– Поспеши, дорогой!

Последнее уже слышалось на улице. Джон бежал к остановке, что есть сил. Прогулки на велосипеде держали ноги в тонусе, но пришлось пересечь пару перекрестков, пока перед глазами не замельтешил Майкл. Лучший друг Джона помахал рукой и улыбнулся. Его пальцы-сардельки был испачканы в крошке от чипсов, как и круглый живот, обтянутый джемпером того же цвета, что и у Джона. В остатках химических веществ с отличным вкусом был еще и подбородок, который можно было назвать двойным. Джон остановился, хватаясь за бок, и посмотрел на друга исподлобья. Что бы там не говорили, а Майкл всегда был одет в «фирму». Бренды так и бросались в глаза. Майкл носил только дорогую ткань и известные лейблы. Джон до сих пор не знал, как они стали друзьями. Вернее помнил тот день, но не мог понять почему.

– Почему тебе можно выглядеть как человек, а мне нет?

Имелось ввиду с пачкой чипсов и грязными пятнами на одежде.

– Не я сегодня именинник. Отец вновь уехал раньше?

– Вечно занятой.

Джон не стал уточнять, что вчера родители вновь поругались. Повод все тот же. Местный бар по пути домой.

– Кстати, о празднике, – произнес Майкл, оторвав от дурных мыслей. – У меня для тебя кое-что есть.

Друг вытер пальцы об свитер, из-за чего жирное пятно стало еще больше. Джон залип на него, морща нос, пока в руку не сунули маленький сверток.

– С Днем Рождения, – поздравил Майкл.

– Спасибо, – с ухмылкой ответил Джон.

Ему не требовалось заглядывать в коробку, чтобы понять, какой подарок его ждет. Майкл был единственным, кто знал о его любви к моделям раритетных машин. По совместительству он был еще и единственным другом. Так уж вышло, что Джон так и не смог обзавестись тесными знакомствами за все годы учебы. Он винил в этом свою несовместимость с миром, с эпохой и солнцем, которое светило не под тем углом.

– Разверни.

Друг многозначительно улыбнулся, пока не послышался скрип тормозов.

– Давайте, залезайте, – крикнул водитель после того, как дверь со крипом отворилась.

Джон сунул подарок в карман и первым вошел в школьный автобус.

– Смотрите, кто сегодня приоделся. Небось, джемпер тоже мамочка связала.

– Зато не донашиваю обноски за братом.

– Ах, ты щенок!

– Успокоились и заняли свои места! – крикнул водитель, заглянув в салон через зеркало над головой.

Джон сел возле окна, искоса поглядывая на местного задиру. Кашалот, так звали грозу школьных коридоров и звезду местного футбола. Он приставил два пальца к бровям и показал ими на свою жертву. Силовые тренировки оставили на его лице след в виде подбородка – кирпича и узкого разреза глаз. Будто не может не щурится. Модная стрижка, покрытая обильным слоем геля, стояла бездвижным куполом даже при повороте головы. Джон не знал, как связаны три вещи: светлые волосы, гель и аэродинамика, но предполагал, что именно это помогло стать Кашалоту лучшим нападающим прошлого сезона. Это подтверждали и восхитительные взгляды девиц, которые томно вздыхали, как только школьная звезда одаривал их угловатой улыбкой. Учебный год не успел начаться, а Джон вновь нарвался на повышенное внимание футбольной команды.

«День перестает быть томным»

– Забей на него, – произнес друг, когда плюхнулся рядом, будто пончик, чья помадка растеклась по креслу, забивая собой все щели.

Путь для отступления был перекрыт. Джон посмотрел в окно, желая умереть. Все что он хотел на День Рождение – это машину. Не игрушечную, а настоящую, чтобы не пересекаться в автобусе с двуногими представителями человечества.

Майкл без устали рассказывал ему о том, как провел лето. Джон даже не пытался сделать вид, что ему интересно и вскоре услышал тишину. Нет, в автобусе никто не замолчал, и галдеж продолжал заворачивать водительские уши в трубки. Джон погрузился в собственные истории. Без душного автобуса, запаха потных носков и вечных правил. Взгляд, будто птица, устремился ввысь, едва касаясь мимо пролетающих деревьев. Джону представилось, как он сидит за рулем кабриолета, и ветер треплет волосы. Глаза скрылись пот темными стеклами очков, а в ушах играл Битлз.

