Сначала сильно засосало под ложечкой, как от предчувствия чего-то прекрасного, долгожданного, аж до сладостной тоски в груди. Это происходило долю секунды, так коротко, что он даже мыслью не успел постичь, что с ним происходит, и в следующее мгновение он был уже неспособен мыслить. Невообразимая нежность взорвалась у него в груди, да так, что он готов был и плакать, и смеяться, желание умереть за кого-то буквально жгло его изнутри, а эти васильковые глаза смотрели на него так ласково и приветливо, что вызывали в нем невообразимые приливы блаженства и отчаяния, экстаза до боли, и такого сладостно упоительного счастья, что он мгновенно опьянел, колени у него подогнулись, и он пал перед девушкой в позе покорного раба. И в этом шквале ошеломляющих чувств он ощутил, как он медленно входит в нее, и она его мягко принимает теплом и светом всей своей души.

– Мир Вам, Стив Гордон. Мама с папой много о вас рассказывали. – Нежным, почти детским голосом проговорила она ему в голову. – Меня зовут Юё. Вы не поможете мне здесь, пока мама с папой переговорят с отцом.

Стив стоял на коленях, пошатываясь, пытаясь собраться с мыслями. Чувственный ураган по-видимому миновал, но свежий бриз был так великолепен, что вызывал сладостную устойчивую тяжесть в животе, как на первом свидании с любимой.

Он заметил, что Аиа и Ёу исчезли, когда это произошло, он не знал, и куда они направились, не ведал.

– Конечно, что я должен делать? – Только и смог подумать он.

Их первое ментальное соединение оказалось настолько чувственным, что Стив был буквально ошеломлен произошедшим. Ему казалось, что он все попробовал в жизни, и героин, и гашиш, и опиум в индии курил, ЛСД, Мискалин, но ничто из этого даже близко не стояло с тем, что он пережил только что. От нервного перенапряжения все внутри него теперь дрожало мелкой дрожью, язык словно занемел, а сердце бухало редко, но сильно, словно тяжелый молот по наковальне.

В сладостную гамму приятных ощущений мягко вплелась искренняя благодарность.

– Я была уверена, что вы не откажитесь. – Заявила она и смущенно отвернулась. – У моей подруги два котенка родились, но она от слабости не сможет их кормить. Скорее всего, она скоро отправится к отцам, поэтому она хотела бы, чтобы мы с вами позаботились о ее детях.

– И как мы это будем делать. – С готовностью согласился он.

– Нам надо котят отнести другой кошке, и уговорить ее взять деток себе. Я ее почти не знаю. Известно только, что она тоже недавно родила, значит, кормит своих детей. Если мы сможем с ней договориться, то спасем этих малышей. – И она кивнула в сторону двух голых и слепых котят в гнезде.

В другое время Стив воспринял бы подобное предложение как насмешку. Шутка ли, найти леопарда в джунглях и договориться с ним об усыновлении. Если первая часть маловероятна, то вторая вообще граничит с безумием. Но в данных обстоятельствах и душевном расположении Стив подумал, что более благородной цели и придумать трудно.

– Один мне, один тебе. – Взяла она на руки одного из малышей.

Стив заметил переход на «ты» и поразился, как естественно и своевременно это у нее получилось. Кажется, он как раз готов был к такому переходу.

– Чему ты удивляешься, я ведь слышу твои мысли, чувствую твои эмоции. – Она нежно погладила котенка и улыбнулась Стиву такой обворожительной улыбкой, что если бы Стив не слышал всего, о чем она думает, то подумал бы, что она кокетничает.

В этом искреннем мире Стив больше всего боялся грязных мыслей, которых раньше у него было предостаточно. А так не хотелось ударить в грязь лицом перед этими чистыми созданиями.

Он подошел к леопарду, опасливо наклонился и медленно взял малыша. Мама только одобрительно покосилась на него, и он понял, что она действительно хочет довериться им и спасти малышей. Нет, он не услышал отчетливых мыслей животного, но как-то узнал, чего оно хочет. Это было настолько удивительно, что он на мгновение замер над нею, продолжая смотреть ей в глаза. За этот короткий миг между человеком и животным произошла такая близость, что ему передались материнские чувства леопарда, и он непроизвольно нежно прижал к себе малыша.

