========== Глава 11. Письма Кэтрин. ==========
Приподнятое настроение испарилось сразу же, как только с моей ладони исчезла ладонь Максона. Когда закончился обед, все прошли в гостиную, и там завязалась оживленная беседа на темы, которые мне непонятны. Сколько бы я ни храбрилась, присутствие духа меня очень быстро покинуло. Я слышала о чем они говорят, но не понимала. Это больше касалось Крисс и ее родителей, но уж никак не меня, а Максон, будучи всесторонне развитым, разбирался во многих областях. Мы с Крисс в свое время договорились «играть по-честному», но вот уже в первый день она начинает блефовать. Она дочь профессоров и сама по себе очень образована. Всем известно, что во время Отбора во дворце Максон восхищался ее умом. Она решила использовать это в свою пользу, тем самым выставляя ничтожеством меня. Я знаю лишь то, что нам преподавали во дворце. Дома я получила прекрасное образование, но оно музыкальное, не более того.
Точно так же как Крисс могла чувствовать себя чужой в моей семье, я чувствую себя чужой здесь и сейчас. С первых же часов пребывания здесь мне дали понять, что мне здесь не рады. Мне открыто не выказывали неприязнь и даже улыбались мне, но вежливость эта оказалась на редкость холодной. В лица родителей Крисс я видела, что они видят во мне вовсе не человека, а помеху счастью их единственной дочери. Мое присутствие лишний раз напоминает всем, что Отбор еще продолжается и Принц еще не сделал свой выбор. Теплый прием, который оказали мои родные Крисс и Селесте был забыт, и никто вовсе и не собирался вести себя со мной похожим образом. Холодная благовоспитанность и вежливость семейства Эмберс угнетает куда больше, чем открытая вражда Селесты. Пока они разговаривали о политике, истории и еще непонятно о чем, я сидела в стороне и все больше ощущала свою никчемность. С чего это я решила, что из меня выйдет хорошая принцесса? Когда я столько всего еще не знаю? Я слишком вспыльчива, импульсивна и категорична. Другое дело милая, воспитанная и образованная Крисс, с ровным, тихим характером.
Мистер Эмберс что-то сказал и все рассмеялись, в то время как я рассеянно заморгала, никто не обратил на меня внимания. Максон что-то шепнул на ухо Крисс, что та засмущалась и ласково улыбнулась в ответ. Мой взгляд, который я пыталась отвести в сторону, совершенно неожиданно упал на руку Максона на талии у Крисс. Это, в тот вечер, стало последней каплей. Я тихо встала ушла. Максон явно получал удовольствие находясь рядом с Крисс и вел себя так, словно меня и вовсе не было там.
Вернувшись в свою комнату, я забралась в постель и проревела весь вечер и ночь. Утром, обессилев, я уснула. В тот день я не выходила из комнаты вообще. Мои горничные приносили мне еду, поили успокоительными отварами, безвредными для ребенка, но хоть немного успокаивающими меня. Девушки то сидели со мной, то уходили, когда мне хотелось остаться одной.
Вчера, на третий день пребывания у Крисс, ситуация изменилась, стала еще более невыносимой. То, что происходило в первый день было менее болезненным. На второй день я сослалась на плохую переносимость полетов, что было ложью. Ко всему прочему появилась утренняя тошнота. Вчера в доме Крисс было много ее кузенов и кузин и то, что для Крисс было невыразимой радостью, для меня обернулась адом. То ли жаркий климат юга, то ли мой ребенок под сердцем повлияли на меня, и вот уже второй день у меня постоянное легкое головокружение. А может всему виной стресс и отсутствие аппетита? В любом случае, я по лестнице поднималась только держась за поручень и на всякий случай старалась находится ближе к чему-то, за что я могу ухватится, если неожиданно закружилась голова. Многочисленные кузины крутились около Крисс и Максона, ловя их каждое слово, а сами звезды вечера блистали, смеялись, шутили, они были счастливы. Я притаилась возле камина. Мне почему-то холодно, и я не могу объяснить, почему. Просто холодно. Даже идущий теплый воздух от камина не спасал меня. Чувство одиночества постепенно начало топить меня в море безысходности. Максона не было рядом, а мне так отчаянно до дрожи хотелось, чтобы рядом была хоть одна живая душа, которая хоть немного, но будет рада моему обществу. Как бы я не хотела вернуть время назад, я оказалась в этой ловушке. Это дом Крисс, это семья Крисс, и Максон сейчас выглядит так, будто он принадлежит Крисс.
