— Рэй… Прости меня, — её поступок будет расценен как эгоистичный, ведь она заберет лучшего друга своего сына и практически продаст одного из своих драгоценных детей демонам, но… Что ещё она могла сделать?

— За что? — черноволосый выгнул бровь, не уловив мысленной борьбы, которую вела его мать, но она только меланхолично улыбнулась ему.

— Со временем увидишь, — Изабелла вздохнула в последний раз, бросив последний взгляд на Эмму, которая вытирала рот Фила салфеткой, прежде чем встать, покончив с едой, и начала убирать тарелки детей, которые тоже уже закончили.

Она не могла недооценивать срочность этой темы.

У неё оставалось меньше недели.

Одна неделя только для того, чтобы попрощаться с одним из её драгоценных детей.

***

— Мама ведет себя странно, — пробормотал Рэй, когда двое старших детей стояли рядом с домом, в тени, наблюдая, как играют дети.

— Ты всегда так говоришь, — немедленно ответила Эмма, на самом деле не воспринимая слова Рэя слишком серьезно.

— На этот раз я серьезно.

— Ты тоже так говоришь.

Со вздохом Рэй сдержался, чтобы не дать ей подзатыльник, вместо этого он просто бросил на нее тяжелый взгляд, даже если это не имело для нее никаких последствий.

— Просто заткнись и слушай. Я думаю, мама что-то скрывает.

Рыжеволосая, наконец, обратила свое внимание на него, а не на группу детей, которые играли в прятки рядом с ними. Это правда, что мама обычно не была откровенна с теми проблемами, которые у нее были, но действительно ли это достаточная причина, чтобы проявлять такую озабоченность?

— Хмм. Почему бы тебе просто не пойти и не спросить ее прямо?

— Она не скажет… — заявил Рэй, скрестив руки на груди, прислонившись спиной к стене и глядя вперед. Его глаза сосредоточились на женщине, которая в данный момент сидела под деревом посреди детской площадки, помогая двум маленьким девочкам делать цветочные короны.

Эмма молча согласилась с парнем, проследив за его взглядом, чтобы тоже понаблюдать за мамой. Обдумав ситуацию, она быстро придумала план, встав со своего места и обменявшись улыбкой с черноволосым, который выглядел более чем смущенным.

— Ах да… Тогда я заставлю её сказать это!

— Чт-Подожди, Эмма! — слишком поздно, потому что, когда он позвал, девушка уже бросилась к своей матери, а её приветствовала улыбка женщины и взволнованные приветствия девочек.

— Мама! Не могла бы ты помочь мне с волосами?

Темноволосая женщина рассмеялась над взволнованной Эммой, сидевшей рядом с ней. Пальцы женщины запутались в рыжих волосах, когда две младшие девочки пошли, чтобы взять ещё цветов для прически Эммы.

— Прошло много времени с тех пор, как я расчесывала твои волосы… — сказала Изабелла, распутывая непослушные волосы пальцами после того, как освободила их от резинки, которая должна была держать их в хвосте. Женщина улыбнулась, делая заметки о том, как быстро, казалось, Эмма выросла в красивую женщину, которой она сейчас была. Её красота могла сравниться только с её неисчислимой добротой и решимостью.

Изабелла не сомневалась, что Эмма не откажет ей в просьбе.

И все же, была ли она уверена, что сможет отослать Эмму?

Разве дети допустят такое?

Они привыкли видеть, как его братьев и сестер усыновляют и оставляют в приюте, но Эмма была для них почти как вторая мать.

— Мама? Ты меня слушаешь? — она услышала голос Эммы, и это вывело её из равновесия. Она заставила себя улыбнуться, чтобы стереть беспокойство, которое начало проявляться на лице рыжеволосой.

— Прости, Эмма, я немного задумалась. Ты что-то говорила?

— Я спросила, все ли в порядке… Ты выглядишь усталой, мама.

Вынужденная улыбка больше не нуждалась в принуждении, поскольку забота Эммы согрела её сердце, заставив Изабеллу вернуться к своей материнской улыбке, когда она держала длинные рыжие волосы и заплетала их в косу, доходящую до половины спины девушки.

— Эмма… Мне нужно поговорить с тобой о чем-то серьезном, — протянув руку, она схватила сине-фиолетовый цветок, который был рядом, и положила его на верхнюю часть косы, прежде чем Эмма повернулась к ней. На её лице больше не было детской беззаботности, когда она с беспокойством смотрела на Изабеллу. — Ты ведь знаешь, что семья Минервы защищает нас от демонов, верно?

Глаза Эммы немного расширились от удивления при раскрытии истории, которую они всегда обсуждали, пока она не поняла, что в этой истории было что-то слишком реальное, но все же она думала, что эта семья давно умерла.

— Так и есть?

Изабелла кивнула:

— Они всегда были такими. В свою очередь, время от времени они просят взамен чего-то особенного, и несколько ночей назад я отправился на встречу с наследником семьи, однако он попросил об очень странной просьбе.

— Мама… Он не просил тебя отдать одного из нас в жертву демонам, верно? — немедленно спросила Эмма, насторожившись, готовясь найти план спасения своей семьи.

— Нет, нет. Они все еще хотят защитить и гарантировать нашу безопасность.

— Тогда в чем же проблема? — Эмма в замешательстве склонила голову набок, задаваясь вопросом, что могло вызвать у Изабеллы такую головную боль.

— Он… Попросил невесту.

Моргание.

Моргание. Моргание.

— Невесту? — спросила Эмма, когда слова достигли её мозга. Изабелла устало вздохнула и кивнула. — Что ты имеешь в виду, говоря, что он попросил невесту?

— Эмма… Он хочет, чтобы я послала одну из вас, девушек, выйти замуж и остаться с ним, однако он предупредил меня, что она должна уйти добровольно…

Выйти замуж за незнакомца и уйти из дома? Это звучало ужасно, но это было то, что нужно было сделать ради семьи.

— Кто… Где он живет? Это слишком далеко отсюда? Если он рядом, это означает, что я всегда могу время от времени навещать дом, верно?

Фиалковые глаза Изабеллы слегка расширились от автоматического согласия девушки на сделку. Эмма действительно была единственной в своем роде, не так ли?

— Он живет глубоко в лесу. Я уверена, что Норман разрешил бы вам иногда приезжать сюда с визитом.

«Норман, а?» — Эмма зафиксировала это имя в своем мозгу, пытаясь окликнуть ее. Затем что-то щелкнуло. Глубоко в лесу… Человек, который помог Филу и подвез их обратно. Он был таким милым, и теперь Эмма сожалела, что не знала о безопасности, которую он обеспечивал дому, поэтому она могла бы поблагодарить его в данный момент.

И вдруг, если она была полна решимости уйти из-за своей семьи, теперь она знала, что должна уйти, потому что что-то глубоко внутри нее кричало ей уйти, просто слушать Изабеллу и следовать своей судьбе.

Эмма огляделась и увидела, что все дети играют, счастливые звуки и крики были слышны со всех сторон, и она улыбнулась, и её сердце растаяло от этого сценария. Это был действительно лучший вид на мир. И она будет уверена, что так оно и останется.

— Мама… Я обещаю, что всегда буду присматривать за нашей семьей.

Изабелла знала это. Она всегда знала.

Но ей все равно было больно, даже зная, что Эмма идет добровольно.

И глядя на то, как некий черноволосый смотрел на них издалека, она знала, что её собственный сын будет ещё более обижен, когда узнает об этом.

***

— Эмма! Мы будем скучать по тебе! — маленькая блондинка вцепилась в Эмму, отказываясь отпустить её.

— Не волнуйся, Шелли, я обещаю, что буду время от времени навещать вас, — Эмма одарила её яркой улыбкой, взъерошив волосы блондинки.

— Ты обещаешь? — на этот раз это был голос не Шелли, а Фила, который явно пытался сдержать слезы.

— Я никогда не нарушаю обещания. Я обязательно даже буду писать вам письма! — увидев двух детей на грани слез, Эмма заключила их обоих в объятия, что не заняло слишком много времени, пока другие не присоединились.

Что-то было не так. Вообще. По крайней мере, Рэй не мог понять эту ситуацию, когда в то же утро выяснилось, что Эмму удочерили. Ей восемнадцать, она совершеннолетняя, зачем кому-то удочерять её сейчас?