— Что такое? Что-то нужно?

Он что-то пробормотал под нос, что я не уловила. Я встала, гадая, что происходит.

— Люкен в патруле. Если Брэлинн не против, я отвлеку тебя от приготовления ужина, чтобы мы начали обучение, — он нахмурился. — Я могу помочь с Воздухом и Водой, но что делать с Землей и Огнем? — он сдвинул брови сильнее. — Нам придется поискать того, кому можно доверять, чтобы тебя обучили им. Это будет проблемой. И я не буду говорить о Духе… хотя Розамонд может найти кого-то для нас. Когда мы отыщем ее.

— Я сделаю ужин сама, — крикнула Брэлинн. — Иди и все выучи, Лирика.

Казалось, под поверхностью происходило что-то еще. Но я не могла спросить его обо всех темных тайнах. Я не имела права.

— Хочешь сказать, что я точно раскрою все силы? А вдруг я просто повелитель Воздуха, который не знал об этом?

Родес покачал головой, нежно провел пальцем по моему подбородку.

— Я знаю. Просто знаю. И это не помогает, да?

Я тихо рассмеялась.

— Не так сильно.

— Идем на поляну, я покажу тебе немного магии Воздуха. Ничего слишком опасного или сильного, просто мелочи, мысль, что ты можешь держать воздух в руке, тянуть его из кислорода вокруг тебя. Это путь к контролю над способностями.

— Ты про крохотный торнадо в моей ладони? — спросила я, следуя за Родесом к поляне. Я помахала Брэлинн, которая занялась готовкой, и знала, что Люкен был рядом, приглядывал за ней, как и за его лучшим другом и мной. Я не знала, почему так сильно уже доверяла Люкену, но что-то в нем говорило мне, что он сделает все, что было в его силах ради нас троих.

Но Эмори…

Я отогнала мысли о ней из головы. Контроль, который требовался мне для обучения, не поддастся мне, если я буду думать об Эмори.

Когда мы добрались до поляны, Родес повернулся ко мне, и я застыла, не дала себе убрать волосы с его лица. Я и без того ощущала притяжение к этому миру, еще и была связь между нами. И, судя по тому, как он выглядел, он тоже хотел шагнуть вперед, не я одна это ощущала.

Наверное, было не лучшее время, чтобы думать об этом.

Он кашлянул.

— Не торнадо. Этому учатся на высшем уровне. Хотя тебе не нужно учить это. Если желания Розамонд сбудутся, тебе нужно изучить только основы, и все придет из-за твоей природы, а не из-за участия в войне силой.

Я моргнула.

— Это возможно? Я все еще привыкаю к тому, что у меня сила стихии. Что значит участие в войне?

— Мы уже на войне, Лирика. Мы воевали между собой веками. И если что-нибудь резко не изменится, мы будем воевать еще несколько веков, не меньше.

Это не звучало приятно.

— И Жрица Духа — якобы я должна это остановить? Как?

— Если бы я знал, не ощущал бы себя не в своей тарелке. Потому я и хочу подождать Розамонд. Я не все знаю. Хоть я близок к короне и истории.

Это дало мне шанс, которого я ждала.

— Корона? Так ты на самом деле принц, как и сказал часовой?

Родес кивнул мне.

— Король Люмьера — мой дядя. Мои отец и мать — лорд и леди, но у меня титул принца, пока мой кузен, следующий в очереди на престол, не заведет детей. Это сложно, и я не обращаю внимания. Я никогда не буду королем. Это не моя судьба, и меня это устраивает. Я обучен быть воином, как Люкен. Мы бились и учились бок о бок почти всю жизнь, хоть у нас разные родословные.

— О чем ты?

Родес зажал переносицу.

— У мейсонов больше титулов и замков, чем в мире людей. Родители Люкена не состояли в браке, когда он родился, и его отец не признал его, так что его зовут бастардом. Но я готов биться с любым, кто назовет его так при нем, и они редко теперь его так зовут.

— Люди бывают жестокими. Мне жаль.

Родес пожал плечами.

— Люкен лучше всех, кого я знаю, и только его я хочу видеть рядом с собой. Пока что он приглядывает за периметром и Брэлинн, а мы с тобой учимся. Так что приступим, — Родес шире расставил ноги, закончив разговор. Меня это устраивало. Мы задели тему, которая ему не была приятной, и я не давила.

Это было не мое дело.

