Так значит… вот что случилось.

Какая-то жидкость течет по лицу. Пит утирает нос с раздражением. Еще не хватало ему простудиться.

Стоп. Что? Простудиться? Но он…

Смотрит на измазанные синим бледные пальцы.

Начинает сильно тошнить.

*

— Тони, это большая ошибка. Ты не помнишь, чем закончилась история с Альтроном?

Наташа меряет комнату стремительным шагом. Резко останавливается напротив него, чуть склонив голову набок. Рыжая кудрявая прядь падает на глаза, и она ее раздраженно сдувает. Ладонью бьет о ладонь. А хотела бы (Тони точно знает) навешать пощечин.

— Я не буду спрашивать, кто тебе настучал, потому что вариантов немного. — Нарочито повышает голос, обращаясь кому-то еще. — Этот кто-то рискует оказаться стертой со всех носителей и забытой программой.

Пятница из-под потолка что-то жалко лепечет о рисках и душевном равновесии Тони. Тот рявкает, приказывая программе заткнуться.

— Тони, ты должен смириться с тем, что Питер погиб. Он спас этот мир… спас всех нас.

— Я потерял его снова. Разве ты можешь понять? Он вернулся и снова… потому что я не успел. Не сберег…

— То, что ты создал в лаборатории — это не Питер. Это робот. Кукла. Это лишь оболочка.

— Неправда. У меня был его мозговой код. Полный отпечаток, точную копию личности сохранила программа в костюме. Он ведь был подключен к Пятнице все это время.

Все время, пока мог дышать.

— Тони, это неправильно…

— Любой ценой, агент Романофф. Или ты уже об этом забыла? Что, если бы это был Клинт? Ты протестовала бы с таким же в точности жаром?

Шах и мат. Наташа опускает голову, и волосы полностью скрывают лицо, что резко стало белым-белым, как свежевыпавший снег. Что-то у них сучилось там, на Вормире. Что-то… Тони Старк не вникал. У него и без этого дел было по горло. Восстановить разрушенную башню, похоронить пацана. Заняться разработкой программы, которая отняла столько лет, столько сил. И столько раз швыряла в пропасть отчаяния, на самую грань, балансируя на которой думал: “Не выйдет. Невозможно. Никак. Ты не бог и не можешь тягаться с законами природы, Вселенной”.

Не Бог. Но он смог.

— Прости. — Наташа покаянно кивает. — Я больше не лезу. И не скажу Пеппер ни слова. Предложишь мне выпить перед тем, как выставить за порог?

— Виски со льдом?

— Лучше водки.

Сигнал тревоги опять верещит (в этот раз истеричней и дольше), когда Тони открывает ледяную бутылку. Та, выскользнув из руки, падает на пол и разбивается, разлетаясь сотнями осколок и брызг.

Вбегая в лабораторию, он точно знает, что там увидит. Он знает, конечно. Он чувствовал, что не может все быть так гладко и просто. Все время, каждый миг ждал подвох. Да, он [не] готов. Он его привыкает терять.

— Пятница! Что?.. Полный доклад.

— Мистер Старк, сбой системы. Я предприняла меры и задействовала аварийный резерв…

Тони с разбега врезается в воздух, как в невидимую преграду, когда сидящий на кушетке Питер Паркер поворачивает к выходу измазанное голубоватым лицо. Бросает куда-то поверх его головы:

— Ну, здравствуй, Наташа. Сколько лет прошло в этот раз? И что, черт подери, со мной такое? Тони, расскажешь?

— Да, Паучок. Расскажу.

С плеч падает камень размером где-то так с Гималаи. И он достает из кармана платок, приближаясь к мальчишке.

— Только сначала вытрем лицо, а то как натуральный свиненок.

Наташа пораженно молчит у него за спиной.

========== 53. Семья Старк ==========

— Где ты был, когда это случилось?

Харли спрашивает осторожно, ведет рукой по его груди, чувствуя биение сердца. Сердца, что сбивается сразу.

— Отец… мы с ним были… мы так пытались… — Питер гулко глотает комок застарелой горечи. Это… это прошло. Все уже позади, ведь они победили. Они победили его и спасли Землю, все остальные планеты. Спасли Харли и мелкую Морган. До единого всех.

— Прости… Пит, прости, я не должен…

Харли было в те дни проще или сложней? Харли, попавший в число триллионов, рассыпавшихся горстками серого праха после щелчка. Он даже не понял, что что-то случилось. Не он умирал на руках у отца на далекой, затерянной в космосе мертвой планете. Шептал: “Тони… Тони… что-то мне нехорошо”.

Отчаянно не хотел умирать и цеплялся за руки. Руками, обращавшимися в пепел и дым.

Харли был тогда с матерью дома. С Пеппер Старк, лишившейся за мгновение мужа и двоих сыновей. Впрочем, муж через какое-то время вернулся. Раздавленный гибелью сына и всех остальных.

— Да пустяки, — Питер нервно давит улыбку, что не обманула бы даже самую мелкую Старк. — Уже четыре года прошло, я понимаю, тебе интересно. Мы были на Титане. Я, папа и Стрэндж, еще Стражи. Я на корабль “зайцем” попал. Ты бы слышал, как папа ругался. А позже стало не до того. Был бой, в котором мы почти победили. Почти. Но Стивен отдал Таносу Камень, спасая отца. Это все четырнадцать миллионов вариантов развития событий, которые он за секунды не то прожил, не то вскользь просмотрел. Как после оказалось, тогда мы должны были проиграть, чтобы в итоге победа осталась за нами.

Чтобы через долгих пять лет вернуть из небытия всех, кто исчез, рассыпался, развоплотился.

Пять лет, за которые у отца, вернувшегося с Титана, и матери, родилась и даже немного выросла дочь. Шебутная мелкая Морган. Сестренка. Такая заноза. Сейчас утверждает, что про братьев знала всегда и ждала.

“Наш папа — гений. Мне сказали Хэппи и тетя Наташа. Но я и так это знаю. Он изобрел машину времени, чтобы забрать вас назад. Питти, смотри, ведь у него получилось”.

Все было куда как сложнее, но Морган — ребенок. Быть может, и хорошо, что не знает пока, какой выбор встал тогда перед Тони. Один недочет или крохотная ошибка, и он мог легко стереть эти пять лет. Все, что за это время случилось. И Морган. Морган просто могла не родиться.

Харли молчит. Кажется, понимает все, что не говорит ему Питер. Прижимается лбом к его лбу.

— А я помню только, как голова закружилась, и я начал падать. Потом секунд на пятнадцать провал, и вот он я — лежу на кровати. Внизу звонит телефон, кажется, Хэппи в трубку кричит, говорит что-то мама. И вас — никого.

Никого, потому что каждый вернулся в ту самую точку отсчета. Вернулись до единого все, кто исчез. А Танос из прошлого в это самое время громил базу “Мстителей”, под развалинами которой чудом никто не погиб.

— Я на Титане опять очутился. Пыльно и холодно, вокруг — только красная пыль, и воздух, знаешь, мертвый такой, без запаха абсолютно. Тут доктор Стрэндж — как чертик из табакерки. Пять лет, говорит прошло, большая битва грядет, и мы им нужны. А я все не мог успокоиться — где отец, как там мама. И ты… мы ведь так с тобой поругались, а повод-то был — вообще ерунда. Не знаю, может, Стивен мысли читал? Сказал, все с вами в порядке. Открыл, значит, сразу порталы, а там — армия Таноса, Кэп весь в копоти и крови, и Баки несется к нему с автоматом. Тор… Тор — это, конечно, вообще отдельная тема. И папа… откуда-то налетел, говорит: “Паучок…”

Слезы стекают по щекам и пропадают где-то в подушках. Харли тянется, чтобы поцеловать. Губами собирает соленые капли. Худые руки вскидываются, чтоб обнять.

— Я умирал у него на руках на Титане. А после… он эту перчатку надел, чтобы всех нас снова спасти. Он знал, что не сможет выжить, это же не в человеческих силах. Халк вот едва не погиб, а тут он. Я рядом с ним был… его лицо… оно будто сгорело. И рука повисла, что плеть. А Пятница все бормотала про необратимое повреждение системы.

— Питер… Тише, Пит… хэй, ты чего… Питер, прости, я не должен был поднимать эту тему. Мама ведь предупреждала меня.

— Мама там тоже была рядом с нами. Мама ничего совсем не смогла… что мы сказали бы Морган? Что ее отец не вернулся домой, чтобы спасти миллиарды? В том числе двух незнакомых ей пацанов?

Рыданиями заходится, прижатый братом к груди. Тот быстро целует щеки и скулы. Руками и ногами оплетает, как кокон.

— Мелкий, послушай… мы ее братья, и она это знает. Пит, ну не плачь. Ведь в итоге все хорошо. Даже Тор раздобыл где-то во временной петле своего брата-прохвоста. И папа… папа ведь жив.