- Да.

- Отлично! - кивнула она и поплыла взглядом.

Крышка медкапсулы тут же изменила цвет с черного на темно-серый, плавно сдвинулась сантиметров на сорок и слегка «просела», открыв нашим взглядам лицо императрицы, но скрыв все, что ниже подбородка.

Выглядела Елизавета, мягко выражаясь, неважно — мертвенно-серая кожа, покрытая многочисленными ссадинами, обтягивала наголо выбритый череп и напоминала пластик; глаза, окруженные синяками, запали; перебитый нос опух и потерял форму; губы выцвели, провалились и превратились в ниточки; пигментные пятна стали ярче, а морщины глубже и резче. Федор ужаснулся, однако очень быстро вспомнил о том, что она жива и идет на поправку, воспрянул духом и встретил шевеление ресниц слабой, но счастливой улыбкой. А когда императрица открыла глаза, сфокусировала взгляд на его лице и нервно сглотнула, даже вспомнил о полученных инструкциях:

- Здравствуй, мам! Ты в клинике «Лаулетт» на Эррате. Поломалась, конечно, здорово, но не фатально: дней через двадцать будешь, как новенькая, потом пару дней отдохнешь, пройдешь процедуру омоложения и превратишься в тридцатилетнюю красотку!

Силе характера императрицы можно было позавидовать — окончательно придя в сознание лишь к концу монолога сына, она отодвинула в сторону собственные проблемы и сосредоточилась на проблемах семьи:

- Убрат-сь… пыталиш-ш… не ме-е-я-а… а Колю. Кто… это… ор-ха-аниш-шовал?

- Пока не знаю. Следствие еще не зако-… - начал, было Федор, но нарвался на рык, в котором вместо слабости чувствовалась сталь:

- Не ф-фри!!!

Принц шевельнул рукой, подзывая к себе Дэна и Дивиару, но получить их помощь не успел — Елизавета потемнела взглядом и криво усмехнулась:

- Семен… верно?

Федор немного поколебался, поиграл желваками, но все-таки кивнул.

- Надо… было… удафит-сь… ефо… еш-ще… ф колыфели… - прерывисто процедила она, осторожно провела языком по обломкам зубов, мешающим нормально говорить, затем заметила, что в поле зрения появились новые лица, и спрятала чувства за маской Великой Императрицы.

- Мам, это Дэниел Ромм, Первый, «Конкистадор» и твой лечащий врач Дивиара Ломо Ти’Маор! - представил их Романов. - Наши… к-коновалы тебя списали, а врачи из «Лаулетт» пообещали вернуть к нормальной жизни. И, как видишь, постепенно возвращают!

- Ис-скренне… рада… пос-снакомитьс-ся… - доброжелательно улыбнулась императрица. - Хотя… предпоч-шла… бы… сделат-сь… это… в другом… состоянии!

- Можем перенести церемонию официального знакомства на день вашего выхода из клиники! – улыбнулся Дэн. И тут же отвлек императрицу от мыслей о себе-сегодняшней весьма интересным предложением: - Кстати, Дивиара может показать, как вы будете выглядеть после завершения всех процедур.

- Я бы… прет-пош-шла… ос-снах-хомитьс-ся… с диах-нос-сом. Но фы фет-ть… не пос-сволите… ферно? – грустно пошутила Елизавета.

- Ваш диагноз можно выразить двумя словами… - заговорила Ти’Маор.

- «Ф-се плохо»?

- Нет, «вы живы»! – ухмыльнулась врач. - А все остальное мы лечим. И изменяем в о-о-очень широких пределах. Поэтому сейчас мужчины отправятся погулять, а мы с вами обсудим кое-какие нюансы вашей будущей внешности.

Императрице было не до внешности, но возражать лечащему врачу она не решилась. И, тем самым, позволила Дивиаре завладеть частью своего внимания. А высочайший уровень манипулирования сознанием, отточенные навыки нейролингвистического программирования и более чем полувековой опыт общения с разнообразными пациентами сделали все остальное — вытеснили из сознания императрицы мысли о старшем сыне и наполнили душу ожиданием Чуда!

