Нам представляется, что ранняя сексуальная агрессивность в сознании ребенка подкрепляется ритуализированными играми с другими детьми. В этот момент происходит уточнение фантазии, и ее воплощения становятся все более продуманными. Модель агрессивного возбуждения находит свое выражение в играх, а затем в действиях, направленных против людей или других живых существ, обычно без боязни неодобрения или санкций со стороны взрослых. Эти мужчины еще в раннем возрасте осознают, что агрессивное поведение может сойти им с рук. Многие из них подчеркивали, что делали то, о чем помышляют все остальные.
Самовиктимизация. В детстве исследованных нами убийц имели место проявления не только садизма, но также и самовиктимизации, или мазохизма.
Детские фантазии одного из преступников указывали на некую фиксацию на его внутренних органах. Он рассказал о следующем случае, произошедшем с ним в пятилетнем возрасте (критически важном для гендерной идентификации). Он спал в одной кровати со своей матерью и беременной теткой, когда у последней началось сильное кровотечение. Кровь была на постели, на полу спальни и в ванной, где у женщины случился выкидыш. Кроме того, примерно в то же время его бабушке удалили матку. Можно предположить, что сон с двумя взрослыми женщинами стимулировал ощущение уюта и близости, которое было разрушено непонятной и пугающей сценой. Зрелище крови и выкидыша, судя по всему, возбудило у испытуемого болезненное любопытство к внутренним органам женщин и своим собственным. Далее преступник сообщил об одной детской фантазии: он увидел на своем животе муравья и решил, что тот собирается продырявить его насквозь. Он также рассказал о сне, в котором его живот разрастался в три-четыре раза, а он безуспешно пытался отрезать его ножом. Здесь заметна фантазия и на тему беременности, и на тему аборта. Тематика наличия обеих альтернатив присутствует в его фантазиях о существовании в виде мужчины и женщины одновременно и о наделении женщины фаллосом («Я воображал, как попадаю в плен к амазонкам, они занимаются со мной сексом и протыкают копьями в момент оргазма»). Непоследовательное самоотождествление с женским полом отчетливо выражалось у мужчины и во взрослом возрасте. Впоследствии он воплощал это в своих убийствах. Впрочем, сам он не усматривает связи между своими мыслями раннего периода жизни и преступлениями. Он сообщает о «нормальных» подростковых фантазиях об обнаженных красотках с плакатов и одноклассницах. Преступник вспоминает, что аномальные фантазии имели место только на территории ванной комнаты, а обычной мастурбацией он занимался в кровати. Такое разделение можно связать с его детским переживанием: в кровати он спал с матерью и теткой, а ванную комнату увидел после тетиного выкидыша. Испытуемый списывает свои мысли на проблемы подросткового периода и утверждает, что не помнит об аномальных фантазиях после окончания средней школы. С достижением взрослого возраста у него стали возникать вспышки ярости и агрессии, связанные с сексуальными фрустрациями. Он рассказывает, что однажды схватился за кухонный нож, чтобы ударить им свою подружку, которая в шутку заигрывала с ним, но положил его и прогнал эту мысль из головы. Эта фантазия на тему проникновения заметна в его преступлениях: он калечил жертв, вспарывая им животы. Опрос показал, что в 13 % случаев (15 из 118 жертв) преступники совершали акты мазохизма во время своих убийств.
Часто желание убивать людей происходит из жестокого обращения с животными в детстве. Иногда этот переход происходит пугающе быстро.
Агрессия во взрослом возрасте
Элементы детской игры часто проявляются в убийствах, совершаемых взрослым преступником. Убийца, отрывавший головы куклам, обезглавливал жертв; тот, кто в детстве гонялся за приятелем с топором, использовал его в своих преступлениях. Добавим, что убийства этих двоих отличались все возрастающим количеством наносимых жертвам увечий.
