Мутант медленно прошелся из стороны в сторону, дергая своими перепончатыми ушами, и, похоже, действительно нас не замечал. Таких красавцев, как он, мне ещё не приходилось видеть. Я бы сказал, что с виду он смахивал на полутораметрового бультерьера, только с облезлой шерстью и длинным хвостом с костяными наростами. Сморщенная коричневая морда вызывала у меня резкое отвращение и рвотные позывы. Скелет буквально выпирал из тела, такое впечатление, что в его теле он был лишний. Даже со своей стороны я мог наблюдать за торчащим белым позвоночником и грудной клеткой.
Сейчас сей красавец засунул харю в груду бумаги в ожидании найти там убежавшую от него добычу, несмотря на то, что она находится прямо за спиной у горе-охотника. Неожиданно мутант резко дёрнул головой вверх, заставив меня нехило отложить кирпичей в штаны. Его безглазый взор устремился на вентиляционную шахту. Уж не знаю, что его так заинтересовало, но в следующий момент мутант зарычал и с разбегу запрыгнул в шахту. Наконец он заскреб лапами прочь от этой комнаты.
— Интересно, как он туда пролез? — спросил Моцарт, когда царапанье стихло.
— Ты знаешь, какого размера там короб стоит? Хочешь проверить? — выступил Филин.
— Не имею особого желания… — ответил Моцарт. — Пора и нам валить.
Назад мы уже выбрались через выбитое окно комнаты, как мы тогда думали — в спасательный коридор. Ничего подобного, скорее — наоборот. Как только последний человек ступил на свет, с потолка свалилась сетка, когда-то перекрывавшая проем вентиляционной шахты. За ней свалился уже наш старый знакомый, безглазый мутант. Расстояние между нами около десяти метров, можно даже не сомневаться, что друг о друге мы знаем. И, кажется, представитель Зоны не очень рад своим гостям.
Мы, словно по безмолвной команде, вскинули автоматы и приготовились вести огонь. Не успели. Мутант вдруг издал такой невыносимо низкий писк, что все лампочки вокруг полопались. Нам всем тоже нехило досталось. В уши словно раскаленный свинец заливали. Я опустился на колени и пытался зажать уши, чтобы хоть как-то ослабить боль. Особо стойкие начали вести огонь на поражение. Насколько я видел сквозь боль и бледную пелену в глазах, дело не увенчались успехом. Монстр очень проворно тремя прыжками сократил между нами дистанцию, затем запрыгнул на стену, после чего зацепился за потолок и тогда уже прыгнул на первую попавшуюся добычу.
Бедный Филин, едва оклемавшись от пережитого потрясения, сейчас сдерживал на себе голодную тварь, так и норовившую откусить ему кадык. Монстр решил сильно не заморачиваться и заверещал с новой силой прямо Филину в лицо. В этот момент я уже вскинул автомат и прицелился. Внезапно раздавшийся вереск как раз и спас мутанта от моей пули. В начале звуковой атаки руки повело в сторону, а пальцы намертво зажали рукоятку и спусковую скобу. Хорошо хоть на одиночный додумался поставить, иначе весь магазин ушел бы в стены. Все же это немного обескуражило мутанта; его противная харя повернулась в мою сторону, а сам вереск стих. Я не стал терять момента, и следующая пуля отправилась точно в бок мутанту. Дитя науки взвизгнуло от боли и скрылось в одной из комнат. Это и длилось, собственно, недолго. Через несколько секунд мутант буквально выбил железную дверь с петель и появился за нами.
Берет, недолго думая, схватил валявшуюся у его ног «Грозу» и отправил в сторону ходячей сирены гранату из подствольника. Раздался взрыв, который врезал по ушам не хуже, чем пищалка мутанта, теперь-то я точно ничего не слышал. Стены содрогнулись от ударной волны, а в воздух поднялся столб пыли. Вот мы и стоим в томящем ожидании погоды у моря. Я честно надеялся, что гранаты ей хватило… как же я ошибался. Безглазый вылетел из дыма словно пуля, никто даже среагировать не успел. Окровавленное тело, переломанные ребра, ожоги в области морды… Спрашивается, как эта падла может еще так быстро передвигаться?!
— Сучара живучая! — в сердцах крикнул капитан, хотя я ничего не расслышал. — Рассредоточиться по коридору; ведем огонь на подавление, нельзя ее подпускать близко! — приказ был выполнен всеми, кроме меня.
Я оставался на месте, не в силах понять, чего от меня хотят. Естественно, мутант побежал на меня как бык на красную тряпку, я только и успел автомат вскинуть, как туша на огромной скорости врезалась в меня, отправив в недолгое путешествие в нескольких сантиметрах над землёй. Этого ей оказалось мало: она целеустремленно меня куда-то потащила, схватив за броник своей когтистой лапой.
«С линии огня выводишь…» — догадался я. — «Хочешь пожрать в безопасности?! Придется постараться!»