Позволять кому бы то ни было разрушать это состояние Ти’Маор не собиралась, поэтому погрузила пациентку в медикаментозный сон в процессе обсуждения оттенка будущего загара. Потом позвала мужчин, показала Федору улыбку, играющую на лице спящей Елизаветы, и холодно заявила:

- Как видите, она заснула счастливой. Добиться такого эффекта еще раз я не смогу, поэтому приводить ее в сознание до завершения лечения не буду! Говоря иными словами, вы увидите мать только недели через две с половиной. Кстати, хочу напомнить, что здоровой она будет только физически, а ее психическое состояние будет внушать нешуточные опасения. В общем, если за это время вы подготовите аргументы, которые гарантированно уберегут императрицу от срыва – хорошо. Нет – я посоветую потерпеть еще немного и дождаться окончания процедуры омоложения: вновь обретенная молодость и красота могут стать тем эмоциональным якорем, который поможет ей не сломаться после потери сына и пережитой катастрофы.

- Умница! – прокомментировала ее заявление Ари. – Теперь ход Дэна…

Наш муж, вероятнее всего, пришел к тому же выводу, так как перетянул внимание принца на себя:

- Я отошлю запись этого разговора императору Александру, а он решит, когда именно ее будить.

- Третий и заключительный ход – за тобой! – пихнула меня в бок королева. А когда я вопросительно выгнула бровь, села, развернула плечи и посмотрела на меня сверху вниз. Причем у меня появилось четкое ощущение, что она восседает на троне: - Королеве Альери срочно потребовалась Удавка. Ты вылетаешь в Тэххер. Уже сегодня…

- …а без тебя Федора тут ничего не держит! – хохотнула Богиня…

…Сцену спешного отлета готовили в четыре пары рук. Богиня заказывала роскошный букет из эрратских цветов в прозрачном стазис-контейнере, Муза – свежайшую выпечку в промышленных количествах, Ари переписывалась с Дэном, вводя его в курс дела, а я общалась с Вайнарой Ти’Гисс. Когда все подготовительные мероприятия были закончены, мы вылезли из купели, оделись и перебрались домой. А там продолжили развлекаться: я влезла в повседневный комбез в цветах «Конкистадоров», прицепила к точке крепления над левой грудью давно не используемую квалификационную полоску и убрала волосы в «хвост». Рати нарядилась в домашнее платье. Наша венценосная подруга собрала два флотских баула с вещами. А Лани прицепила к контейнеру с цветами тисненую золотом бумажную открытку с сердечками и приготовила ручку.

Когда мне в ДС упало сообщение от пилота «Фларди» с указанием точного времени прилета, я продублировала его Дэну, активировала «поводки» на баулах и стазис-контейнере, расцеловала Богиню и Ари, получила от последней по заднице и, довольно хихикая, рванула вниз по лестнице к центральному входу.

Дальний разведчик, выделенный адмиралом Ти’Гисс для «моей скорейшей доставки в Тин’но’Тэхх», вышел из невидимости метрах в пятидесяти от поверхности земли и, весело мигнув посадочными огнями, завис в десяти сантиметрах от густого зеленого газона. Я сверилась с таймером, тикающем в одном из вспомогательных окон ТК, подождала еще сорок секунд, заодно полюбовавшись процессом открывания внешней двери шлюза «Фларди», а потом на пару с Музой потащила «свои пожитки» к опустившейся подъемной платформе.

Дэн не подвел – шаге на десятом-двенадцатом над кронами леса появилась блестящая точка, стремительно преодолела оставшееся расстояние и, описав пологую дугу, замерла в паре метров от нас. Еще через секунду левая дверь флаера уехала назад и выпустила наружу «встревоженного» мужа:

- Что случилось?! И куда это ты собралась?!

- Альери требуется помощь высококлассного специалиста по аудиту: руководство одного из флотов наших ВКС окончательно потеряло берега, и его надо показательно поставить на место… - доложила я. – Письмо на почтовом сервере. Во вложении база данных по финансовым операциям этого самого флота, чтобы я не бездельничала во время перелета. Во-он в том стазис-контейнере – здоровенный букет с местными цветами. А вот ручка, чтобы ты собственноручно написал любимой женщине несколько слов…

- ...на красивой открытке, которая ей точно понравится! – добавила Муза и съязвила: - Кстати, букет собран правильно – в нем зашифровано сообщение «С нетерпением жду следующей встречи. С любовью и надеждой. Половинка твоего Сердца…».

Пока она посвящала главу нашей семьи в тонкости тэххерской флористики, я наблюдала за Федором, выбравшимся из флаера следом за Дэном. Конечно же, не напрямую, а через ТК. Поэтому видела, как он отреагировал на известие о моем отлете, и не отказала себе в удовольствии уколоть его еще раз – подошла к мужу, вжалась в него грудью и поцеловала со всем пылом своей души. А когда оторвалась от его губ и выпростала руки из-под его рубашки, то «с трудом перевела дыхание», открыла глаза и хрипло пообещала: