывалось «хорошо».

Что если то, что им показывал демон является лишь ширмой перед чем-то большим?

Краем глаза Ортега заметил шевеление на кровати. Марта приподняла голову и смотрела на них неотрывным взглядом. Ее губы шевелились, но слова были неслышны. Следом за Томасом на девушку посмотрел и Маркус.

- «…это не мое дело, это не мое дело, это не мое дело…» – наконец стало долетать до них. С последним отчетливым повтором, Марта приподняла голову чуть выше, - Отец Ортега, ты можешь думать еще громче? Какой впечатлительный…

Томас сжал четки в пальцах и перетер бусины, склонил голову и вернулся к молитве.

- Не сопротивляйся, скорей беги из этого человека, поскольку в теле этом поселится Христос.

- И пусть ты знаешь, что я грешен не меньше, чем ты, — не презирай меня, - голос Кина прозвучал тверже. Полный холодной уверенности, он скрывал, что взгляд и дух дрогнули. Фраза, стечением обстоятельства, досталась ему слишком… Острая. Экзорцист перекрестился. Внимательно уставился в глаза одержимой и…

Она улыбнулась ему.

Искусанные уста дрогнули, кончик языка скользнул по кусочкам шкурки нижней губы. Медленно, увлажняя и привлекая внимание. Демон расслабил плечи и откинулся назад, открыв взору женское горло и издав тихий стон. Губы Марты приоткрылись, повторяя снова этот звук. Хриплый, гортанный.

- Вот так, Отче Маркус, да? Так ты лежишь на спине и позволяешь… Чужим рукам, губам, языку, члену… Поглощать тебя, жрать тебя, заставлять дрожать? Вот так ты стонешь, плавая в развратной грязи, - вкрадчивый пробирающий хохот вырвался из девушки, её волосы снова упали на лоб и закрыли глаза. Только губы продолжали шевелиться. – О, святой Отче… Мне показать, как ты отдаешься Греху и своему такому… Вкусному… Сильному… Возбуждающему голоду?