Проявление и приятие мощных садистских и кровожадных порывов, наряду с аномальными проявлениями сексуальной агрессивности, обескураживающе ярко проявляются и во взрослом возрасте. Сомнения относительно возможной неправильности такого поведения практически отсутствуют. Напротив, внимание уделяется исключительно самовыражению. Один из преступников описывает подобную ситуацию следующим образом:
Как-то в армии я стою в карауле и вижу, как один парень лезет через забор. Он путается в проволоке, я начинаю смеяться, и тут он хватает меня за грудки и начинает мне угрожать. Говорит, если проболтаюсь, то прибьет меня. А у меня же с собой карабин — я снимаю его с предохранителя и начинаю стрелять. Я прогнал его через семь рядов палаток, хотел прямо там убить. Ну а что? Он меня за грудки хватает ни с того ни с сего, мол, чего это я смеюсь, вот и выбесил он меня.
Постепенное развитие фантазий
Интервью с объектами нашего исследования показали, что фантазии часто развиваются постепенно. Приведенный ниже пример служит иллюстрацией того, как детские фантазии серийных убийц постоянно развиваются по мере совершения преступлений. В данном случае фантазии стали следствием перемещения детской спальни преступника в подвальное помещение без окон, что, очевидно, привело его в воображаемый мир, где он провел бо́льшую часть последующей жизни.
Детская фантазия:
Мне было восемь, снились кошмары, и как раз тогда я ударился в болезненные фантазии и ступил на кривую дорожку. В моей комнате поселился сам дьявол, он жил у меня в печи. Она пыхтела в углу напротив и зловеще светилась по ночам.
Подростковая фантазия. Далее в интервью этот же мужчина рассказывает о мотивах, побудивших его на убийство:
Задолго до того как я приступил к убийствам, я понял, что буду убивать, что дело этим кончится. Слишком уж сильно фантазировал. Слишком долго и слишком детально.
Взрослая фантазия. После первого убийства фантазия стала реальностью. Для повторных преступлений требовалось как-то изменить ее структуру. Тот же убийца рассказывает о развитии своей фантазии:
С первыми двумя убийствами это было больше похоже на черную комедию, потому что за первые сутки я совершил три фатальные ошибки. Чудом не попался… Я обратил внимание на свою разболтанность, собрался и впредь с каждым разом становился все собраннее и собраннее, больше не косячил.
Фантазии на тему изнасилования
Многие из убийц отмечали значение мира грез на ранних стадиях своего развития. На вопрос о возрасте, в котором они начали фантазировать на тему изнасилования, ответили 19 мужчин из 36. В ответах назывался возраст в диапазоне от 5 до 25 лет. Сравнительный анализ показывает, что преступники, подвергшиеся сексуальному насилию в детстве (11 человек), начинали фантазировать на эту тему раньше тех, кто не имел подобного опыта (8 человек), — в среднем в возрасте 11,6 года против 15,3. Семеро из этих мужчин реализовали свои фантазии в течение года после их появления. Помимо прочего, некоторые из преступников признались, что первое изнасилование было для них и первым сексуальным опытом. Ниже рассказывается о первом изнасиловании, которое один из убийц совершил в 14-летнем возрасте. К 19 годам он изнасиловал и убил пять женщин.
Преступник фантазировал об изнасиловании 25-летней соседки, для которой выполнял мелкие поручения. Чтобы реализовать свою фантазию, он забрался вверх по стене многоквартирного дома, где она проживала («как вор-форточник, с чулком на голове»), и проник в квартиру через балконную дверь. Он знал, что это возможно, по опыту совершенных ранее квартирных краж. Угрожая взятым на кухне ножом, он напал на женщину в ее спальне, ограбил ее и изнасиловал. После преступления полиция опросила всех соседей, в том числе и преступника. Он рассказал подробную историю о том, что, возвращаясь с вечеринки, заметил на парковке дома подозрительного человека, затеял с ним драку и сумел прогнать его. Три недели спустя его арестовали после обнаружения отпечатков пальцев и одежды, уличающих его в совершении этого преступления.
