Да, вот так. Я, как автор данного учебника, имею право давать подобные рекомендации, ибо там, на следующих страницах, придется применять новоприобретенные знания на практике, углубляться в выдержки великих авторов и искать тайный смысл в, казалось бы, простых словах.

Телу и разуму (даже магическому) необходим отдых!

Так как данная книга обязательна для изучения в программе первого курса Магистрата, но одновременно является внеклассным чтением, я рекомендую:

Тотчас пройдите на кухню и заварите крепкий черный чай.

Обязательно добавьте сахар, вы заслужили.

Сделайте сэндвич (бутерброд), желательно с чем-нибудь мясным и сытным.

(Сладкие закуски тоже приветствуются, но тогда сахар в чай добавлять не рекомендуется!)

Вдохнув аромат свежезаваренного чая посмотрите в окно и насладитесь происходящим, давая глазам отдохнуть, а мозгу переключиться на более легкую волну.

Неважно, какая погода на улице, — она в любом случае прекрасна.

Теперь можете откусить кусок бутерброда и насладиться ланчем.

Не торопитесь.

Увидимся в следующей части.

Часть вторая.

Библиогеографический указатель миров внутреннего круга для поступающих.

Глава 1.

Лина оперлась спиной на мою спину, через тонкую ткань рубашки я чувствовал тепло её кожи.

— Так что? — Спросила она. — Ещё думаешь, что это все просто сон?

— Нет. — Ответил я, разглядывая звездное небо. Оно было странным, с огромными разноцветными планетами и лунами, что нависали над ночным городом. От одной из зеленых лун неспешно отделялись сгустки пламени, похожие на протуберанцы. — Я думаю, что это прорицание.

— Поэтому ты прыгнул? Потому что тебе это приснилось?

Я взял со столика, что стоял рядом с нашим лежаком, бокал с коктейлем, из которого торчал разноцветный зонтик. Коктейль был странным на вкус, смесь хреновухи и лимончелло. Редкостная дрянь, неважно, когда проснусь все равно не вспомню.

— Я будто прочитал ответ в шпаргалке. — Признался я. — Ты мне подсказала его. Так я спас девочку и артефакт.

— Правда думаешь, что я бы вас убила?

— Я не знаю, Лина! — Я резко развернулся к ней. — В том и дело! Она уже не ты.

Она повернулась в ответ, оказавшись со мной лицом к лицу.

— Если у бабочки отрезать крылья, она останется бабочкой, или превратится в отвратительную гусеницу? — Спросила она.

— Неправильный вопрос. Если бабочке приделать крылья летучей мыши, станет ли она пить кровь?

— Эй… — Она мягко провела пальцами мне по волосам. — Меня-то не вини. Ты сам сказал, что она не я.

Я отстранился и поднялся с лежака. Прошелся по крыше, встал у края, положив руки на гранитный высокий парапет. В этот раз все было иначе. Коробки зданий и шпили минаретов также блестели и переливались в ночи, но их завалило снегом. Удивительное зрелище — полукруглые золотистые купола в белой пурге. Мне же было тепло, как и прежде, будто летней ночью у моря. Золотистый свет шпилей манил меня, словно потерянный рай, и мне казалось, что если прислушаться, то можно разобрать пение муэдзина, переливающийся мягкий голос, выговаривающий неведомые слова. Горизонт был подернут мягкой оранжевой дымкой, был виден залив и череда шпилей за ним, продолжающихся за границей сна. Там, где я никогда не бывал. Окружающее было знакомым, но, как часто случается во сне, я не мог вспомнить, откуда же я знаю это место, и что это за фантасмагорический город. Почему-то я был уверен, что мне суждено туда попасть.

— Левит… — Позвала она мягко.

— Я здесь, с тобой.

— Лучше бы ты отдал перо мне, как я и просила.

— С чего бы? — Усмехнулся я и повернулся к ней.

Она привстала на лежаке, придерживая одной рукой бокал для мартини, а второй обмакивая в коктейль оливки. Сам напиток был розоватым, будто в белое вино плеснули томатного сока.

— Потому что ты считаешь, что спас девочку и артефакт. Но это не так.

— Конструкт под защитой Магистрата.