- Леди Америка, как приятно Вас видеть, - ко мне вальяжной походкой подошел один из кузенов Крисс. Я могла бы счесть его красивым: темные волосы, серые глаза и обаятельная улыбка. Он приятный, но волосы у него слишком темные, а глаза слишком светлые, они скорее как серая дымка, а не растопленный шоколад. Глаза не лучатся уверенностью и нежностью, хотя и шоколадные глаза больше даже не смотрят в мою сторону. Этот парень выше ростом и более худощавый. У него есть самый большой недостаток, он – не Максон.
- Простите не могу сказать того же.
- Понимаю. Вам неприятно видеть мою очаровательную кузину вместе с Принцем. Но что ж поделаешь? Такова игра. Вы сами подписались на это.
- Да, и отступать не собираюсь, - не знаю, зачем я выплюнула эти слова в лицо человека, ничего мне не сделавшего, но мне совершенно точно не хотелось обсуждать Крисс и Максона с кем бы то ни было и совершенно точно, с родственником Крисс.
- Я подозревал, что Вы с характером. Очаровательная бунтарка. Может, когда закончится Отбор, Вы согласитесь на свидание со мной?
- Простите, но вряд ли. Еще не известно, кого выберет Принц. Простите, мне нехорошо, - я подобрала юбки и очень быстро скрылась из виду.
Я сильная. Я выдержу.
Я быстро поднялась к себе в комнату, и замерев на середине комнаты, упала на пол, сломавшись за эти дни вконец и зарыдала горько.
Я достала из тайного карманчика кольцо и поцеловала его нежно, как цветок.
- Максон, пожалуйста, не оставляй меня. У меня не осталось больше ничего. Даже капли гордости и той нет. Я не смогу жить без тебя. Не оставляй меня, - я не поднималась так с пола долгое время. Пришли мои служанки и попытались переложить меня на кровать, но я не поддалась. Я все плакала и плакала, пока не выплакала всю влагу в глазах. Как оказалась я в постели, я не знаю. Но проснулась я посреди ночи в кровати.
После того, как я проснулась в три часа ночи, я так и не смогла больше уснуть. Вместо этого я встала и спустилась вниз, желая выпить теплого молока. Может хоть оно успокоит нервы? Одним словом, я спустилась вниз. Кухню оказалось не так сложно найти. Открыв холодильник, я достала кувшин молока, налила в стеклянную чашку и поставила в микроволновую печь подогреться. Я не думала злоупотреблять гостеприимством, но кто же встанет в 3 часа ночи подогревать мне молоко? Вот именно, никто. Тем более с таким приемом, который оказали мне тут, никто не стал бы быстро выполнять мою просьбу. Я не Крисс, я – соперница.
За проведенные здесь три дня я успела принять факт своей беременности. Отрицать уже произошедшее нет никакого смысла и есть всего два вариант: или принять это как должное и радоваться будущему ребенку, или понапрасну злиться, огорчатся и сетовать на раннюю беременность. С теми волнениями, что приходится переживать мне сейчас, напрасные терзания могут стать фатальными для ребенка. К тому же, я не представляю, как можно не любить своё дитя. Неважно, при каких обстоятельствах он зачат, и в какое время ты узнаешь о его существовании, он – твой ребенок и ты его или принимаешь или отвергаешь. Я выбрала первый вариант. Чтобы со мной не происходило, но этот ребенок важен мне, я уже люблю его. Да, я забеременела совсем не вовремя, а узнала о нем в самое неподходящее время, но ребенок будет желанным и любимым. Теперь мое сердце словно разделено надвое. Одна его часть принадлежит Максону, как и моя душа, а вот вторая часть принадлежит новой жизни, зародившейся во мне. Разговоры с ребенком, пожалуй, единственное, что отвлекает меня от мрачных мыслей, но это я могу позволить себе только находясь в своей комнате. На обратном пути я заметила, что дверь в библиотеку приоткрыта. Во время моего путешествия на кухню я заметила, что в библиотеке горит свет, но дверь тогда была плотно закрыта, сейчас же ее приоткрыли. Не знаю почему, но любопытство взяло вверх над апатией, и я решила заглянуть внутрь, чтобы посмотреть, кто тут. Я осторожно еще больше приоткрыла дверь и заглянула вовнутрь.