Автобус повернул за угол, и видение растворилось в воздухе под вывеской «Приора». В парке можно было увидеть остатки городища железного века и римского поселения, готический собор и грот Миссис Ален. Но самой большей достопримечательностью сейчас была Люси. Та самая девушка из сна. Джон прилип носом к стеклу, пытаясь увидеть место встречи. Ему казалось, что незнакомка до сих пор там. Пальцы оставили на окне размытые следы, а дыхание – капельки влаги.

– Ты что там увидел? – спросил Майкл, выглядывая через плечо.

– Да, просто показалось.

Джон выпрямился, разгоняя мысли.

«Это был всего лишь сон»

Но сердце твердило об обратном. Пульс отбивал в ушах дабстеп, когда в животе зашевелились букашки. Джон предвкушал ожидание встречи, которой ему никто не назначал. Сон казался настолько реальным, что хотелось бросить все и бежать под тень дерева к прекрасной незнакомке.

«Может, я видел будущее? Да, не. Не может быть»

– Приехали, – раздался басистый голос водителя.

Дверь открылась и впустила в салон свежий воздух. Выпускники общим громким потоком зашевелились к выходу, где уже ждала Адалинда Браун. Их классная руководительница и по совместительству учитель французского языка. Строгие черные брюки никак не сочетались с алой помадой и оттопыривающимся декольте. Кашалот любил заглядывать на кружевное белье и белоснежные холмы. Сейчас тоже не упустил случая, когда Адалинда слегка наклонилась, присматриваюсь к обуви Джона.

– Excusez-moi!1 Это что?

– Кеды.

– Это я и так вижу. Почему они на твоих ногах Джон Вуд?!

– Мне так удобней.

Рот Адалинды стал еще больше. Казалось, что она проглотит его целиком под смех банды «Фоксов», которая представляла школу на футбольных чемпионатах. Сейчас же они походили на местную шпану в очень, вот прямо очень, дорогих костюмах.

– На меня смотри! – решительно напомнила о себе учительница, схватив Джона за подбородок. – Напомню, что у твоих родителей не так много денег, чтобы пристроить тебя в престижный университет. Судя по балам за прошлый год, тебе не доверят даже мыть полы в коридорах школы. Каждая выходка будет стоить минусовкой балов на моем предмете. Если ты не собираешься выиграть конкурс талантов в этом году или принести победу футбольной команде, то можешь попрощаться с престижной работой и готовить фартук для местного бара. К примеру, того, где часто пропадает твой отец.

– Не смейте так о нем говорить!

Джон сорвался. Он откинул костлявую руку в сторону.

– У-у-у. У щенка прорезались зубы, – не удержался Кашалот.

– Заткнись, Дейв Митчел, – осадила его учительница.

– Вы все должны постараться в этом году. Запирать школьников младших классов в ящиках, тоже не приветствуется, что отразиться на твоем посту капитана команды. Подумай над этим хорошенько… Директор!

Адалинда отвлеклась. Ржавчина на железной маске посыпалась и сменилась добродушной улыбкой.

– За пределами школы правила мымры не действуют. Будь осторожней, Джон, – шепнул Кашалот, толкнув его плечом.

– Это угроза?

– Предупреждение.

Усмешку Дейва подхватили дружным хохотом. Весь класс двинулся к школе. До начала мероприятия оставалось пять минут. Как обычно, оно проходило в баскетбольном зале, где каждый класс хвастался своими умениями и талантами. Джон не имел ни одного из них. Только собирать коллекцию игрушечных машинок и дружить с Майклом.

– Она злее, чем в прошлом году, – сказал друг, подойдя ближе.

– Еще бы. Все не займет место директора. Вот и бесится.

Взгляд Джона зацепился за низкорослого мужчину с добрыми глазами и лысиной на макушке. Он был хорош. Адалинда крутилась вокруг него, будто уж на сковородке. Учительница мечтала о главенствующем месте, сколько Джон себя помнил, но в этом году все было иначе. Директор собирался уйти в отставку и объявил конкурс. Чем больше выпускников из класса получат стипендии в самые престижные университеты, тем больше шансов у их руководителей занять его пост. Джон все понимал, но мириться не собирался. Ненависть к Адалинде горела в его глазах. Слова задели за живое. Такое не прощают.