И даже в последний подъезд удалось попасть через крышу. Правда люк пришлось выламывать Бурому, мне до замка было не добраться.

Спустившись на первый этаж третьего подъезда, выходить из дверей мы не стали. Осмотрели все окна, ведущие на противоположную входам сторону, но всюду были решётки. Без решёток оказался лишь балкон на втором этаже, но и это сойдёт. Через него мы выбрались на улицу, спрыгнув вниз и стараясь не шуметь.

Зомби наверняка уже снесли баррикаду и в недоумении ищут нас в первом подъезде. На улице их тоже была уйма, но большая часть собралась со стороны входа. Мы же вышли с другой. Несколько зомбаков нас всё же заметили и начали преследовать. Но такой цепной реакции не было. Большинство тварей было увлечено первым подъездом. А несколько, это не сотни.

С ними мы разделались, прибежав в соседний двор. И только сейчас с облегчением выдохнули, искоса посматривая на Игоря.

– Что? Думаете легко переходить в мир духов и думать ещё про телефон? Да я вообще забыл уже, как им пользоваться, ага, не то чтоб в голове держать… – начал он оправдываться.

– Забей. Пойдём уже гаражи обыскивать, – сказал я.

Нам пришлось снова сделать небольшой крюк, чтобы попасть к гаражам. А проходя мимо спортивного комплекса, мы увидели несколько крупных надписей с указателями. Все они сообщали, что в этом комплексе безопасно и есть выжившие.

Территория действительно была огорожена, даже имелась сторожевая вышка на въезде. Вот только выживших видно не было.

– Заглянем? – спросил Бурый.

– Зачем? Даже если там кто и есть, мы не убежище ищем, – ответил я.

– И то верно, – согласился Бурый.

Игорь не стал дожидаться, пока мы обойдём это здание и исчез. Думаю, он появится прямо в каком‑нибудь гараже и сразу примется за поиски. Пусть так, лишь бы не влип никуда без нас.

Однако на этот раз влипли мы…

Уже пройдя ворота спорткомплекса, все услышали истошный жалобный крик.

– Помогите! – орала женщина или девушка. – Аа‑а‑а! Пожалуйста‑а‑а‑а!

– Пойдём! Нужно помочь! – засуетился Бурый.

Я немного замялся, но потом мысленно отругал себя за эгоизм и согласился со здоровяком.

Апокалипсис, не апокалипсис, но нужно оставаться человеком… Ну или демоном…

Возле входа в здание сидела и рыдала девушка, лет двадцати с лишним. Судя по её ссадинам и царапинам, живётся ей несладко. Она не обращала на нас никакого внимания, пока мы не подошли прямо к ней. Тогда сделала удивлённый вид и посмотрела на нас с надеждой.

– Боже, как хорошо, что остались добрые люди! Помогите мне, пожалуйста, – стала она просить, не поднимаясь с земли.

Как это ещё зомбаки не сбежались на её крики.

– Что случилось? – спросил Бурый.

– Потише можно? А то сейчас нам помощь потребуется… – пробурчал я.

– Мой мальчик. Он остался на втором этаже, в раздевалке, а в холле эти твари! Они взялись из ниоткуда! – и девушка пустилась в слёзы.

– Не переживайте. Сейчас мы всех убьём! – пообещал Бурый.

– Пойдём быстрей, пока она сюда всю округу не созвала, – сказал я.

Девушка украдкой, нехорошо так на меня взглянула, но я не придал этому значения. И чего это она? Я же не отказываюсь спасать её малыша, хоть и не обязан. А просто переживаю за наши жизни, как и любой человек, который хочет жить.

Бурый без всякого плана и тактики ломанулся в холл. И я, да и Жора с Дрейком пошли за ним как бараны в ловушку…

Зомбарей было немного и все очень низкого уровня. От пятого до пятнадцатого. Сейчас такие казались совершенно безобидными.

Что было странно – все мертвяки почти без плоти. На них было лишь немного мяса и кожи, а остальное просто отсутствовало, будто их кто‑то ел, перед или после обращения. Видимо, голодные зомби успели ими вдоволь насытится, пока те не обратились… Так я тогда подумал…

Порубили мы их без проблем и тогда девушка зашла в здание.

– Коля! Коленька! – позвала она своего мальчика, вытирая слёзы.

Но никто не отозвался.

