Спустился во двор. Рань. День с шумом и толкотнёй ещё далеко, птицы перещелкиваются особенно громко. Шагать сложно, но темп неплохой. Дошлёпал до школы. Ещё минут двадцать и столовая, хотя, с учётом неудобства, скорее тридцать.

Ребятня в школьном дворе неумело подметала асфальт. Бумажки взлетали, кружились и опускались на уже подметённый асфальт.

У забора бегали с банками и кисточками. Красили ограду в белый цвет. Приятно. Детишки работают, и он идёт на настоящую работу.

Вверху на опорном столбе забора взмахнул руками старшеклассник. Потерял баланс, бедолага, и точно упадёт. Денис прикинул, куда. Прыгнул, подставил руки, поймал. В спине хрустнуло. Тяжеленный! Какая-то дрянь стукнула по голове. Залило лицо. Макушку запекло! Шишка будет неслабая. Мальчишка цел, перепуганно смотрит:

– Ой! Вы весь в краске! Блин! Римма! Тащи тряпку с керосином!

Денис смахнул липкую массу с бровей. Рука белая. Капли падают на асфальт. Костюм, похоже, накрылся. Пиджак, штаны – всё в краске. Бежать домой за вторым комплектом? Опоздает. В первый день нехорошо.

В нос ударил едкий запах керосина. Девочка терла щёку куском старого грязного полотенца.

– Спасибо, я сам. Давай тряпочку.

– Пойдемте в умывальник! – предложил спасенный школьник. – Я попрошу, вас пропустят.

– Да ладно, – отмахнулся Денис, протирая слипшиеся волосы.

Хорошо что пакет с кухонной одеждой не попал под краскопад. И физиономия уже более-менее чистая, судя по кивкам девочки. На работе вымоется в душевой. Постирается. Переоденется в кухонное. А к вечеру все высохнет. Класс!

Довольный, похромал дальше.

На подходе к рынку из двора овощной базы выскочила похожая на голодную акулу собака. Гавкнула утробно. Таких главное не бояться. Чуют запашок страха и воспринимают как агрессию.

Денис равнодушно прошел мимо, не обращая на лай внимания. Голень резануло болью. Спасла прочная ткань штанов. Собака оторвала кусок чёрной материи и убежала во двор. На коже красные рубцы. Прокусила до крови. Но мясо не вырвала. Повезло.

Рынок проскочил без приключений. Взгляды, конечно, озадаченные, но это не суть.

На пешеходном переходе у самого БДУ керосин с брови затёк в правый глаз. Потёр указательный палец о чистую часть пиджака, промокнул, стало лучше. Отлично. Чёрт с ним, пиджаком. На новую зарплату таких можно купить…

Сладкое мечтание о пиджаках прервал истошный визг тормозов. Что-то сильно ударило в левое бедро. Денис взлетел над улицей в горячих лучах всплывающего над горизонтом солнца. Вот, вроде и машина сбила, а кости, судя по ощущениям, целы. Значит, можно и дальше счастливо существовать, трудиться на шикарной работе, получать много денег. Земля приблизилась, свет отключился.

– Ну и как его оттуда выковыривать?

Голос шел сверху. Болело всё, от макушки до пяток. В совершенно вывернутом виде Денис лежал на дне ямы, а наверху стояли люди в белых халатах и смотрели с укором.

– Ну ладно бы сбила машина, как-то откачали бы, но ведь умудрился упасть именно в люк! Вот это невезение! Что мог, доломал в колодце. Смотрите, какая неестественная поза. Не жилец.

– Вы аккуратно достаньте, а я что-нибудь придумаю, – Пашин голос. И он уже тут.

– Сейчас спасатели приедут.

– Так он умрёт, пока они приедут.

– Не исключено. Но если мы начнем вытаскивать, с такими повреждениями, умрет стопроцентно. Куда вы, молодой человек! Остановитесь! Туда нельзя…

– Привет, Дениска! – Паша рядом. – Я сейчас тебе массаж сделаю бесконтактный, чтоб давление не падало. А то пока их дождешься…

Врачи вверху кричали, но Павел не слушал. Из рук знакомого хлынуло тепло, проходило сквозь кожу, согревало кости. Боль усилилась. Застонал.

– Потерпи, – шепнул Павел. – Кости сейчас болеть будут.

Начал расправлять скрученное в нелепый узел тело, как скульптор переминает кусок глины в натурального человека. И снова обжигающий жар ладоней.

– Товарищ старший лейтенант! – похоже, сверху подтянулись новые действующие лица. – Прикажите этому молодому человеку прекратить народное целительство. А то ведь убьет пациента.