– Мы сделаем все, что в наших силах. – Мысленно передал он матери, и она со вздохом облегчения откинулась на бок, прикрыла глаза.

Стив ошеломленный поднялся рядом с Юё. Ему почему-то было стыдно смотреть ей в глаза, или он просто боялся себя, или ее красоты.

– Ты не думай о том, что я подумаю о тебе плохо, Стив Гордон. Я узнала твою душу еще до того, как увидела тебя, и сразу поняла, ты необычный Оуни. – Она подняла руку и неуверенно коснулась его щетинистой щеки.

От этого нежного прикосновения его словно током ударило, кровь прихлынула к лицу, и он покраснел как подросток. Стив поднял глаза и увидел ее спокойное, внимательное лицо: слегка нахмуренные брови, сосредоточенный на его лице взгляд, слегка приоткрытые губы.

– Что ты делаешь? – Жалобно спросил он, когда почувствовал, как новая экстатическая волна накатывает на него.

Сладостная тоска сдавила его горло, так что стало тяжело дышать. И вдруг все прекратилось.

– Извини, я просто хотела хорошо запомнить твой образ. Ведь ты не останешься с нами надолго, мама сообщила, что твой дом очень далеко. Когда ты уйдешь, мы уже больше не встретимся.

От этой мысли ему стало невыразимо грустно. Он еще никогда не переживал грусть так остро.

– Спасибо, мне приятно, что ты разделил мое чувство. Что? Идем? – Игриво улыбнулась она.

– Веди. – Ободрился он.

И они двинулись в сторону джунглей.

Передвигаться с ней по лесу оказалось куда приятнее, чем с ее родителями. Во-первых, она никуда не торопилась. Они спокойно шли через джунгли, как могли бы прогуливаться в парке и общались. Юё по дороге рассказывала о различных растениях и животных, и глубина ее познаний в этих вопросах была поистине ошеломительной. Она передавала Стиву массу информации от чистого сердца, и он за один только час в лесу узнал о нем больше чем за всю свою жизнь.

В этой натуральной школе было еще одно радостное обстоятельство, вся переданная информация запоминалась идеально, так как невозможно выучить в обычных человеческих учебных заведениях. Каждая малозначительная деталь легко всплывала в памяти, стоило лишь подумать об этом.

– Откуда ты знаешь, куда нам идти? – Спросил он, видя, как уверено она пробирается вперед.

– Папа показал путь. – Просто ответила она, и Стив понял, что это означает у нее в голове подробная карта маршрута, переданная ей отцом, таким же образом, как она теперь передавала ему все, что хотела.

– А почему ты с одной кошкой дружила, а с другой даже не знакома?

– С моей подружкой часто случалась беда, вот мы и познакомились. А у той всегда был порядок, так что мы не встречались. – Весело махнула рукой Юё.

– Как вы узнаете, что где-то беда?

Юё остановилась и удивленно посмотрела на Стива.

– А ты разве не чувствуешь, если где-то страдают?

– Нет. – В свою очередь растерялся Стив и пожал плечами. – А как ты это чувствуешь?

Юё зашагала дальше.

– Ну, я не знаю, никогда не задумывалась. Это будто маленькая часть боли и страдания души передается тебе другим живым существом, и тебе от этого больно, больно до тех пор, пока ты не найдешь его и не поможешь. С тобой такого не случается?

– Не припомню. – Стив порылся в памяти, но безуспешно.

– Папа рассказывал, что есть Оуни, которые утратили первозданные свойства, уклонившись ко злу. – И тут она напугалась собственной мысли.

Стив почувствовал ее внутреннее смятение и страх огорчить его.

– Нет, ты не правильно понял. Я говорила не про тебя, а про твоих давних предков, ведь каждый отвечает за свой выбор, но несет груз ответственности за всех. Мы делаем выбор между добром или злом, а наши потомки будут вынуждены пожинать последствия наших решений. – Попыталась оправдаться она.

– Нет, не оправдывайся. Ты права, я тоже делаю выбор не в сторону добра, и в этом мне нет оправдания. В неправильном мире трудно принимать правильные решения. В наших городах все построено не так как у вас. Люди надеются добиться гармонии, причиняя друг другу боль и страдания. И мы уже давно забыли предназначение Оуни, и поделом, что утратили эти замечательные свойства.