И только потом выяснилось, что овощной магазин принадлежит к сети сверхдорогих продуктовых универмагов и банка фасоли стоит в нем 2 доллара 39 центов, что в прачечной берут три доллара за стирку одной блузки, в ресторан не пускают без вечерних платьев и смокингов, а оставленные перед ним лимузины создают на окрестных улицах постоянные пробки.
Пеллэм мысленно решил разузнать подробнее об этих рабочих. Странно, почему они проводили топографическую съемку на противоположной стороне от строительной площадки? И почему работали в десять часов вечера?
– Думаю, надо связаться с вашей дочерью, – предложил Пеллэм.
– Я уже ей звонила, – сказала Этти, посмотрев на гипсовую повязку так, словно она только что появилась у нее на руке. – Сегодня утром мы с ней долго говорили. Элизабет согласилась выслать Луису деньги за работу. Она хотела приехать завтра, но я подумала, что будет лучше, если дочка приедет к судебному разбирательству.
– Готов поспорить, до судебного разбирательства дело даже не дойдет.
Охранница сверилась с часами.
– Так, все.
– Я только что вошел сюда, – спокойно возразил Пеллэм.
– А сейчас выйдете.
– Дайте еще несколько минут.
– Время истекло. Уходите! А вы, Вашингтон, шевелитесь быстрее.
Пеллэм посмотрел охраннице в глаза.
– У этой пожилой женщины растяжение связок лодыжки. Вы не объясните мне, как она будет «шевелиться быстрее»?
– Мистер, я в ваших советах не нуждаюсь. Пошли.
Дверь распахнулась, открывая тускло освещенный коридор, в котором виднелась часть таблички «АРЕСТОВАННЫМ ЗАПРЕЩАЕТСЯ…».
– Этти, – улыбнулся Пеллэм, – не забывайте, вы мне кое-что должны.
– Что?
– Конец рассказа о Билли Дойле.
Пожилая негритянка спрятала отчаяние под грустной улыбкой.
– Джон, тебе очень понравится этот рассказ. Он станет лучшим местом в фильме. – Этти повернулась к дородной ох-раннице: – Уже иду, уже иду. Сжальтесь над старухой.
7
В крохотном тесном кабинете Луиса Бейли за письменным столом сидел долговязый мужчина. Адвокат, стоя у него за плечом, бормотал скороговоркой инструкции, потягивая из бумажного стаканчика дешевое шабли.
Увидев появившегося в дверях Пеллэма, Бейли кивком пригласил его войти.
– Это Клегг.
Долговязый пожал Пеллэму руку так, словно они были хорошими друзьями. Зеленая полиэстеровая куртка, черные джинсы; в мочке левого уха стальная монетка. От Клегга исходил приторный запах лосьона после бритья.
Адвокат принялся листать толстый потрепанный телефонный справочник, утыканный закладками.
– Так, посмотрим, что тут у нас…
Клегг повернулся к Пеллэму:
– Вы играете на скачках.
Это был не вопрос, а утверждение.
– Нет, – признался Пеллэм.
Тощий мужчина принял разочарованный вид.
– Жаль. Если вас интересует, могу предложить хорошую наводку.
– Что такое наводка?
– Подсказку, – пояснил Клегг.
– Подсказку?
– На кого ставить, чтобы не проиграть.
– Мне это ни к чему. Но все равно спасибо.
Клегг долго разглядывал Пеллэма, затем кивнул, словно внезапно уяснив то, что нужно знать о новом приятеле. Он долго рылся в карманах, пока не достал пачку сигарет.
– Так, кажется, готово, – наконец заявил Бейли.
Он черкнул фамилию на отрывном листке, который уже использовался несколько раз до этого. Затем, вытащив из ящика письменного стола две бутылки виски, уложил их в большие пакеты вместе с конвертами, содержащими предположительно деньги, которые еще недавно принадлежали Пеллэму.
Бейли протянул один пакет Клеггу:
– Это в кадастр земельных участков, архивисту. Найдешь жирного мужчину на третьем этаже. Его зовут Снили. Второй пакет отнесешь в управление охраны исторических памятников. Отдашь смазливой мисс Грюнвальд, которая любит кошек. Секретарше. Ей предназначается «Айриш крим». Как ты, вероятно, и сам догадался.
Смазывать шестеренки.
Или, быть может, забивать их песком.
Забрав пакеты, Клегг вышел. Пеллэм увидел в окно, как он закурил сигарету и направился к станции метро.
– Мисс Коупел, прокурорша, попросила перенести предварительное слушание дела Этти, – сказал Бейли. – Я согласился.