Выхватив на лету нож, я дождался, пока мною перестанут вытирать полы, и как только мутант приготовился снести одним ударом мне башку, — врезал лезвием под ребра. На руки брызнула теплая кровь. Снова раздался бешеный вопль, правда, мне было до балды — в ушах и так все звенит, куда уж хуже. Я повернул лезвие по часовой стрелке, пытаясь нанести как можно больше повреждений, и как только вытащил нож для последующего удара в горло, сразу получил сильный пинок в солнечное сплетение. Из легких вылетел весь воздух, мое тело теперь валялось совсем беззащитным куском мяса, ну прямо подходи и бери тепленьким! Точно как свинья, которой перерезали горло и ждут, пока кровь стечет. Вроде и жива, но время сочтено до секунд.
Помощь пришла оттуда, откуда я ее явно не ждал. Астрид выглянула из-за угла и из моего автомата выстрелом в голову утихомирила подонка. Вот молодец, девочка, обожаю! Монстр, правда, даже не думал сдаваться. Жуткое зрелище, когда видишь живое существо, у которого отсутствует половина верхней части черепа, но которое продолжает на тебя рычать и плеваться кровавыми слюнями. За дело уже взялся вовремя подоспевший снайпер. Тяжелые бронебойные патроны из «Винтаря» вырвали последние целые клочки плоти, а карабин Моцарта превратил тушу монстра в нечто, на которое нельзя смотреть без рвотного позыва.
— Ты в порядке?! — с ноткой волнения спросила Астрид.
— В полном, спасибо… — ответил я.
— Все живы? — задал вопрос Клинч и, не дождавшись ответа, продолжил: — если такие живучие мутанты пошли, то ни один наш квад не вернется с боевого задания в полном составе. Нужно доложить Воронину…
— Товарищ капитан, у нас раненые! — напомнил Берет.
Мы со всей скоростью рванули в коридор, где до сих пор на полу валялся Филин, который сдавленно мычал.
— Филин, слышишь меня?! — наклонился над ним Кольчевский. Боец не отзывался, да и вряд ли бы кто-то услышал и отозвался, когда уши подверглись такой звуковой атаке.
Все так же мыча, Филин потянулся рукой к маске. Узнав намерения подчиненного, капитан попытался его остановить, вот только не успел… Видок, конечно, у Филина был паршивый: весь бледный, лицо искривленно в гримасе адской боли, из ушей и носа бежит кровь, словом — не для слабонервных. Кольчевский, сдавленно проклиная все на свете, нацепил маску обратно на лицо Филина.
— Ты слышишь меня, боец?! — встряхнул Филина Клинч, привлекая к себе внимание. — Не снимай маску, понял?! — собеседник медленно покачал головой. — Не снимай гребанную маску! — Кольчевский объяснил тоже самое жестами, на что получил одобрительный кивок. — Жопа… самая обычная штурмовая операция превратилась хрен знает во что! Ну да ладно… Крысобой и Берет помогают Филину, остальные в составе колонны шагом марш! Склад уже недалеко…
Склад оружия оказался сразу возле выхода к ступенчатому пролету. С виду он напоминал обычную комнату, коих тут навалом, только с металлической противоударной дверью, которая, на удивление, была открыта. Как бы мы ни хотели выйти из лаборатории, но желание глянуть, что внутри, перебороло нас, и Клинч решил послать вперед первооткрывателя Моцарта. Отворив дверь нараспашку, боец «Долга» потом долго стоял в нерешительности, а затем издал что-то похожее на удивленный присвист. Тут же за ним двинулись и остальные члены отряда. Вот пожалуйста, весь отряд стоит перед дверью, словно скромные гости в прихожей, и словно ждет приглашения зайти внутрь. А желание было. То, что я увидел в комнате, запомнилось мне, наверное, на всю жизнь. Длинное и в то же время широкое помещение было аккуратно заставлено стеллажами с оружием и боеприпасами, причем в немалом количестве. Здесь тебе есть и АК, начиная от ранних версий, заканчивая АК-74М. Там же стоят стеллажи с ОЦ-22 «Бердыш», ГШ-18, АПС, Форт-17 и многое другое. Вон там на столике лежит разряженный ДШК, а под ним красуется его родной станок. Справа от меня — стеллажи с ручными пулеметами Калашникова, а возле него три деревянных ящика с бронебойными патронами 5.45 и один с трассерами. Также я заметил ящик с гранатами ВОГ-25П и противопехотными минами. Все это дело я осматривал одновременно с восторгом и подозрением. Ну не может быть такого, чтобы такой клад остался не то что нетронутым, а даже новым. Ни одно оружие не имело хотя бы намеков на ржавчину. Я схватил со стеллажа новенький РПК, покрутил в руках… Что произошло дальше, я даже не знаю, как нормально объяснить… Оно просто взяло и превратилось в ржавый кусок прогнившей надломанной железяки, которая только отдаленно напоминала легендарный пулемет. Тут же я узнал, что весь свет разом куда-то пропал и мы стоим на самом деле в кромешной тьме, подсвечивая отдельные участки фонариком. В воздухе зависла непонятная ядовитого цвета дымка, которая отчетливо выделялась в свете фонаря. Да еще и склад… он уже не был таким, как сначала показался. Не было ни оружия, ни ящиков с патронами, ничего! Только стены, обросшие плесенью, и влажный пол, на который с потолка капала вода противного зеленоватого цвета, образовывая повсюду небольшие лужи. Я как раз стоял в одной из этих луж. Тьфу, дерьмо! Как в канализацию попал!
