На ней было то же платье, что и на их первом свидании. Эмма использовала только вуаль и ожерелье, которые он вернул ей. Ожерелье, которое она оставила у Нормана, когда уезжала в Грейсфилд.

Аквамариновый драгоценный камень на шее Эммы сиял так ярко, даже больше, когда он был рядом с розой на его груди, также нарушая полный белый наряд Нормана.

Какая ирония в том, что роза, которая проклинала его все это время, теперь стала его самой драгоценной вещью? Та, что связывала Нормана с его второй половинкой.

Глядя мимо своей жены, когда они танцевали, Норман не мог не улыбнуться шумной и веселой семье, которая приняла его и относилась к нему как к своему. Теперь, когда он был женат на Эмме, казалось, что Норман наконец-то вернул себе то, что потерял давным-давно.

Каким по-настоящему счастливым он себя чувствовал.

***

Наследник Минервы никогда не просил многого, поэтому Изабелла всегда удивлялась, когда получала его письмо, чтобы встретить его у ворот, как обычно, когда они договаривались.

— Как семейная жизнь, Норман? — спросила темноволосая женщина, как только встретила высокую фигуру, покрытую обычным белоснежным плащом, но капюшон не скрывал его голову, и Изабелла увидела нежную улыбку, которая не сходила с его лица с той ночи, когда все проблемы были решены.

— Все в порядке. На самом деле, мы с Эммой говорили об одной вещи, и мы, наконец, пришли к выводу.

— И в чем я могу помочь? — Изабелла выгнула бровь.

И все же, к её смущению, его улыбка, казалось, стала ещё шире, когда он изложил свою просьбу.

— Ты управляешь приютом, так что можешь легко узнать, что я ищу.

***

— Фил, нам будет тебя не хватать! — дети прощались с ним, на что он лишь помахал им рукой, прежде чем дверь закрылась, создавая барьер между ним и остальными, когда он шел рядом с Изабеллой.

— Разве ты не рад познакомиться со своей новой семьей? — спросила Изабелла, видя, что мальчик, казалось, погрузился в свои мысли.

Его голубые глаза поднялись, чтобы встретиться с аметистом, и он улыбнулся. Фил захотел, чтобы его последние мгновения с женщиной, которая любила его, остались в памяти.

Даже если мысль о том, чтобы покинуть дом, была печальной.

— Так и есть. Я просто буду скучать по всем вам.

— Не беспокойся об этом, Фил, я уверена, что ты сможешь навещать нас в любое время, когда захочешь.

Фил выглядел пораженным этими словами, надеясь, что, когда Изабелла поговорила с его новыми родителями и они договорились, что позволят ему вернуться в Грейсфилд и даже, если повезет, время от времени навещать Эмму.

Они быстро добрались до ворот, отделявших Грейсфилд от леса, и Фил увидел две фигуры, стоящие там, ожидая его, однако он не ожидал, что узнает их.

— Эмма! Норман! — воскликнул мальчик, подбегая к ним и бросая свой чемодан, когда он прыгнул в их объятия. — Вы пришли попрощаться?

Изумрудные глаза встретились с аквамариновыми, когда оба молодых человека попытались не рассмеяться, но на их лицах появилась улыбка.

— Не совсем Фил, — ответил Норман. Его рука обхватила Эмму за талию, когда он притянул ее ближе к себе и почувствовал, как ее рука легла поверх его руки, лежащей на бедре Эммы.

— Ты пойдешь с нами, малыш, — взволнованно объявила Эмма, улыбаясь еще ярче, чем раньше.

— Хех…? — голубые глаза Фила могли отражать только его замешательство. — Ты имеешь в виду… Вы двое теперь мои родители?

— По закону, да, — Эмма пожала плечами, как будто это была нормальная, банальная вещь.

Фил был взволнован, не только потому, что его усыновили, но и потому, что его усыновил человек, с которым он еще не хотел прощаться. У него всё ещё оставалось одно сомнение по этому поводу.

— Эмма, Норман… Как мне теперь вас называть?

Филу не так уж трудно видеть в ней материнскую фигуру, поскольку он всегда рассчитывал на Эмму как на мать, и было бы странно называть ее «мамой», но определение все равно останется прежним.

Однако Норман не был похож на Эмму. Он не был незнакомцем, но и не был тем, кого Фил мог бы спутать с братом. Всегда было приятное чувство, и Фил всегда чувствовал себя хорошо рядом с ними обоими.

— Знаешь, Фил, мы усыновили тебя, но, в конце концов, мы все еще Норман и Эмма. Ты можешь обращаться с нами так, как тебе удобно.

Наступило долгое молчание, но Эмма и Норман позволили ему продержаться столько, сколько было необходимо, позволяя Филу осмыслить все происходящее.

— Спасибо, что усыновили меня, — Фил неожиданно обнял своих новых родителей.

Немного впереди Изабелла с мягкой улыбкой наблюдала за происходящим, бережно укладывая упавший багаж на одну из лошадей, которые везли молодую пару, и, бросив последний взгляд, молча попрощалась и пожелала молодой семье всего наилучшего в будущем.

***

— Давным-давно жила королевская семья, прямо за лесом. Эта семья была любима каждым ребенком, так как они гарантировали свою безопасность от монстров, давая особую защиту для Благодатного Дома.

— Фил, — раздался сладкий голос, прежде чем Эмма открыла дверь комнаты, где находился Фил. На его руках стоял маленький мальчик, чьи аквамариновые глаза сразу же оживились, заметив свою мать, и его пухлая рука потянулась к ней. — Ты снова рассказываешь эту историю Льюису?

Эмма улыбнулась двум своим мальчикам, подхватив младшего, который протянул ей руку, и наблюдая, как он тут же прижался к ней. Его белые вьющиеся волосы мягко касались кожи ее шеи, а ее руки удобно играли с оранжевыми локонами на его затылке.

— Льюису нравится эта история.

Женщина промурлыкала, заметив, как ребенок у нее на руках устало зевнул.

— Я тебе верю, но, похоже, в этот момент он больше любит спать. В любом случае, пока я уложу Льюиса в постель, ты можешь пойти и позвать своего отца на ужин? Он все еще в своем кабинете…

Эмма ответила на яркую улыбку Фила своей собственной, наблюдая, как мальчик прошел мимо нее и направился в кабинет Нормана. Задержавшись еще немного, глядя на открытую дверь, она подошла к кроватке в комнате. Ее улыбка стала более нежной, когда она уложила ребенка в кроватку. Его крошечная рука крепко схватила её, пока сон не настиг малыша.

Прошел год с тех пор, как они усыновили Фила, но их семья быстро выросла, так как Эмма быстро поняла, что ждет ребенка.

Когда Льюис родился, первое, что она заметила, был небольшой локон на его правой стороне волос, напомнивший себе демонические черты прежнего Нормана. Фактически, новый наследник Минервы был точной копией своего отца, за исключением ярко-оранжевых прядей, украшавших его затылок, и двух боковых челок.

Эмма всегда знала, что хочет иметь семью, и хотя Грейсфилд была большой семьей, у нее теперь была своя собственная маленькая семья. Вместе с Норманом, и, как все концовки тех сказок, которые она любила, она, наконец, могла признать, что получила свой счастливый конец.

И с её счастливым концом, Эмма могла быть уверена, что она не променяет быть невестой демона ни на что другое.

КОНЕЦ.