Конечно, если только мама не поверит, что её дочь уже помолвлена... а она поверила.

Действительно ли это так плохо подождать с прояснениями заблуждений до после Нового года? Родители учили Саванну говорить правду, кроме случаев, когда она может кого-то ранить этим. Именно поэтому полоски на платье подруги никогда не делали её толстой, а тот, кто пел на воскресной службе соло, звучал просто божественно. Пару неделек делать вид, что они с Бью Монтгомери парочка, является той самой вынужденной ложью, или? Всего лишь безобидный обман. Возможно даже полезный, если её родители будут меньше переживать?

«Ты обдумываешь, должна ли ты врать своей семье, но ты, по крайней мере, честна сама с собой».

Она не слепая и не дура, поэтому прекрасно распознаёт страсть, если её чувствует. Раненное эго Саванны наслаждается жаром во взгляде Бью, и оставшаяся часть не располагает иммунитетом против него. Когда он просто гладил её большим пальцем по ладони, Саванну почти катапультировало в опасную предоргазменную зону. Напряжённое тело, желающее столько всего наверстать, требовало гораздо больше, чем обычное облегчение. После вялой рутины последних месяцев она жаждет настоящей разрядки. Но уступить притяжению всё равно, что прыгать по минному полю... пьяной... в полночь.

Бью живёт по соседству. Её родители живут в том же городе. Они с Бью уже по уши увязли в сценарии, по которому будут играть до Нового года, а может, и до конца своей жизни. С другой стороны, в январе она сядет в самолёт и полетит в Италию, что положит всему хороший конец.

Дверь в комнату ожидания закрылась с мягким щелчком. Саванна посмотрела вверх и увидела перед собой Бью. Его выражение лица было непроницаемым.

– Готова?

Одно это слово породило в её животе неслабую дрожь. Готова ли она покинуть радиологию? Конечно. А прыгать по минному полю пьяной в полночь? Саванна не знала.

Бью молчал, пока медбрат катил его обратно в приёмное отделение скорой помощи. Инвалидное кресло досаждало, но Бью понимал и принимал политику больницы и, если честно, это хорошо для дела выглядеть как можно более безобидно, особенно после того, как простое прикосновение в комнате ожидания радиологии накалило воздух вокруг.

Он ещё раз в мыслях прокрутил разговор с самим собой о том, что признаёт влечение, но не собирается поддаваться ему. Признать означает – оно тут. Я его распознаю. Примерно, как водитель распознаёт опасный участок на дороге перед собой. Поддаться влечению означает не что иное, как приблизиться к опасному участку. К сожалению, без задней мысли Бью сделал именно это. Прикоснуться к ней однозначно было ошибкой. Возможно, даже фатальной, ведь у неё было пару минут подумать о рисках. Он надеялся, что всё будет хорошо. В любом случае, сейчас важно набраться терпения и не давить на неё.

Его терпение окупилось. Не успела дверь смотровой комнаты закрыться за ними, как Саванна опёрлась на кушетку и посмотрела на него сверху вниз.

– Хорошо, Монтгомери. Как именно ты себе представляешь воплощение своего гениального плана в жизнь?

– Мы не будем ничего усложнять и постараемся как можно больше придерживаться правды.

– За замечательным исключением части, в которой мы любим друг друга и хотим пожениться.

Он разочарованно опустил голову.

– За этим исключением.

Саванна скрестила руки и взялась за свои локти, словно пытаясь удержать своё тело.

– Как мы познакомились?

Бью встал и приблизился к ней – медленно и непринуждённо, чтобы утихомирить излучаемое ею напряжение.

– Ты въехала в квартиру по соседству, – он положил одну руку на кушетку рядом с её бедром, – и я сразу тебя заметил.

– Это правда? – Она изучала его лицо, и он приметил в небесно-голубых глазах тонкие чёрные линии.

– Ну конечно! Мы разговорились и быстро поняли, что уже знаем друг друга с прежних времён. – Бью нагнулся чуть ближе. Его притягивали веснушки у неё на носике. Он вспомнил эти веснушки. – Возможно, это объясняет то, что мы сразу...

– ...почувствовали связь между нами?

Кончик её языка прошёлся по божественной верхней губе.

