Мох заполнил каждую трещину в фундаменте, рос повсюду, а местами прямо из земли, которая лежала поверх асфальта. Он покрывал даже пласт прогнившего куска поролона, которых валялся между ветками кустов – видимо, когда-то это был матрас.

Я дошел до конца дома, того, который слепил меня отраженным светом несколько минут назад, проскочил проем между ним и рядом стоящим зданием, и продолжил движение вдоль последнего. Четверть века – вполне достаточно, чтобы новый хозяин почувствовал себя здесь вольготно и располагался там, где ему вздумается.

Буквально утром, по пути сюда, я увидел кустарник, который рос прямо посреди прихожей в деревянном доме, из щели между половицами. Он раскинулся на большую часть комнаты. А в городе мы видели клен, который рос из крыльца магазина: он вздымал бетонные плиты, а его уродливый кривой ствол, врастающий в асфальт, напоминал бесформенную трубку – он был изогнут в обе стороны, прежде чем расходился на множество корней, большая часть которых была на виду.

Внезапно в голове будто что-то выстрелило. Я почувствовал резкую пульсирующую боль, отдающуюся в затылочной части. На момент я остановился, правым плечом прижавшись к стене. Бутылку с водой машинально поставил на землю. Поднял согнутую в локте руку и прижался к ней головой, ладонью опершись о стену. Закрыл глаза.

В темноте возникали оранжево-желтые круги: они кольцами начинались где-то за пределами досягаемости и медленно сходились к центру, становясь все уже, а следом за ними выплывали новые и также сужались к центру, заменяя исчезающие.

Подобный эффект я наблюдал в детстве, когда я ложился в кровать и закрывал глаза, пытаясь уснуть. Боль притупилась, а пульсации, вызывающие дискомфорт, стали едва различимыми. Через полминуты эти ощущения исчезли окончательно. Я открыл глаза.

Может, это легкое сотрясение, вызванное утренним падением, а может, я просто получил солнечный удар или все вместе. Я по-прежнему довольно ясно соображал, но мысли в голове двигались как-то медленнее, словно переплывали озеро, наполненное клеем ПВА, чтобы добраться от одного берега до другого.

Во дворе начал подниматься ветер. Как и в прошлый раз, он начинался с верхушек деревьев, а затем, спускаясь вниз с верхних ярусов зданий, охватывал весь двор. Я прошел уже две трети дома, до угла девятиэтажки и выхода со двора мне оставалось пройти какие-то пятнадцать метров. Я схватил бутылку, что стояла передо мной, и метнулся вдоль здания наперегонки с ветром. Добегая до угла, резко свернул за дом, надеясь укрыться от пыли.

– Трогай! – послышалась громкая команда.

Голос прозвучал, как гром, где-то на дороге, за кустами. Судя по ясности, с которой я его услышал, до источника было не более двадцати метров. Я резко остановился, с хрустом проскользив подошвой по мелким камням. От неожиданного торможения литровая бутылка, заполненная водой, выскочила из моей левой руки. Передо мной были ступени, ведущие в подвал пятиэтажки, и я, оступившись, полетел со ступеней вниз. Бутылка с глухим ударом и бульканьем упала где-то рядом. Я успел выставить вперед руки, прикрыв ими голову. Прозвучало несколько коротких скользящих стуков – это я носками ботинок и коленями цеплял ступени. Последовал тупой удар, который вибрацией отозвался в голове…

– Сейчас посмотрим, что там опять. – Я толкнул дверь кабинета главреда и мы вошли внутрь.

– А, Паша, Кирилл, заходите. – Главный редактор посмотрел в сторону открывшейся двери, доброжелательно улыбнулся и движением руки подозвал нас к себе.

Мы двинулись вглубь кабинета. Паша, двадцатишестилетний брюнет, с высоким лбом, прижатыми ушами, прической «ежик» и легкой небритостью в форме эспаньолки. Я, двадцатисемилетний русый парень с серо-зелеными глазами, отсутствием растительности на лице и прической в стиле «канадка».