— И это означает, что чернокнижникам придется действовать более жестко.

— А девочка?

— О, она просто бонус, лично для меня.

— Зачем она тебе?

Ангелина отпила из бокала и смущенно улыбнулась.

— Можно сказать, что я ревную… В паре с тобой не может быть другого мага, кроме меня.

— Зачем чернокнижникам гримуар? Что задумал Дюмар? Ты хоть что-то можешь мне рассказать?

— Если расскажу, то будет неинтересно. — Хитро прищурилась она. — Не так ли?

***

Блаженный полумрак сменился яркими проблесками света, а тишину нарушил звук цокающих каблучков и жужжание белой лампы.

Ну вот обязательно шастать туда-сюда весь день?

Я было попытался перевернуться набок по привычке, но тело опять пронзила острая боль в спине и груди. Ну а я как хотел? Падение с восьмого этажа на соседский гараж, это не шутки. Хорошо, что в лепешку не расшибся об асфальт.

Мне ещё повезло, зацепил ветки деревьев пока летел. Расцарапало меня, конечно, нормально, но это столкновение немного замедлило падение. Я пробил крышу гаража и приземлился аккурат на старенькую “Волгу”, пролежал так минут пять, истекая кровью, пока подоспела помощь. Как выжил, понять до сих пор не могу.

Если бы расшибся насмерть, воскрешать бы не стали, полномочий нет. А так, считай, отделался легким испугом. Прошел реабилитацию и иди гуляй.

Ну как гуляй… Хромай.

Я лениво приоткрыл глаза и пробурчал что-то вроде — “я тут только что заснул, какого лешего вы мешаете больному восстанавливать здоровье”.

— Не ной. — Стальным тоном ответила Вера.

Она склонилась надо мной и поднесла к губам флакон с микстурой. Этой дрянью она поила меня каждый час. Скривившись, я проглотил дьявольский экстракт под её одобрительные кивки.

— Молодец. — Похвалила она. — Вечером уже сможешь ходить.

Вера была хорошим целителем, но очень уж строгим, вроде молодая девчонка, а характер как у бабушки педиатра в сельской поликлинике. Она даже запретила меня посещать, заставу прошел только декан и Катя, но от их расспросов я быстро устал и заснул. От микстур голова постоянно была мутной и время от времени я отключался сам этого не замечая.

Третьи сутки я отлеживал бока в постели, в полубреду и с туманом в голове. Я засыпал и просыпался, снова тупо пялился на свои ноги под простыней, и опять подал в небытие. По причине сбивчивого сна я потерял счет времени и дни тянулись неизмеримо долго, а самочувствие не улучшалось. Я ненавидел эту кровать, эту простынь и надоевшее искусственное окно, и казалось мне, что именно постель высасывает из меня все силы и не дает пошевелиться. Да, именно мягкий постамент на ножках с его уютным нутром пытался забрать меня в теплую негу навсегда, поглотить и сожрать, как зыбучие пески.

Доходило до смешного, вроде бы, ну что там — поваляйся трое суток, отоспись наконец, кто же от этого откажется? Даже телевизор есть, можно старый сериал досмотреть, до которого руки не доходили. А вот и нет, отдых обернулся настоящей мукой. Мне снилось, что я лежу неделями, зима сменилась влажной весной, а после наступало лето, и я приходил в себя в поту, в бесцельных попытках сорвать одеяло. Микстуры то разогревали меня, словно чайник на плите, то резко бросали в ледяное озеро, кошмары следовали неотступно. Сам сон тоже был липкий, приставучий и холодный, как пот в бреду.

Ещё больше удручало отсутствие вестей и посетителей. Все что удалось выяснить за время госпитализации, — с Алисой все в порядке, перо у Магистрата, и когда меня нашли Лина уже исчезла. Так что я продолжал отбывать импровизированный срок под надзором строгого тюремщика в белом халате, который заодно был и моим единственным собеседником.

— Спина болит. — Пожаловался я.

— Конечно болит. — Усмехнулась Вера. — Ты ее нормально не восстановил, занялся самолечением, а после этого с крыши упал и позвоночник повторно сломал. Сам виноват. Ещё долго болеть будет.