Пеллэм покачал головой.
– Это значит, что Этти придется дольше просидеть в тюрьме.
– Верно. Хотя, думаю, лучше порадовать стерву Коупел. – Адвокат уронил взгляд на мятый стаканчик в руке. – Она как с цепи сорвалась. Впрочем, высокое начальство требует как можно быстрее схватить нашего «светлячка». Дело становится серьезным. Вы уже слышали?
– О чем? – спросил Пеллэм.
– Сегодня утром произошел еще один пожар.
– Еще один?
– В жилом доме. Кстати, совсем недалеко отсюда. Выгорело два этажа. Трое погибших. Внешне все оформлено как взрыв бытового газа, но пожарные обнаружили следы фирменного коктейля нашего друга – бензин, солярка и стиральный порошок. И к тому же одна из жертв была связана.
Бейли протянул Пеллэму мятую «Нью-Йорк пост». Джон мельком взглянул на снимок сгоревшего здания.
– Господи…
Пеллэму приходилось участвовать в съемках приключенческих боевиков. Большинство взрывов, таких зрелищных на экране, вызванных якобы динамитом или тротилом, в действительности устраиваются при помощи банок с опилками, облитых керосином, которые тщательно подготавливают пиротехники. Тем не менее все стараются держаться от этих банок подальше. И даже каскадеры, не имеющие ничего против прыжков с двенадцатого этажа, с огнем обращаются чертовски осторожно.
Бейли сверился со своими записями.
– Так, что я нашел, что я нашел… Черт бы побрал этот кондиционер! Щелкните вон тем тумблером. Все беды от компрессора!.. Щелкните тумблером. Ну как, заработал?
Пеллэм щелкнул тумблером. Пыльный старый агрегат никак не отреагировал. Проворчав что-то неразборчивое, Бейли взял со стола ленту факса.
– Предварительный протокол осмотра здания, в котором жила Этти. На то, чтобы его достать, ушли почти все ваши деньги. Я сделал копию. Прочтите и прослезитесь.
«Конфиденциально, не подлежит разглашению
МЕМОРАНДУМ
Составил: старший брандмейстер Генри Ломэкс Для: Луизы Коупел, помощника окружного прокурора Тема: предварительное заключение по поводу подозрительного пожара в жилом здании по адресу: Тридцать шестая Западная улица, дом 458.
Десятого августа в 21.58 был получен звонок из телефона – автомата номер 598 на Десятой авеню, который сообщил о пожаре в доме 458 по Тридцать шестой Западной улице. Служба 911 получила сообщение в 22.02, в котором говорилось то же самое. Пожарная команда три – восемь откликнулась на первый вызов. Капитан, прибывший на место происшествия, заключил, что из – за силы пожара и наличия пострадавших необходимо вызвать подкрепление. Сообщение об этом поступило в 22.17.
На место пожара прибыли пожарная машина 26, пожарная машина 33, машина с брандспойтом 48, машина с брандспойтом 16, машина с выдвижной лестницей 17. Немедленно были развернуты пожарные рукава, и на три верхних этажа стала подаваться вода. Доступ в здание обеспечивался через пожарную дверь третьего этажа; все находившиеся в здании люди были эвакуированы.
Капитан, руководивший тушением пожара, определил, что пламя сильно разрушило несущие конструкции верхних этажей и доступ через слуховые окна на крыше стал опасным. Пожарные расчеты были отведены назад. Вскоре после этого крыша и два верхних этажа обрушились.
Пожар удалось локализовать к 23.02, все пожарные команды покинули место происшествия к 00.30.
Капитан вызвал брандмейстера, поскольку характер пламени позволил предположить подозрительный характер возникновения пожара.
Я прибыл на место в 01.00 и тотчас же приступил к расследованию.
Я определил, что очаг возгорания находился в подвальном помещении здания. Это подтвердилось наличием расплавленного алюминия и лопнувшего от высокой температуры кирпича. Я заметил, что окна подвала выбиты наружу не вследствие температурного удара. Окна были разбиты каким – то предметом, предположительно для обеспечения лучшего притока воздуха, питавшего огонь. Это подкрепляется показаниями свидетелей, утверждающих, что языки пламени не имели голубоватой окраски (что указывало бы на высокую концентрацию угарного газа и чего следовало бы ожидать при горении в замкнутом пространстве), а были оранжевыми, что указывает на обильный приток кислорода.
Я обнаружил частично оплавленные осколки стекла, соответствующие большой бутыли (емкостью предположительно полгаллона или галлон), находившиеся в предположительном очаге пожара, и следы огня на полу, указывающие на возможное использование легковоспламеняющихся жидкостей.
Последующий спектрографический анализ подтвердил, что такое вещество, углеводород по своему составу, действительно использовалось (см. протокол лабораторного анализа пожарного управления Нью – Йорка номер 337490). Вещество состояло приблизительно на 60 процентов из неэтилированного бензина с октановым числом 89, на тридцать процентов из дизельного топлива и на десять процентов – синтетического моющего средства, которое при дальнейшем фотоспектрометрическом анализе было определено как «Доун».
Это подкрепляется показаниями свидетелей, утверждающих, что пламя было оранжевым и при этом выделялось много дыма, что указывает на применение легковоспламеняющейся жидкости, состоявшей из углеводородов.
На месте пожара обнаружена канистра из – под бензина, содержащая остатки неэтилированного бензина с октановым числом 89. Однако сравнение красителей, добавленных в бензин, входивший в состав легковоспламеняющейся смеси, и в бензин из канистры, показало, что пробы имеют различное происхождение.
Также с помощью фотоспектрометрического анализа удалось различить солярку из топливного бака отопительной системы здания и солярку, обнаруженную в очаге пожара. Была предпринята попытка установить поставщика солярки и бензина, которые использовались в легковоспламеняющейся смеси, однако выяснилось, что эти жидкости представляют собой смесь, определить происхождение которой невозможно.
В дополнение следует отметить, что в здании обнаружены тринадцать автоматических пистолетов (четыре «глока» калибра 9 мм, три «тореса» калибра 9 мм и шесть «браунингов» калибра 380), спрятанных за баком с соляркой в подвале. Все пистолеты без патронов, боеприпасов нигде обнаружено не было. Оружие было отправлено в криминалистическую лабораторию управления полиции Нью – Йорка для проведения экспертизы на предмет наличия латентных отпечатков пальцев. Из федеральной базы данных отпечатков пальцев вернулся отрицательный результат. О найденном оружии также были поставлены в известность отдел расследования тяжких преступлений управления полиции Нью – Йорка и федеральный архив огнестрельного оружия.
Свидетели дали показания, что видели, как одна из жильцов дома (Э. Вашингтон) входила в здание через дверь черного хода, расположенную в десяти футах от очага возгорания, незадолго до начала пожара.
На основании этого я обратился в Федеральное управление по борьбе с мошенничествами в области страховки. Проведенное расследование установило, что 14 июля сего года подозреваемая Вашингтон оформила договор в компании «Общество взаимного страхования жертв и ущерба Новой Англии», страховой полис номер 7833– В -2332, застраховав свою собственность по заявленной стоимости в 25 000 долларов. Страховая выплата должна быть переведена на банковский счет Вашингтон (Банк «Ист – Сайд трест», счет номер 223-11003).
Отпечатки пальцев, взятые с осколков стеклянной бутыли, обнаруженных в непосредственной близости от очага возгорания, сравнены с отпечатками подозреваемой Вашингтон. Установлено совпадение двух частичных отпечатков.
Все вышеуказанное послужило основанием для возбуждения уголовного дела. Подозреваемая Вашингтон была арестована в Манхэттенском госпитале, где она проходила лечение после травм, полученных во время пожара.
Подозреваемой Вашингтон были зачитаны ее права; ее предупредили о том, что она может хранить молчание и имеет право воспользоваться услугами адвоката.
Следствие еще не завершено, и я продолжаю поиск улик, которые помогут окружной прокуратуре строить обвинение.
Примечание: в большинстве умышленных поджогов, совершенных с корыстными целями, возгорание начинается на верхнем этаже здания, после чего огонь распространяется вниз. Этим достигаются две цели. Во – первых, уничтожается крыша, восстановление которой, как правило, является самым дорогостоящим делом; в случае разрушения крыши страховая компания обычно объявляет здание полностью уничтоженным. Во – вторых, нижние этажи здания в процессе тушения пожара подвергаются значительному воздействию со стороны воды, что вызывает значительный дополнительный ущерб при минимальной угрозе для жизни обитателей здания.
Данный пожар начался в подвале – то есть без какой бы то ни было заботы о человеческих жизнях. Если поджог устроил тот самый преступник, на котором уже лежит вина за подобные пожары, происшедшие в течение последних нескольких лет, на что указывают вещественные улики и обстоятельства случившегося, есть все основания полагать, что данный преступник представляет собой угрозу для окружающих.
Я рекомендую оказать максимальное давление на подозреваемую Вашингтон с целью заставить ее раскрыть личность преступника, которого, по моему мнению, она наняла ради незаконного получения страховой выплаты».