Игорь Гребенюк, главный редактор газеты «Правинформа» и одноименного новостного портала, учился на факультете журналистики Киевского университета Бориса Гринченко. Окончил вуз с красным дипломом. Пятнадцать лет проработал в одной из центральных газет, уволился в должности замглавреда. О причинах своего ухода всегда упоминал лишь вскользь. Из редких разговоров на эту тему мы знали, что у него не сложились взаимоотношения с тогдашним главным редактором. Он был уволен по статье как раз в тот момент, когда у него была беременная жена. Ребенок был поздний, обоим родителям было уже под сорок. Несколько последующих лет он, чтобы обеспечить семью, вынужден был работать сантехником, параллельно пописывая статьи на заказ во многие мелкие издания.

Все изменила встреча со старым сослуживцем, который на тот момент занимался издательским бизнесом в Москве. Он рассказал Игорю, что профинансировал открытие издательского дома, на базе которого создалась потом газета «Правинформа», которую в скором времени Игорь и возглавил. Учредителем и исполнительным директором являлся его друг-инвестор. В двухтысячном году, когда издания стали делать себе первые веб-сайты, они открыли свой с одноименным названием. На тот момент эти двое были на передовой технического прогресса, так как к тому моменту далеко не все средства массовой информации могли похвастаться собственным сайтом. С той поры значительно вырос и штат газеты, и ее тираж, а также число подписчиков на сайте. К 2010 году издание стало одним из самых крупных независимых СМИ на Украине.

Игорь, подбирающийся к шестидесяти годам, с залысинами на голове, очками на переносице и густыми седыми бровями, смотрел на нас исподлобья и улыбался. Его стол, старый и вечно захламленный огромным количеством бумаг, многие из которых месяцами не сдвигались с места, стоял посреди просторного кабинета. Позади него было большое окно с полупрозрачным тюлем. На столе стоит компьютер, в дальнем углу телевизор, а по бокам кабинета были расставлены шкафы, которые, казалось, ломились от количества книг и прочего бумажного содержимого в них.

Параллельно Игорь несколько раз в месяц преподавал журналистику в вузе, который много лет назад закончил и, как говорил нам сам, в качестве наказания студентам, не подготовившимся к лекциям, заставлял их перепечатывать некоторые из своих старых книг. В этой связи на его рабочем столе была папка с файлами собственных работ, переведенных нерадивыми студентами из рукописного в электронный формат.

«Зато удобно, теперь будут и на компьютере, – любил говорить он. – Сейчас таких книг в электронном формате не найти, когда-нибудь захочу издать, а они уже перепечатаны»!

Слева от него, за маленьким столом, вполоборота к нам с ноутбуком сидел Олег, журналист из нашего отдела, также пишущий на тему общества.

– Вы видели, что происходит?! – возбужденно спросил Игорь.

– Нет, а что? – мы подошли к столу.

– Мы в ТОП-3 по выдаче в поисковиках по этой теме.

– По какой? – Я сдвинул брови.

Мы с Пашей переглянулись. Судя по его лицу, мой друг тоже не понимал, о чем идет речь. Увидев это, Игорь нахмурился.

– Работать лучше надо! И мониторить инфополе, – язвительно произнес он. – Это ваш хлеб, народ!

Я непонимающе пожал плечами.

– Полтора часа назад Олег выпустил заметку. Вы еще не читали? – В тоне главреда зазвучало возмущение.

Олег оторвался от ноутбука, услышав свое имя, и ухмыльнулся, взглянув на нас. Он, короткостриженый двадцатисемилетний кареглазый парень, со щетиной на лице, русыми волосами с переходом в легкий рыжий оттенок, поднялся из кресла и направился к нам. Насколько я знаю, Олег в юности занимался бальными танцами. Он был стройным парнем среднего роста с ровными зубами и приятной улыбкой.

– Игорь Палыч, мы сами только с интервью. – Паша надеялся, что это сработает, но нет.

– Это конечно здорово, ребята, но упускать из вида такие знаковые события нельзя. Гляньте. – Он указал пальцем в экран своего компьютера.

Мы обошли стол, каждый со своей стороны и посмотрели на монитор. К Паше сзади подошел Олег.

– Олегу два часа назад позвонил товарищ из ведомства и сообщил, что кое-где в Киевской области объявлено чрезвычайное положение. Читайте. – И он указал на статью, которая была открыта на главной странице сайта нашего издания.