– Почувствовали притяжение.

Язычок сделал круг через её пухлую нижнюю губу и вернулся на место.

– Почувствовать притяжение – просто. Это случается постоянно. Ну, а как мы перебрались от притяжения к любви?

– Для меня были решающими мелочи: как ты поёшь в душе, как ты прикусываешь губу, если тебе нужно принять важное решение. Самостоятельно испечённый яблочный пирог, возможно, тоже сыграл роль.

Её прекрасные губы растянулись в кривой улыбке, и Бью молча добавил плюс себе в копилку.

– У тебя хорошо получается, но ты должен ещё влюбиться в мой талант. Я – деятель искусства. Мой псевдоним С.Е. Смит и без него я просто обычное симпатичное личико.

На самом деле – это не так, но сейчас был неподходящий момент, чтобы называть ей другие таланты, бросающиеся в глаза, например, когда она спускается или поднимается по лестнице их дома в Камден Гарденс. Лучше всего, не называть их совсем. Бью выпрямился.

– Должен признаться, я ничего не понимаю в искусстве. Скажи мне парочку ключевых слов, чтобы я не казался полным идиотом, когда начну говорить о том, что твоя работа охватывает комплексную, постоянно меняющуюся эссенцию человеческой жизни.

Её смех смягчил напряжение в комнате.

– К счастью для тебя фаза охвата комплексной, постоянно меняющейся эссенции человеческой жизни давно осталась позади. Я стеклодув.

– Ладно. Стеклодув. Я не совсем уверен, что это такое.

– Я выдуваю стекло. Ты мог бы прийти в стеклодувную мастерскую и посмотреть, чем я занимаюсь. Я взяла там в аренду стеклодувную печь. А до тех пор используй такие слова, как «цветное», «светящееся» и «экстремально хрупкое». Если ты хочешь по-настоящему впечатлить мою семью, ты можешь сказать, что мои работы выглядят так, как будто у Дэйла Чихули¹² был страстный роман с королевой Эльзой из «Холодного сердца».

– Ты намного лучше, чем Дэйл Чихуахуа!

Его незнание подарило ему ещё один её глубокий смешок.

– А я влюбилась в тебя именно из-за этого!

– Из-за моего понятия искусства?

– Потому что ты заставляешь меня смеяться! – Саванна потеребила воротник его рубашки, и её улыбка стала лукавой. – Кроме того, мне нравится, как на тебе сидит твоя униформа фельдшера.

Этот комментарий его удивил, но не потому, что звучал, как флирт – он никогда не думал, что она застенчивая – только судя по её выбору дружка, ему казалось, что она тащится от костюмов и галстуков.

– Я даже не думал, что ты обращаешь на такое внимание.

– Ты шутишь? Мы все обратили на это внимание!

– Все?

– Миссис Вашингтон из сто двадцать второй квартиры.

– Молчи! Ей девяносто лет!

– С её глазами всё в порядке. Она машет себе на лицо и говорит: «Ох, пощадите! Этот зад!» каждый раз, когда ты проходишь мимо. А Стивен из квартиры двести двадцать говорит, что в следующий раз, когда на улице температура поднимется выше тридцати, он притворится, что упал в обморок. Тогда, возможно, ты сделаешь ему дыхание рот в рот. – Понизив голос до шёпота, она добавила: – Только не рассказывай ему, что я выдала тебе его план.

Честно говоря, людей, которые работают в медицине, смутить чем-то очень сложно, но мысли о том, что соседи обсуждали его... достоинства, хватило для этого.

– У его плана есть большой недостаток. Обморока недостаточно, чтобы получить живительный поцелуй.

Её сексуальные губы сложились в трубочку, и Бью снова вообразил себе, как кусает их.

– Я не знала, что фельдшеры настолько жадные на дыхание рот в рот.

– Нам нравится быть особенными.

Её глаза весело засверкали.

– Наверное, в таком случае я должна быть польщена твоим предложением. – Саванна провела пальцами по его плечу и по рубашке спереди. Когда её рука остановилась на его груди, она слегка поморщила лоб. – Межу нами так и искрит с бешеной силой, но для нашего общего блага, нам, наверное, лучше не поддаваться этому.