– Боже, они, наверное, добрались до него! Посмотрите, пожалуйста! – встревоженно пролепетала она и снова пустилась в рыдания.

Вот же актриса. И так натурально сыграла. Может и правда раньше в кино снималась или ещё где? Да ей бы в порно, с такой‑то фигурой сниматься.

Поймав себя на нехороших мыслях, опомнился и пошёл за остальными.

Мы поднялись на второй этаж и остановились возле раздевалки.

– Сюда. Он забежал сюда, но за ним гнались, – сказала она дрожащим голосом.

Я шагнул внутрь и увидел парня, лет десяти стоявшего посреди комнаты. Вроде живой здоровый, да и больше никого не видно.

– Эй, парень. Иди сюда, – сказал я и шагнул ему навстречу.

Но тот словно ошпаренный забежал в другую дверь и закрыл её за собой.

Я побежал за ним, Барсик за мной, остальные тоже вошли в раздевалку.

– Чем воняет? – спросил Дрейк.

– Не знаю, но я тоже слышу, – ответил я.

– Где малой? – спросил Бурый.

– Закрылся за этой дверью. Эй, парень, открой. Мы пришли помочь, – сказал я, но в ответ ничего не дождался. – Девушка, поговорите вы с ним.

Я обернулся в сторону входа, но дверь была закрыта.

– Кто последний шёл? Зачем дверь закрыли? – спросил я.

– Я последний, но не закрывал… – удивлённо пробасил Бурый.

Он вернулся к двери и подёргал за ручку, но та не поддавалась.

– Заперта. Ещё и железная. Зачем такая в раздевалке? – удивился он.

– И что это шипит? – спросил Дрейк и тут же упал на пол.

Через секунду упал Бурый, а ещё через две и Жора завалилась.

Один я ещё оставался на ногах, но чувствовал себя очень плохо. И тут заметил потоки едва заметного газа из шкафчиков. В глазах помутнело. Голова закружилась. Всё тело будто ватное. Если бы не повышенный иммунитет – отрубился бы вместе с остальными.

Попытался открыть дверь, но она не поддавалась. Окна тоже не открывались.

А потом в комнату вошли трое в противогазах.

– Смотри, а этот ещё на ногах! – сказал один из них.

Я шагнул к нему с нескрываемой злобой, но с подкашивающимися ногами.

– Глуши его, Витя! – выкрикнул другой.

Странно, но я даже не уловил движений парня, а только ощутил удар по голове. И в глазах потемнело.

Ещё не открыв глаз, я почувствовал жёсткие кандалы на руках и ногах. Сознание начинает проясняться. Слабость во всём теле. Голова раскалывается от боли. Здоровья только половина и оно даже не думает подниматься. Вот же понёс нас чёрт помогать этим гадам…

Всё этот добряк Бурый. Нельзя в апокалипсис верить кому попало… И я ещё повёлся. Человечность захотелось поддержать свою…

Глаза открывать не хочется. Такое ощущение, будто они сделаны из свинца. Но шоркающие звуки рядом со мной разбудили страх и я немного приоткрыл глаза.

Лучше бы я этого не делал!

Мужик, один из тех, что меня вырубил, стоял во всё том же противогазе и отрезал от Бурого кусочки шкуры с мясом! А тот даже не шевелится. Прикован, как и я, к стене и висит мешком. Хотя вроде бы дышит. Почему он ничего не чувствует?

– Эй, Бурый, проснись! – едва смог я выдавить из себя.

Мужик в противогазе отпрыгнул от меня, словно я оживший мертвец и даже опрокинул миску с лоскутками кожи и мяса. Крови, кстати, почти нет. Да и температура тут чуть ли не минусовая. И всё помещение в том противном газе, от которого все вырубились, а я словно супермен рядом с криптонитом – совсем потерял силы.

– Что там у тебя? – спросил второй мужик, вошедший в комнату.

– Да этот, что сразу не вырубился, очнулся! – указал он на меня, поднимая с пола кусочки Бурого.

– Ни хера себе. Он походу с этим, как его. Сыворотка, что делает сильнее. Помнишь, на прошлой неделе нам попадался, умел воздухом управлять, чуть не выдул весь газ отсюда, – сказал второй.

– Ну, ему же хуже. Будет смотреть, как режу его дружков, – с улыбкой произнёс первый.