– А вы уверены? Мне вот кажется, что гражданин действует грамотно. Вот у меня бабка совсем на ладан дышала, а пришел массажист и оба-на, бабка бегает каждое утро на рынок. Тут вопрос, понимаете ли. Не просто всё. Пусть попробует, вы же сами сказали, что шансов нет. А народное целительство, оно знаете ли. Ого-го. Оно там… Подождите, гражданин, минуточку. Я пока протокол с водителем составлю. Как раз МЧС подоспеет.

Денис пошевелил пальцами правой руки. Получилось. Попробовал согнуть левую ногу. Есть. Сел.

– Куда!!! – истеричный визг сверху. – Лежать! Сидеть нельзя! Не шевелись!

– Всё! – Паша улыбнулся. – Хорошо, ты хоть рядом с работой бултыхнулся. А то не получился бы у нас первый рабочий день. Я ж от скуки помер бы с этими нелепыми поварами.

– Это кто еще нелепый! – сверху наблюдало внимательное лицо безбрового. – Сам того, а на нормальных людей наговариваешь. Как он?

– Да вроде выжил.

– Это в кино так говорят, – усмехнулся Владимир Николаевич, – пуля прошла в сантиметре от сердца, значит, все хорошо и «завтра снова в бой, работать, жить, страдать». Я тебя спрашиваю, как он реально?

– Ну как в кино. Работать, жить, страдать.

– Издеваешься? Ему же в больничке месяц валяться, как минимум.

– Владимир Николаевич! Вы что, мне не верите? Это его собака за ногу укусила, шрам останется. А в остальном нормально. Ветхость одежды не означает ветхости человека. Переоденьте, умойте и за плиту. Он так мечтал сегодня поработать.

– Хммм, – лысый засомневался.

Зашумели голоса. Денис вскочил. Глубина колодца чуть ниже человеческого роста. Голова выросла над землей. К яме спешат синие штаны сотрудников МЧС, носилки, большие клещи и чемоданы с инструментами. Денис ухватился за края, подтянулся и выскочил наружу.

– Как он там? – спросил первый из спасателей.

– Кто? – не понял Денис.

– Пострадавший!

Из ямы высунулась голова Павла.

– Не вставай! – закричал спасатель, прыгая к яме. – Тебе нельзя шевелиться! Лежи внизу! Не шевелись! Сейчас будем фиксировать и транспортировать…

Один из санитаров тронул спасателя.

– Это не тот!

– Кто не тот?

– Тот вот!

– Да ладно, я что, здорового… ну… пусть укушенного собакой, не отличу от пострадавшего? Лежи, тебе говорят!

– Нет, совершенно точно, этот. На адреналине выскочил. Там несовместимые с жизнью.

Спасатель и двое его коллег недоверчиво просканировали Дениса опытными взглядами. Денис пожал плечами, вспомнил про телефон, вытащил. Ни царапины! Паша выскочил из ямы и стал рядом.

– Ну, посмотрите! – предложил он спасателям, – цел абсолютно. Повезло просто сильно. Хотите, можно рентген сделать? Сами убедитесь.

Сцена начинала затягиваться и один из санитаров не выдержал:

– Собака же покусала! Надо от столбняка уколы поставить!

– Я эту собаку запомнил! – возразил Денис. – Могу показать. Она тут рядом. За рынком.

Второй санитар возвел очи к небу:

– Господи, ну за что мне всё это!

Потом шагнул к Денису:

– Вы отказываетесь от транспортировки?!

Денис махнул руками, покрутил головой, прислушался к телу.

– Отказываюсь!

– Серега, давай бумагу, пусть подпишут да поедем.

– Так что тут у вас? – появился полицейский. – Уже вылечил?! Ай, молодца! Я же говорил, народная медицина это ого-гошеньки!

Спасатели скривились, один даже сплюнул, побрели к УАЗику.

У стоящей на обочине «Лады» медленно осел в траву человек.

Полицейский заметил.

– Ты смотри, от счастья! Но права мы у него всё равно отберем. Хотя бы на год. И штраф обязательно! Уважаемый пострадавший! Раз у вас все хорошо, прошу для составления протокола…

– Ты, – безбровый показал пальцем на Дениса, – берёшь горячий цех. Супы, паста, гриль. – А ты… Павел? Ага. На заготовку. Салаты, фарши, рыбу почистить, а еще подать-принести. Так что Семён сегодня – холодный цех. И самое важное. Мойка. Татьяна Петровна, я в вас верю. Если в зале будет много народа, привлекайте Павла. Он новенький, но, похоже, сообразительный.