— Делай как я, — начал он. — Шире раздвинь ноги. Вот так. И вытяни руки так, словно зачерпываешь воду из ручья.

— Ладно, — я послушалась, ощущая себя глупо.

— Теперь я хочу, чтобы ты закрыла глаза, подумала о силе в себе. Она легкая, неглубокая, но эта сила течет постоянно. Представь, что ты хватаешься за эту энергию, словно за нить, которую можно намотать на ладонь. Это понятно?

Я понимала, не хотела вдумываться, почему, иначе сбилась бы.

— Да.

— Хорошо. Теперь тяни. Слабо, не дергай. Будто ведешь костяшками по коже.

Я так и сделала и рухнула на попу, ветер врезался в меня с силой, и было сложно даже вдохнуть. Я открыла глаза, увидела перед собой Родеса. Он взмахнул руками, прогнал ветер к высоким деревьям вокруг нас.

— Ладно, это было слишком.

Я скривилась, дала ему поднять меня на ноги.

— У меня не получится.

— Нет, это не проблема. Когда дети учатся этому, они много раз пробуют, чтобы найти нить, еще дольше пытаются потянуть ее. Обычно ничего не происходит, Лирика. Думаю, у тебя просто слишком много силы в тебе, — он выдохнул, а я пыталась понять его слова. — Так что мы начнем медленно. Потому что мне кажется, что, как только ты поймешь основы, торнадо будет меньшей из твоих тревог.

— Это ведь не звучит зловеще.

Он усмехнулся, и я невольно улыбнулась в ответ.

— Ладно. Сделаем это снова. Но бери одну тысячную этой силы. Ладно?

Я кивнула.

— Ладно. Может, тебе стоит отойти немного.

Он приподнял бровь, хитро посмотрел на меня.

— Думаю, я выдержу все, что ты мне дашь, Лирика.

Ладно.

— Как скажешь. Не вини меня, если улетишь в царство, которое я не знаю.

Он фыркнул и кивнул на мои сложенные чашей ладони.

— Закрой глаза и попробуй снова. Но немного.

Я так и сделала, сосредоточилась на силе. Я не боялась этого. Чтобы бояться, нужно было понимать, что это было, а я не была к этому готова. Но я сосредоточилась на потоке воздуха, а потом представила нить. И в этот раз, когда я подумала о том, что нужно потянуть, я просто задела ее воображаемой ладонью. Ласка, даже не прикосновение.

— Лирика, — прошептал Родес. — Открой глаза.

Я так и сделала, посмотрела в его серебряные глаза.

— Опусти взгляд.

Я так и сделала и охнула. Я держала маленький вихрь, в нем летали кусочки земли и листьев, чтобы я могла его разглядеть.

Как только я сосредоточилась на этом вихре, он рассеялся с громким хлопком, и я сжимала в чаше из ладоней только обычный воздух. Сердце колотилось.

Я посмотрела на Родеса, его улыбка была такой широкой, как моя.

— Я это сделала!

— Да. Я знал, что ты сможешь.

А потом я бросилась в его руки, обвила его шею своими руками.

— Я это сделала! Я не сбила при этом дерево или себя.

Он обвил меня руками, прижал к себе, мои ноги оторвались от земли. Вдруг я поняла, что сделала, и где была.

— Ты это сделала. Со второй попытки. Я знал, что ты особенная, Лирика. С самого начала.

И я не успела подумать, что происходило, Родес опустил голову и прижался губами к моему рту. Я закрыла глаза, ощущая его нежные губы на своих.

Он лишь на миг прикоснулся ко мне, губы ощущались так, словно воздух между нами был заряжен, но ничего не изменилось, кроме того мига.

Он отодвинулся, и я открыла глаза, посмотрела в его глаза. Мы ничего не говорили, но нам и не требовалось.

Все изменилось.

Снова.

Теперь мне нужно было решить, что это значило. 

Следующим утром мы уже не ждали, что произойдет, если часовые найдут нас. Мы вчетвером стояли у нового ряда деревьев, который, видимо, был границей территории Земли.

Родес упоминал, что магия нэгов пахла землей и огнем, значит, Розамонд унесли к границе между территориями Земли и Огня. Но мы не могли попасть туда с южной территории Духа. Нам нужно было пересечь почти всю территорию Земли незаметно, и тогда только мы сможем начать поиски следа Розамонд.